Жнец крови и пепла

Змеевская Анна

— Злая Блэр — не несчастье. Стихийное бедствие… как минимум. У тебя боёвка лучше прокачана, ты иди.

— Не-не-не! Тебя она пощадит!

— Фигня, — возразил Карим меланхолично.

— Ты паинька, и магистерскую у неё пишешь!

— Просто консультируюсь.

— Ну, это… — его сестра ненадолго задумалась, ероша короткие темные волосы, и выдала: — Ты ей больше нравишься!

— Ей никто не нравится. Ну, разве что…

Тут двойняшки синхронно повернулись к Марку и, сладенько улыбаясь, проговорили хором:

— Здравствуй, Маркус!

— Привет, —

приблизившись, поздоровался он. Наверное, стоило бы уточнить, какой Бездны, собственно, происходит и почему тела ещё не у Киары. Но, если честно, нежелание приближаться к Киаре, явно злой после встречи с придворным шутом Гейбриелом, было вполне объяснимо. Превратиться в горстку праха только потому, что не вовремя постучал в дверь, не никому хочется. — Передохните, если всё заполнили. Я сам позову.

— Зови, потому что готов поспорить, это ваши, — кивнул Карим. — Киара вроде во втором отсеке… ну, короче, где дверь покорежило, там наш ужас и притаился.

— Да ты не парься, — утешила Кири. — Тебя она точно не прибьет! Ну, может, чуток покалечит…

Как и предрекал Стальфоде, Киара нашлась во втором отсеке за покореженной дверью. Она что-то читала, восседая на секционном столе, и притом выглядела эдаким воплощением некромантской сдержанности и хладнокровия. Однако атмосфера в комнате была настолько недружелюбной, что продирало до костей. Даже амулет у Марка на шее нагрелся и чуть ощутимо завибрировал, реагируя на выплеск агрессивной некроэнергии.

— Светлого, Маркус, — бросила она, не отрывая глаз от своего загадочного чтива. — Что-то хотел?

— Тебя в своей постели, — походя заметил Марк. И даже ничуть не съязвил — и впрямь хотел, желательно прямо сейчас, несмотря на немало пугающую ауру, витавшую в воздухе. — А если серьезно — у нас четыре трупа в дежурке. Обескровленные и с отчетливой аурой нашего лича.

Киара ограничилась коротким кивком. Встала со стола, упрятала все документы в один из настенных шкафчиков и, распахнув дверь, рявкнула:

— Ну, кого ждем-то? Левитируйте их сюда!

Капралы Стальфоде послушно распределили покойников по столам и тут же поспешили смыться подальше от своей злобствующего коллеги. Марк не мог не отметить, что дышать в отсеке стало полегче: видимо, Киара не могла одновременно заниматься делом и планировать изощренное убийство ряженой крысы.

Пока она разбиралась с инструментами, Марк предусмотрительно отошел подальше, подхватывая рапорты, принесенные Стальфоде. Ничего интересного, на первый взгляд, в них не было — стандартное описание в исполнении патрульных, обнаруживших тела.

— Два тела обнаружены в Речном районе, у Красного моста. Предполагаемые личности жертв — Дорнан и Лейла Аль-Раун, алхимики, державшие лавку неподалеку от места преступления. Третья и четвертая жертва обнаружены в трехстах ярдах, личности не установлены, предположительно нищие, жившие там же, под мостом, — зачитал он, прежде чем поднять глаза на Киару, деловито примеривающуюся к одному из трупов. — Двое магов, двое оборванцев, никаких рун… Она торопилась или решила расширить меню?

— Ну, будь она вампиром

или вендиго, я могла бы сказать, что у неё начался жор, — медленно проговорила Киара, сделав надрез. — А когда у нежити жор, она бросается на всё живое. Но в случае с Элриссой я бы не поставила на обычную беспорядочную обжираловку. Скорее всего, она… копит силы.

— Видимо, не только магические, иначе все жертвы были бы магами. И почему она забыла про руны? Надоело заниматься бессмысленной графоманией?

Она ответила не сразу — сначала выдала заученную скороговорку, которую послушно зафиксировало на бумаге зачарованное перо.

— Возможно, руны ей больше не нужны. А возможно, что и не были нужны никогда. Как говорит Алистер, Элрисса и показуха — неразлучная парочка. А наш лич — нежить весьма необычная, явно сохранившая часть прижизненных разума и личности.

— Про разум я бы поспорил, — отозвался Марк. — Нужно как можно скорее найти её, иначе нас завалит гора из трупов.

— Есть один способ, — откликнулась Киара ещё одну скороговорку спустя. — Элриссу развеяли пеплом по ветру, однако архимаги Темного Круга уверены, что нынешнее её тело — гомункул, созданный алхимическим путем из её же крови и плоти. Следовательно, надо будет наштамповать поисковых амулетов и заклясть их на крови… тут сгодится и твоя, — она заварила разрез и, нахмурившись, с решительным видом потопала к раковине. — Не-ет уж, к демонам ваши регламенты, не буду я четыре раза одно и то же зазря диктовать… О чём я, стало быть? А, да. Берем твою кровь, затем кровь Альфарда… нейтрализуем схожие частицы, получаем вполне себе годный дистиллят для тонкой настройки поисковых амулетов. Странно, что Элрисса этого не предусмотрела и даже для приличия не попыталась разок тебя убить.

— Никак родственные чувства проснулись, — ехидно отозвался Марк, тут же представив проявления материнского инстинкта в исполнении лича. Дурно стало мигом — трупы по соседству казались более приятными родичами. — Скорее всего, у неё фиксация на одном конкретном враге. То есть на тебе. Я ей попросту без надобности, разве что в качестве очередного обеда.

От собственных слов вдруг стало муторно. Нет, он понимал, что человеческого в Элриссе не осталось — она не более чем нежить, просто повыше уровнем, чем стандартные зомби или поднятые из своих могил скелеты. Но осознавать, что родная мать осталась безумной убийцей даже после смерти, было как-то дико. Противная тошнота подкатила к горлу. Удивительно, что только сейчас, а не когда всё происходящее вокруг безумие достигло своего апогея на том поле.

Нужно выйти на свежий воздух, отогнать от себя тяжелую атмосферу морга, где от него нет никакой пользы. Отложив бумаги в сторону, Марк приблизился к раковине. Хотелось умыться, смыть с себя противную испарину и словно прилипшую к лицу и телу ауру Элриссы. Киара подозрительно покосилась на него, но, если честно, на её подозрения сейчас было несколько плевать. Куда больше интересовали, например, собственные содранные костяшки, о которых он успел забыть, пока их не защипало от соприкосновения с водой.