Жорж Милославский. Бабочка под сапогом
Шрифт:
Я бы соврал, если бы сказал, что в строю на меня оглядывались. Потому как в колонне по четыре был в первой шеренге. А по росту третьим. Выше меня были только Сакс и Сепп. Томас и Ало. Эстонец и эстонец. Так что не буду врать, я даже спиной не чувствовал взглядов. Зато отчетливо слышал характерный акцент в словах Ало: «Ндааа, Жоорж. Мыы тэпэрь вэриим, чтоо ты приставаал к командииру частии» А я что, я просто честно ответил на вопрос полкана. Развернутый ответ, он часто бывает безжалостен к вопрошающему. На послеобеденном построении зам.комвзвода объявил мне от имени командира три наряда вне очереди. Лейтенант Завгородний тем самым выразил своё отношение к событиям. Ну
– Курсан Милославский!
– Я!
– Выйти из строя!
– Есть! – бум-бум два шага вперед.
– За разговоры в строю от имени командира взвода объявляю вам три наряда на службу вне очереди.
– Курсант Милославский! Не слышу «Есть три наряда на службу!»
– Тарщ сержант, до присяги не имеете права применять дисциплинарное взыскание! Разрешите встать в строй! – тут главное орать дурниной и лицо делать одухотворенное, чтоб начальство не поняло сразу, кто больший идиот в данном споре.
– Встать в строй!
Как я не презираю строевую подготовку, но вбилось давно в рефлексы всё это безобразие. И начинался этот процесс еще в пятом классе – в первой школе я был знаменосцем пионерской дружины, на конкурсе знаменосцев первое место брал, на тридцати пятилетие Победы в карауле со знаменем у вечного огня стоял. Ну и далее НВП, институт, армия, теперь снова армия… когда мне забывать строевую? Хреновые перспективы у моего начальства с нарядами вне очереди. А по-неуставному достать уже не пробуют. Да и других курсантов больше пугают. Все боятся дисбата, тем более, что тут двое уже под судом за избиение духа с причинением тяжелого вреда здоровью.
В субботу поднялась непонятная движуха в батарее – велели всем подготовить парадки, идем в город на культурное мероприятие. А что за мероприятие такое внезапно? Класс! На городском стадионе гастроли автородео! В жизни такого не видел, здорово будет посмотреть, только непонятно, за что нам такое счастье. Объяснение слегка шокировало – из солдат формируют буфер между треком и зрителями – так что сидеть будем в первом ряду на самых козырных местах! Энтузиазм фонтанирует, все бегают вокруг утюгов, начищают ботинки, срочно пришивают пуговицы и прочие шевроны к парадкам. Когда мы уже готовы и осмотрены, приходит облом – наш взвод остается без шоу. Командование части запретило выставлять в заслон курсантов, не принявших присягу. Оказывается, рисковать можно только присягнувшими. Унылые и морально раздавленные сдаем парадки в каптерку. Присяга завтра, может ну его, этот порядок? Мы согласны рисковать до присяги, хотим Автородео и Жигули на одном колесе! А зато уже ботинки начищены, к завтрашнему действу можно не готовиться.
Рядовое для меня, нынешнего, мероприятие. Всё-таки не самый первый раз, да и Родина оказалась не навсегда и не превыше всего. Для очень многих так оказалось. Если Родину отождествлять с Партией и Правительством. А если Родина – это Россия, то я уже присягнул когда-то, смерть от той присяги не избавляет. Поэтому по телефону даже не говорил родителям о дате присяги и возможности на неё приехать. Построился, зачитал текст Присяги, поцеловал знамя части, расписался. Кстати, зачем учить присягу наизусть, если читать дают по бумажке? Чтоб помнили текст и не нарушали. «… Если же я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть …»
Чтоб мне не проваливаться! Это что за гость на торжественной присяге и зачем он тут? Саенко собственной персоной напутствует солдат, принявших присягу и особо тех, которые выросли на Тульской земле, издревле славящейся… Остапа несло, любит Михаил мысью по древу растечься при зрителях. Эксгибиционист
Глава 3. Увольнение
Стою с автоматом в положении «на груди» по стойке «вольно», правая рука на шейке деревянного приклада, левая опущена, в голове мысли всякие. Специально интересовался, практически все войска уже перешли на калибр пять-сорок пять, только в учебках типа нашей и всяких шарашках автоматы-весла в классическом калибре семь-шестьдесят две. В своё время меня даже удивило, что пятерка шьёт сталь бронежилета злее, чем семерка. Скорость в этом мире решает не только в фехтовании. Да во всем важна скорость, в том числе в принятии решений и реакции на команды. Причем не только на команды типа «равняйсь-смирно!», армия и страна те же объекты управления, что и батарея, только побольше слегка. У нас в СССР такая ситуация, что и страна, и армия вроде как живут по одним законам и уставам, а куда ни сунься, везде свои порядки. Везде приоритет личности правителя над уставом и законом.
Да, думаю, в каждом воинском подразделении свои правила. Недавно в соседней части, у военных геодезистов, поставили на ремонт столовую, личный состав теперь ходит питаться к нам. Вроде такие же срочники и ходят строем, но посмотреть на это действо собирается всяк кто может. Впереди бредут молодые бойцы, вроде даже застегнутые, следом годовалые черпаки шкрябают по асфальту сапогами кое-как, а замыкают строй дедушки. Дедушки по жаркому времени расстегнуты чуть не до пупа, бляхи болтаются в районе яичек, руки в карманах. Насчет «в ногу – не в ногу» даже и речи нет. Самое удивительное, что вассальное право действует в полный рост, и офицеры нашей части никак не готовы, не могут или не хотят хоть как-то одернуть пришлых. А кадровым офицерам-геодезистам строй и дисциплина сильно вторичны. У них другой процесс в приоритете.
Так и в Советском Союзе развитой социализм выглядит – где-то уже коммунизм строят, где-то невест покупают, причем не более трех голов в одни руки, а где и рабство в полный рост. Немногочисленные казахи и узбеки в нашей батарее делятся особенностями быта такими, что парни из центральной России только языками цокают. У украинцев свои заморочки, тут в большинстве местные западенцы, центральная Украина представлена слабо. Вот и идут словесные баталии на тему мовы. Одни кричат, мол у вас не украинский язык, а венгерский с немецким пополам. Другие отвечают – ваш язык русский, а не украинский. Я от скуки и для интеллектуальной нагрузки учу классический радяньско-украинский суржик.
Под эти размышления присяга и всякое вокруг неё кончилось, у солдата выходной, осталось только личное оружие сдать и в увал.
– Милославский, бегом марш командиру части! – чего и следовало ожидать, Саенко не на гастроли приехал.
– Товарищ полковник, рядовой Милославский по вашему распоряжению прибыл!
– Ага, то-то, я смотрю, фамилия знакомая. Да, рядовой Милославский, фамилия твоя легко запоминается. Особенно при твоем языке.
– А что, Леонид Павлович, уже пересекались с моим комсомольцем?
– Твой комсомолец мне тут чуть революцию не устроил. Никак не мог решить, кого к стенке поставить, его или начальника столовой. – Полкан у нас какой революционный, гляди-ка.
– И какое решение приняли?
– Раз этот солдат разговаривает стоя, значит поставил не его. А подробности тут лишние, Михаил Батькович! Эй, Завгородний! Гони сюда своего сержанта какого-нибудь, пусть автомат заберет у твоего солдата. А то он так и будет за нами с оружием ходить. Решат, что я себе личную охрану завел.