Жорж - иномирец
Шрифт:
– Дурной знак. – Вздохнула кошка.
– Вот у этой птички вечер не задался, а у тебя все будет хорошо.
Мы въехали, как я понял, в населенный пункт. Здесь было освещение, много автомобилей и большое количество светящихся окон. Ляля припарковала машину на тесной парковке. Наш транспорт напротив тех, что стояли рядом выглядел большим и старомодным. Я предположил, что этот уровень отличается доходами от того, на котором кошка раздобыла грохочущую развалюху.
–
Она долго собиралась с духом. Момент предстоял волнительный.
– Как я выгляжу? – Спросила у меня кошка.
– Как всегда, превосходно. За то время, что мы вместе, взгляд у тебя стал более жестким, остальное без изменений.
– Главное, чтобы они не приняли меня за бродягу. – Она оттопырила полы своей кофты, разглядывая ее в слабом освещении салонной лампочки. – Поистрепалась Олеляу. – Она засмеялась. – Уже имя свое кажется чужим.
– Иди, не бойся. Что-то пойдет не так, сразу говори, а я не одна, с друзьями. Прошу любить и жаловать и сразу зови нас.
– Мои родители могут быть еще более консервативными, чем родители Антоша. Прошу заранее, если они будут бегать от вас с криками, не принимать их поведение за обычное.
– Ляля, хватит себя накручивать. Иди уже, яви себя бедным родителям, выплакавшим все слезы в подушку.
– Что сделавшим?
– Ах да, вы же не плачете слезами. Просто иди, иначе я пойду первым.
– Или я. – Добавил змей, уютно расположившийся на широком заднем диване. В темноте ему было позволено выбраться из багажника.
– С богом. – Ляля резко выдохнула, открыла дверь и потопала к родительскому крыльцу.
Ее смелости хватило до самой двери, возле которой она опять впала в нерешительность. Я показал ей кулак. Ляля занесла руку, чтобы нажать на звонок. Секундная заминка и она его нажала. Я заметил, как опустились ее плечи, как у побитой кошки. Прямо картина «Возвращение блудной дочери».
В окне, рядом с дверью, загорелся свет. Дверь открылась. На Лялю упал свет лампы, что была в руках у кошки, одетой в пижаму. Вы слышали, как в марте воют коты? Так вот, что-то подобное началось спустя мгновение после открытия двери. Лялю затянули в дом, но дверь не захлопнули. Из дома доносились множившийся вой, похожий на плач огромных младенцев.
– Вот ее реально потеряли. – Произнес я.
– Да. – Согласился змей. – Сейчас все соседи сбегутся.
Кто-то из семейства Ляли все-таки догадался закрыть дверь. На улице стало тихо.
– Куда потом? – Спросил после некоторого молчания Антош.
– Пойдем в Транзабар.
– Зачем?
– Не знаю. Чувствую, так надо. Согласись,
– Соглашусь. Мелко и неинтересно.
– Точно. Любой миллиардер из моего мира напыщенный карлик, променявший свободу мысли на деньги.
Антош согласно кивнул.
– Мои мысли мои скакуны…, - напел я, удивившись тому, что в этих строках уже нет такой аллегории, - вот реально, что думаешь, то и получаешь. Это какой-то новый уровень мышления получается, прямо волшебство. При всем при этом я не воспринимаю перемещения, как нечто магическое. Вполне себе осознанный труд, который может со временем восприниматься, как рутина.
– Не скоро, надеюсь. – Меланхолично ответил змей.
Кажется, он собирался заснуть.
Вдруг, дверь в дом Ляли открылась и на пороге появилась она. Из дверного проема показались еще две кошачьи мордахи размером поменьше. Кошка махнула нам рукой. У меня учащенно заколотилось сердце. Как на смотринах перед чужими родителями.
– Идем Антош, нас ждут.
Змей резко выпрямился и ударился головой о потолок.
– Куда? – Он все же успел заснуть. – А, понятно.
Обе детские мордахи исчезли, когда мы с Антошем показались на виду.
– Не бойтесь. – Крикнула внутрь дома кошка. – Ребята, живее, пока вас не увидели соседи.
Вид у Ляли был немного растерянный.
– Все нормально? – Спросил я, поравнявшись с ней.
– Нормально. – Она не стала вдаваться в подробности.
Нас ждали в большой комнате, уставленной резной деревянной мебелью. Отец, я сразу понял, что это глава семейства, по его размерам. Крупный, раза в два больше дочери. Как ни старался он держать себя подобающим главе семейства образом, но только глаза его выдали. Я видел, как они у него расширились, когда мы вошли.
Отец сидел в большом кресле, напоминающем трон, остальное многочисленное семейство собралось вокруг него. Патриархат в кошачьем семействе цвел пышным цветом. Супруга, мать Ляли стояла рядом. Самые младшие дети спрятались за нее и испуганно выглядывали из-за спины.
– Это мои друзья, Жорж и Антош. – Представила нас кошка.
Я кивнул, чувствуя себя как на приеме у английской королевы. Антош неловко повторил мой жест.
– То, что я здесь их заслуга, поэтому прошу относиться к ним с подобающим уважением и не делать акцент на их происхождение. Для них мы тоже, произошли от животных. – Ляля постаралась упредить вопросы, которые обязательно должны были возникнуть. – Это мой папа. – Представила Ляля отца.