Жнец
Шрифт:
– Я Лео Манчини, – с улыбкой представился мужчина.
Морана оглядела его с головы до ног и прищурилась.
– Вы тот самый Манчини, который любит насиловать свою жену или то был ваш более жалкий родственник?
Мужчина, который до этого момента улыбался, растерял все свои манеры. Морана собралась с духом и выпрямила спину, не отводя взгляда.
– Будьте очень осторожны, мисс Виталио, – пригрозил он.
Напряжение в комнате нарастало, прерываясь только шумом входящих людей. Морана бросила взгляд на двери и увидела группу незнакомых ей мужчин и женщин, взрослых и подростков, входивших в комнату. Она узнала только
Лоренцо Марони увидел ее возле окна и одарил улыбкой, от которой у нее по рукам побежали мурашки. Морана намеренно отвела взгляд и увидела, как сквозь арку проходит Данте в белой футболке, джинсах и с заправленным за ремень пистолетом. Его влажные волосы были зачесаны назад. Морана впервые видела его в таком непринужденном виде. Данте заметил ее и одарил легкой улыбкой, на которую она ответила, радуясь, что у нее есть друг в этом чуждом ей месте.
А потом вошел Тристан Кейн, одетый в похожем с Данте стиле – в черную футболку и выцветшие джинсы. Оружия при нем не было видно. Морана не знала, было ли это проявлением дерзости или глупости, или же того и другого. Так или иначе, она не могла не восхищаться подобной уверенностью. Наблюдая за двумя мужчинами в толпе разодетых в пух и прах людей, Морана гадала, всегда ли они одевались к ужину подобным образом или же тем самым решили послать Марони и его порядки куда подальше. Судя по неодобрительному выражению его лица, она бы сделала ставку на второй вариант.
Морана чувствовала на себе любопытные взгляды, пока шла к месту, на которое ей указал Лоренцо. Пока все занимали свои места в порядке, говорившем о многолетней практике, персонал начал подавать еду. Морана выдвинула стул, стоявший между местом мальчика-подростка с темными волосами и мужчины средних лет. Она взглядом искала двоих знакомых ей людей и увидела их напротив, но ближе к главе стола, где, словно самопровозглашенный император, восседал Лоренцо.
– Вы из семьи? – с любопытством спросил мальчик-подросток.
Она помотала головой. Парнишка собрался спросить что-то еще, как вдруг на него упала тень. Морана подняла взгляд и увидела Тристана Кейна, который стоял позади мальчика и смотрел на нее с бесстрастным выражением лица.
Он обратился к мальчишке:
– Хочешь сесть со своим двоюродным братом?
Мальчик вытаращил глаза:
– Но меня не пускают к главе стола.
– Теперь пускают. Давай.
Мальчику не нужно было повторять дважды. Он вскочил с места и уселся рядом с Данте с присущим ему юношеским энтузиазмом. Морана увидела, как Тристан Кейн сел рядом с ней, и отчетливо ощутила, что к ним прикованы все взгляды. Как ощутила и то, что его большое крепкое тело оказалось в считаных сантиметрах от нее. Она сглотнула, сосредоточившись на дыхании и нацепив маску выдержанного безразличия, будто все это вообще не имело особого значения. Нет. Ерунда. Подумаешь, Тристан Кейн прямо при всех изменил годами поддерживаемый порядок рассадки за столом, чтобы сесть рядом с ней. Она чувствовала его мускусный запах, ощущала потоки воздуха каждый раз, когда он делал тихий вдох и выдох, чувствовала, как всю ее ласкает сама сила его присутствия.
Подали еду. Никто не проронил ни слова. И он тоже не произнес ни одного. Напряжение нарастало, а сама Морана устремила взгляд в тарелку, словно в ней крылся ответ на вопрос о том, как достичь мира во всем мире.
– Тристан, – раздался громкий голос Марони во главе стола.
Звон
– Это больше не повторится, – предупредил Марони.
– Очень на это надеюсь, – ответил он таким же тоном.
Черт подери. Она подняла взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как ощетинился Марони. Тристан Кейн продолжил есть. Никто не сказал ни слова, все неспешно возвращались к трапезе. Морана посмотрела в стоящую перед ней тарелку с супом, чувствуя, что аппетит пропал от сковавшего ее напряжения. Заставляя себя съесть хоть немного, она чуть не выронила ложку, когда внезапно в разрез ее платья скользнула рука и обхватила бедро так, точно имела на это полное право. Она знала, что он делал. Он испытывал ее.
Морана расслабилась и с силой сдвинула бедра, зажав его руку между ними в нескольких сантиметрах от пульсирующего лона. Тристан Кейн сжал пальцы, и ощущения от этого движения стрелой пронзили ее нутро. Она не стала разводить ноги или давать ему возможность пошевелить рукой. Он стиснул ее бедро и пальцами разжал ноги достаточно, чтобы высвободить руку. Морана сразу почувствовала, как ее коже не хватает его прикосновений, а по теплу, оставшемуся на месте его ладони, поняла, что на внутренней стороне ее ноги появится темный отпечаток. Ее будоражила мысль о том, что он прикасался к ней там, будоражило доказательство в виде следа на ее коже. Она была возбуждена.
– Морана, – голос Марони, пронзая холодом, прорвался через вызванное страстью оцепенение. Подняв взгляд, Морана увидела, как он вытирает рот салфеткой.
– Я сообщил твоему отцу о том, что ты здесь.
Морана напряглась, но не отвела взгляда.
– Замечательно. – Ее голос прозвучал беззаботно.
Марони скривил губы в ухмылке под бородой и обвел взглядом собравшихся.
– Позвольте представить вам Морану Виталио, дочь Габриэля Виталио.
Атмосфера за столом, прежде наполненная любопытством, но расслабленная, вмиг похолодела от этого объявления. Все взгляды устремились к ней, а Морана не сводила глаз с мужчины во главе стола. Он продолжил:
– Разумеется, она здесь в качестве гостьи, поэтому все будут относиться к ней соответствующим образом. Любой, кто увидит, что кто-то обращается с ней не как с гостьей, незамедлительно доложит об этом мне.
Морана услышала в его словах адресованное ей предостережение. Не стоит чувствовать себя как дома.
Марони пошел еще дальше.
– Она остановится в гостевой комнате на втором этаже, – сообщил он всем. – И ее никто не станет беспокоить. В конце концов, она ведь дочь своего отца.
Она стиснула челюсти и сжала руку в кулак от желания подойти к дальней части стола и вмазать этому самодовольному ублюдку по физиономии.
Марони обвел присутствующих взглядом и остановил его на Тристане Кейне.
– И к ней никто не станет прикасаться.
Он снова опустил руку ей на бедро. На этот раз она ее не смахнула.
– Но ты должна быть осторожна, Морана. К сожалению, несчастные случаи могут произойти где угодно.
А это значит, что кто угодно может причинить ей вред и он ни черта не станет с этим делать. Морана знала, что именно вытворял Марони. Она оказалась втянута в битву между ним и сидящим рядом с ней мужчиной, но сделала это по своей воле. Она знала, во что ввязывается.