Шрифт:
Глава 1. Подъём-отбой
«Двадцать третий взвод, подъем! Стройся!» – и сразу захлопали одеяла, зашуршали затопали стекающие с коек на пол товарищи, моя койка тоже заметно качнулась. И как в такой обстановке заснуть? Ладно бы, разок-другой, но эта фигня уже десять минут длится! Скачут солдатики туда-сюда как кузнечики, табуретки задевают. Шумят, короче.
– Черновалюк, угомонись уже! Спать мешаешь! – Главное, другие взводы в нашей батарее уже лежат посапывают, только сержанты не отбились, цирк наблюдают, а наш взвод скачет. Это младший сержант Черновалюк, полгода как отслуживший
Кто я? Ну вы, блин, даете! Быстро вы забываете старых знакомых. Курсант двадцать третьего учебного взвода второй батареи воинской части 20651 Жорж Милославский. Почему курсант? Дык карантин еще, курс молодого бойца, до присяги чуть не месяц. А после уже рядовым стану. Восемнадцатилетний статный молодец дюжего росту, косая сажень в плечах, лицом чист, бел и речист. Перевести ежели на понятный язык, сто восемьдесят шесть сантиметров роста, девяносто килограмм мышц и костей, русоволос, за словом в карман не лезу, за семечками тоже. Так бы погибель всех девок, но круглое рязанское лицо, слегка простоватое, полные губы и маленький нос оставляют им иллюзию шанса на мирный исход обнимашек.
Вот только девок тут нет, тут портянками пахнет, зенитная ракетно-артиллерийская учебка. Что примечательно, земля пока наша, но если всё будет идти, как всегда, то несильно надолго. Прикарпатье, Шепетовка, а по-ихнему Шепетивка. Если вы вдруг спросите, а вы спросите, что я тут делаю, ответ будет пафосным и чертовки верным – отдаю священный долг Родине. Как только в восемьдесят шестом мне восемнадцать стукнуло, так сразу и призвался в Советскую Армию. Повезло, а то могли в армию и не взять. Зам. военкома лично грозился Военно-Морским флотом и тремя годами долго. В смысле, тремя годами отдачи воинского долга, а это долго.
До своего призыва я работал в Туле в обкоме ВЛКСМ и параллельно учился на заочном в Ленинградском физкультурном техникуме. А совсем уж параллельно развивал историческое фехтование в России. Считалось, что в Союзе, но меня на весь Советский Союз не хватало. Ну что, вспомнили меня? То-то же.
После исчезновения с горизонта товарища Онегина поддержка ЦК ВЛКСМ как-то слегка подослабла, но совсем уж не прекратилась. А Онегин… ни Саенко, ни тем более я, даже не пытались узнать, что случилось с ним. Ну как не пытались, сперва чуток поспрашивали. В аппарате ЦК ответили, что «товарищ Онегин перешел на другую работу. На другую. Нет, не знаем». Вот только один маячок и дали, назвали не гражданином, а товарищем.
Примерно год спустя после пропажи Онегина, двадцатого апреля восемьдесят пятого года, то есть на месяц позже отмеренного ему срока, отбыл догонять своих предшественников товарищ Черненко. Ввиду полного отсутствия нашего дорогого Михал Сергеича, который тоже отбыл, бразды правления принял очередной член политбюро Романов Григорий Васильевич, в моей прошлой жизни, выпихнутый на пенсию Горбачевым сразу после своего воцарения. Шестьдесят два года дедуле было тогда, совсем старик Романов. Сарказм.
И вот тут мы подходим к моей трагической судьбинушке. Я закрыл третий курс в своем технаре и вернулся с сессии в Тулу. Двух дней не прошло
– Здравствуйте, где мы можем видеть Милославского Жоржа Николаевича?
– Вот прямо тут, узрите, я это он!
– Пройдемте, гражданин!
– Так сразу и гражданин? Тогда удостоверение пусть один из вас предъявит, а то мало ли кто форму милицейскую напялить может.
– Не нагнетай, парень. Можем и под руки сопроводить. И в наручниках.
– Сначала предъявляете документ, потом поясняете, на каком основании пытаетесь задержать инструктора обкома ВЛКСМ. А потом уже посмотрим. Я тут пару лет назад и сам задерживал одного шустрого, мне наряд вызвать недолго.
Предъявив друг другу красные книжечки, продолжили общение на более низком градусе. Оказалось, меня разыскивает военкомат. Если верить их словам, они забросали меня повестками, а потом привлекли милицию для розыска уклониста. Посмеялся конечно, но прогулялся со служителями закона до военкомата. Вот там и пошла очередная заруба. Таких призывников с экскортом оказалось семь человек. Какой-то мелкий майор, не «микромайор» младший лейтенант, а настоящий майор, но меленький возбужденно вышагивал по небольшому залу со множеством сидений и потирал руки от нетерпения: «Вот он, резерв ставки! Золотой фонд вооруженных сил! Сейчас мы вас мигом отправим в действующую часть! Родина ждет своих героев!» Если бы дело происходило в следующем веке, то я бы решил, что майор под веществами. Но здесь вам не там, видимо его накрыло служебным рвением до экстатического состояния. Мои невольные сотоварищи нервно посматривали по сторонам, я же беззаботно взирал на шоу и похмыкивал.
– Вот ты! Ты, лоб здоровенный, показывай своё приписное удостоверение! Сейчас мы выясним, что у тебя за отсрочка нарисовалась.
– Начальник, дома моя ксива! Когда мусора замели, на работе был, примус починял!
– Ничего, мы тебя и без приписного призовем. Сейчас военник в зубы и под конвоем в войска!
– Вот хрен там, начальник, я несовершеннолетний.
– Видали мы клоунов и поярче, бодро шагающими в такие зеленя, откуда письма приходили позже, чем они сами возвращались. Паспорт давай!
– Я на работу без паспорта хожу, меня так пускают. Чай, не государственную границу охраняю. Удостоверение хочешь глянуть, только из моих рук. Я кому-попало ксиву в руки не даю.
– Ну-ка, что у тебя за ксива? Обком ВЛКСМ Тульской области инструктор отдела? А когда тебе восемнадцать исполнилось?
– Через две недели только будет, дядя. Тёти ваши совсем мышей не ловят, я смотрю.
Сиди здесь, все сидите. Вот вы сейчас на медкомиссию пойдете, а твое дело, Милославский, я дам команду найти, разберемся. Сам ушел, а пара милиционеров осталась, но других, не тех, что меня вязали.
Через час, когда я сидел в зале уже один, даже без охраны, пришел майор. Он уже не потирал руки, но был слегка зол:
– Милославский, зачем мы тебя вызвали?
– Вы меня не вызвали, а доставили с милицией. Видимо, хотели тем самым показать, как вам плевать на Тульскую комсомольскую организацию или просто перепутали что. Все вопросы к вам.
– Я тебя запомнил и пометочку себе сделал! Имей в виду, как только восемнадцать исполняется, ты сразу идешь на флот, я организую. А пока вот, ознакомься под роспись.