Жребий Флетча
Шрифт:
– Вы бы могли потратить эти деньги на более дорогие и не такие вонючие сигары. Лучше бы кубинские.
– Я на государственной службе, – Фейбенс весь подобрался. – Или вы забыли, какие у нас с ними отношения?
– Конгресс открывается завтра, – Эггерз направил разговор в нужное русло. – Неподалеку от Вашингтона. В Виргинии.
– Завтра?
– Мы не хотели давать вам время на раздумья.
– Ничего не выйдет.
– Завтра, – подтвердил Фейбенс. – И вы там будете.
– Завтра у меня деловой ленч в Генуе.
– Завтра, – повторил Фейбенс.
– У меня нет билета. Я не собрал вещи.
– Ваш билет у нас, – отмел Эггерз довод Флетча. – А вещи вы соберете сами.
Флетч наклонился вперед. Оперся локтями на колени.
– Ладно. Что от меня требуется?
– В аэропорту Вашингтона вы подойдете к автоматической камере хранения у стойки «Транс Уорлд Эйр-лайнс» <Одна из крупнейших авиакомпаний, сокращенно ТУЭ.>, – Фейбенс вытащил из кармана ключ и посмотрел на него. – Ячейка 719. Из ячейки вы достанете довольно-таки тяжелый чемодан.
– С подслушивающим оборудованием, – добавил Эггерз.
– Нет! – воскликнул Флетч.
– Достанете, – Фейбенс положил ключ на кофейный столик.
– Никогда!
– Спорить тут не о чем, – отрезал Фейбенс. – Из аэропорта другим самолетом вы полетите в Хендрикс, штат Виргиния, на старую Плантацию Хендрикса, где, собственно, и будет проходить; конгресс, и незамедлительно установите микрофоны в комнатах своих коллег. Даже не знаю, стоит ли называть так то дерьмо, что, подобно вам, составляет четвертую власть.
– Этому не бывать.
– Будет именно так и не иначе. В коричневом чемодане, а нам пришлось попотеть, чтобы найти чемодан точь-в-точь, как ваш, будет также записывающий блок и достаточный запас ленты. Вы будете записывать сугубо личные, постельные разговоры наиболее значительных журналистов Америки.
– Да вы просто психи.
Эггерз покачал головой.
– Отнюдь.
– Вы психи, – Флетч встал. – Вы сказали мне больше, чем следовало. Идиоты! Вы подарили мне сенсацию, – Флетч схватил ключ с кофейного столика. – Один мой звонок, и через тридцать шесть часов о ней будет говорить весь мир.
С ковра Флетч попятился на мраморный пол.
– Можете выдыхать сигарный дым мне в лицо. Ключ я вам не верну.
Фейбенс улыбнулся, держа сигару на уровне груди.
– Мы сказали вам далеко не все. Точнее, самую малость.
– Чего же вы мне не сказали?
Эггерз печально покачал головой, словно сожалея, что придется прибегнуть к подобному средству.
– Нам есть, чем вас прижать.
– Неужели? Я не священник и не политик. Так что мне нет нужды заботиться о своей репутации.
– Налоги, мистер Флетчер.
– Что?
– Налоги, – повторил Фейбенс.
– А причем тут налоги?
– Вы их не платили.
– Ерунда. Я всегда платил налоги.
– Не ерунда, – Фейбенс сбросил пепел в пепельницу. – Попробуйте встать на наше
– Они – честные, хорошие люди.
– Совершенно справедливо. Очень хорошие, милые. А вот вы живете здесь, на вилле в Канья, в Италии, любуетесь через окно на Средиземное море, ездите на «порше»... не работаете.
– Я ушел на пенсию молодым.
– А когда вы работали, то не платили федеральных налогов.
– У меня были большие расходы.
– Даже не представляли декларацию. Ни разу.
– Я медленно считаю.
– Со счетом ему управиться трудно, – Фейбенс посмотрел на своего напарника. – Деньги у него и в Рио, и на Багамах, и в Италии. О Швейцарии я и не говорю.
– Все потому, что я очень тревожусь за свое будущее.
– И правильно делаете, – покивал Фейбенс. – Учитывая сложившиеся обстоятельства.
– Ну, хорошо. Я не платил налогов. Я покрою задолженность, оплачу и штраф, но потом позвоню в газеты и расскажу о вашем намерении расставить подслушивающие устройства в комнатах ведущих журналистов Америки и записать на пленку их разговоры на съезде.
– Уклонение от подачи налоговой декларации – преступление, мистер Флетчер. Карается тюремным заключением.
– И что? Пусть они меня поймают.
Эггерз сидел в кресле, заложив руки за голову.
– Вот мы вас и поймали, – улыбнулся Фейбенс.
– Ха! Вам меня никогда не догнать.
– Мистер Флетчер, хотите, я скажу вам, почему вы не заполняли налоговую декларацию?
– Так почему я не заполнял налоговую декларацию?
– Потому что не можете указать, откуда у вас взялись такие деньги.
– Я как-то проснулся, а они лежали на моей кровати, в ногах.
Эггерз рассмеялся, посмотрел на Фейбенса.
– Наверное, так оно и было.
– Вам следовало сообщить об этом, – улыбнулся и Фейбенс.
– Я сообщу.
– Вашего репортерского заработка, а других легальных источников дохода у вас не было, хватило бы разве что на «порше».
– Кто признается в карточных выигрышах?
– Где вы взяли деньги? Больше двух миллионов, возможно, три, а то и поболе?
– На Багамах я увлекся подводным плаванием и нашел испанский галеон, груженый золотыми слитками.
– Да тут целый букет преступлений, – Фейбенс положил окурок в пепельницу. – Десять, двадцать, а то и тридцать лет в тюрьме.
– Может, к тому времени, как он выйдет на свободу, женщина, что живет в соседнем доме, разведется, – рассмеялся Эггерз.
– Ох, Гордон, – обратился к нему Фейбенс, – мы забыли сказать мистеру Ирвину Морису Флетчеру, что в одном кармане у меня лежит билет «ТУЭ» до Хендрикса, что в штате Виргиния, а в другом – документы, оформленные в полном соответствии с имеющейся между США и Италией договоренности о выдаче преступников.