Жнец
Шрифт:
— Ага. А потом мы начали воспроизводить события Игры. Самым удачным был тот раз, когда мы сыграли две твои последние битвы на Боевой Арене. Сокол изображал тебя, я — женщину, с которой ты сражался в полуфинале, а Чен — твоего противника в финале. Сокол неделями заставлял нас упражняться.
Моя улыбка угасла.
— Это была последняя вечеринка перед моим отчислением. Потом я уже не общалась с друзьями. Не хотела, чтобы у них были неприятности с инструктором, поэтому
Я гневно встряхнула головой, отбрасывая призраки прошлого.
— Итак, Томас отправился на одну из вечеринок скорби. Все там были в плохом настроении, ругались и спорили. Кого-то пырнули ножом. Медицинский чип жертвы послал сигнал тревоги. Прибыли медики и представители Едзакона, и Томаса забрали на допрос, признав виновным.
— Но они могли быть и правы.
— Есть шанс, — неохотно признала я. — Когда Едзакон освободил Томаса, он вернулся в комнату. Кое-кто из его соседей, возможно, принадлежал к той же гламурной тусовке и был на той же вечеринке. И они знали, что Едзакон подозревает Томаса. А значит, желали, чтобы он убрался подальше, пока не начались неприятности. — Я поёжилась. — Томас принял верное решение. Быстро сгрёб пожитки и съехал, пока его не заставили соседи. Он хотел убраться подальше, где никто не знал, что его допрашивал Едзакон. Далеко уехал?
Ястреб заглянул в записи и удивлённо воскликнул:
— Шестьсот миль!
— Томас решил не рисковать. Он уехал за шесть сотен миль, где и снял новую комнату. Ему пришлось выбрать класс Д, потому что при заселении в блок получше тщательнее проверяют игровую запись. Он привык к лёгкой жизни в кругу своих друзей. А теперь оказался среди незнакомцев в простой комнате без удобств. — Я помолчала. — Я понимаю его чувства, сама прошла через нечто подобное после отчисления. А проблемы Томаса были куда больше. Едзакон обвинил его в попытке убийства и оставил запись об этом. А убийцу не примет ни один мир Игры, так что он стал изгоем.
Я вздохнула.
— Всё, как у меня. Жизнь Томаса была разрушена. Он скрывал этот факт от других детей, или его снова выгнали бы. Брал только временные работы на несколько дней, чтобы никто не озаботился проверкой его записей. А впереди его ждали проблемы похуже. Через несколько лет люди стали бы спрашивать, почему он всё ещё не в Игре.
— Но тут появился наш подрывник. Он искал изгоев, живущих поближе к комплексу Авалона. Нашёл Томаса и связался с ним.
— Да. Томас охотно согласился на всё, что хотел таинственный Игротехник. Ему предложили решение всех проблем. С чистой записью он мог получить комнату получше, хорошую работу и войти в Игру, как только ему исполнится девятнадцать. Только подумай, как же он был шокирован, когда увидел новости о крахе Авалона.
—
— Возможно, пырнул кого-то ножом, но не думаю, что террорист сказал Томасу о бомбах в посылках.
— Может и так.
— Думаю, Томас прячется в комнате. Он слишком напуган, чтобы выйти. Что, если к нему зайдёт поговорить другой ребёнок? Попробует пошантажировать. Например, некто видел что-то подозрительное и понял, что Томас помогал Игротехнику взорвать серверный комплекс. Он тоже изгой Игры с “чёрной меткой”, которая всё портит. И он говорит Томасу, что ему тоже нужна помощь Игротехника, иначе он всё расскажет Едзакону.
Ястреб кивнул.
— Может, Томас и пойдёт на сотрудничество, если решит, что это единственный способ остановить Едзакон. А что за историю ребёнок расскажет Томасу?
— Нечто похожее на его собственную, чтобы он почувствовал родство. Но, разумеется, с другими деталями. Никакой гламурной тусовки. Никаких вечеринок. И это должна быть серьёзная передряга, включая как минимум одну смерть, но ничего слишком жестокого. Например, он доставлял нелегальные таблетки для лечения бесплодия, а клиентка умерла.
Ястреб непонимающе взглянул на меня.
— Таблетки для лечения бесплодия нелегальны?
Я фыркнула. Ястреб точно отстал на столетия.
— Те, которые продаются на чёрном рынке, запрещены. Женщины, что рожают близнецов, получают двойной бонус за одну беременность. Так как у многих женщин вообще нет детей, те, что рожают больше двух, получают более высокий бонус. А если кто-то родит две пары близнецов, заработает целую кучу кредитов.
Ястреб всё ещё не понимал.
— Некоторым женщинам не разрешают рожать близнецов по медицинским противопоказаниям, им имплантируют только один эмбрион. Но есть таблетки, что позволяют расщепить его на два идентичных. При определённых обстоятельствах это происходит естественным путём, так что никак не докажешь, что использовались нелегальные медикаменты. Если беременность прошла успешно, женщина получает свою гору кредитов.
— Понятно. Лекарства нелегальны, так как эти женщины очень рискуют, беременея двойней.
— Ага. Зачастую медицинские противопоказания связаны с опасностью для жизни матери, иногда — с опасностью для детей. В любом случае, каждый, кого поймают на поставках нелегальных лекарств, будет обвинён как минимум в подвержении других опасности, а также в попытке убийства.
Я ещё раз обдумала идею и кивнула.
<