Жмурки с маньяком

Нестеров Михаил

— А что делать с этим?

— Можешь вколоть его себе в задницу!

Вениамин сел в машину и уехал. Желтолицый еще некоторое время постоял на пороге, потом зашел в контору. Вернулся он уже без емкости, которая, как и разговор, очень заинтересовала Игоря Развеева~

~Развеев одним прыжком взлетел на высокий порог конторы и рванул дверь на себя. И так же быстро закрыл ее за собой.

Человек, сидящий в кресле, приоткрыв рот, молча смотрел на него. Похоже, он сразу признал наркомана. Вот его рот приоткрылся еще шире, грудная клетка вздыбилась,

горло с шумом втянуло воздух, чтобы тотчас вытолкнуть его с громким криком. Но Развеев, метнувшись к нему, успел вовремя.

Вениамин пришел в себя от острой боли. Взгляд его был все еще замутнен, перед ним неясно вырисовывалось чье-то лицо. Но вот оно приобрело знакомые очертания, которые он помнил до сих пор. До конца прояснить сознание ему помогла очередная оплеуха.

— Очухался?~

И тут же рот залепило скотчем. Перед широко открытыми глазами какой-то пузырек. И прерывистый голос, который не оставлял ему никаких шансов.

— Здесь яд. Настойка чилибухи. Надеюсь, тебе не надо объяснять, что это такое. Вижу, что не надо. Вначале я сделаю тебе клизму. Потом остатки волью в рот. Ты узнаешь, что такое настоящий страх!

Развеев повалил Вениамина на пол. И тот только сейчас понял, что связан. Его руки плотно прижаты к телу, опутаны прочной клейкой лентой. Он не видел, что делает тот парень, который однажды подсел к нему в машину, но до него донесся хлюпающий звук.

Игорь засосал в спринцовку настойку чилибухи, разрезал сзади брюки Вениамина и, встречая яростно сопротивление, сумел ввести ему в задний проход половину содержимого резиновой груши. Затем резко повернул Вениамина к себе, ножом проделал небольшое отверстие в скотче — как раз между губами, лезвием разжал зубы и вставил в отверстие наконечник спринцовки.

— Пей, вонючка!

И стал сдавливать грушу.

Ядовитая смесь брызнула из носа, но Вениамин не мог не делать глотающих движений, и отрава заструились по пищеводу.

Внезапно наркоман отпрянул от Вениамина, его глаза округлились, он с неприкрытым ужасом смотрел, как волосы человека, только что принявшего яд, стремительно меняют свой цвет. Их словно поливали белой краской из пульверизатора. В несколько коротких секунд Вениамин Губенко поседел. Только у правого виска волосы остались прежнего, темно-каштанового цвета.

Последнее, что он увидел, перед тем как предстать перед судом Всевышнего, была емкость, которую оставил в конторе Алберт Ли, и голос наркомана:

— Это — моя призовая «ампула».

И его хриплый смех.

Эта шестисотграммовая «ампула» содержала в себе многие тысячи ампул. Самая мизерная доза «гремучей смеси» убьет на месте. И Вениамин Губенко покинул этот мир, уже не так страдая. Он уже отомстил за свою смерть.

А Развеев прижимая к груди бесценный сосуд, перелезал через забор. Потом бегом — напролом через кусты — между стволов деревьев — к машине — домой — навстречу своей смерти.

Глава пятнадцатая

Владелец закусочной потянулся было к телефонной трубке,

когда увидел облако пыли перед заведением и десяток машин с мигалками, но оперативность группы захвата была на высшем уровне. Кто-то, уже стоя в дверях, пообещал ему отстрелить руку. Хозяин резко отдернул ее от аппарата.

— Упал! Руки за голову!

Двое вооруженных людей шагнули за стойку и прошли в бытовое помещение. Они быстро обшарили каждый угол, извлекли из ящика стола пистолет и вернулись обратно.

Милицейские машины, проехав по побочной дороге около трехсот метров, свернули в лес. В них осталось по одному человеку; остальные, используя кустарник и деревья как укрытие, почти вплотную придвинулись к ферме и затаились, взяв огороженный участок в кольцо.

Руководил операцией сам Виктор Березин.

Павел заметно волновался, волновалась и Елена Козина, держа на плече тяжелую видеокамеру.

— Все в порядке, — успокаивал ее журналист, пытаясь унять внутреннюю дрожь. — Мне понравилось, как ты работала с Никитой Павлюком. Действуй так же спокойно, слушай репортаж, и тебе все будет понятно — когда нужно снять крупный план или еще что-то.

Девушка только кивала, прищурившись в видоискатель.

— Уберите прессу подальше, — распорядился Березин.

Вооруженный автоматом омоновец настойчиво потянул Павла за рукав.

Журналист предпринял попытку возразить:

— Послушайте, Виктор Сергеевич~

Но Березин даже не выслушал его.

— Я сообщу вам, когда вы сможете приступить к съемке. В ближайшее время ничего интересного не предвидится. Ступайте в компанию к нашему оператору. Не беспокойтесь — захотите лезть в пекло, удерживать вас никто не станет.

Минуты ожидания превратились для Павла в горячую резину.

Возле закусочной осталась только одна машина. Трое спецов в цивильных костюмах непринужденно поедали дармовые бутерброды, запивая их лимонадом. Хозяин живым трупом стоял за стойкой под невидимым прицелом пистолетов. Спецназовцы жевали беспрестанно уже тридцать минут, а гостей из Москвы еще не было.

Но вот на дороге показалась «Газель», мигающая левым поворотником. То же самое делали две легковые машины. Ни один из пассажиров даже не посмотрел в сторону закусочной.

Тотчас по рации пошло сообщение, что «гости» приехали, встречайте. Виктор Березин, скрываясь в чаще, только проводил их глазами.

Проводили их и объективы видеокамер. Елена Козина теперь удобно расположилась рядом с начальником УВД прямо напротив ворот зверофермы.

Охранник у ворот почтительно вытянулся перед высокими гостями. Гости, выходя из машин, проигнорировали его. Елена Козина при максимальном увеличении и сносном свете наружного освещения фермы отчетливо увидела, как заходили желваки на скулах охранника. Она переместила камеру, снимая спешивших к офису гостей. Трое скрылись в помещении, четверо остались воле дома. Водитель, сидевший за рулем «Газели», поставил ее к дверям правым бортом. Двое рабочих начали загрузку машины.