Жрец богини Лу. Гексалогия
Шрифт:
– Кстати, по поводу косичек, – подал я голос, – отсчет ведется с этого момента или вообще, с учетом всех достижений на поле боя?
– С учетом всех, конечно. Ведь подвиги воина и его право на косы свидетельствует сам Пал, – серьезно ответил Арван. – Думаю, в твоем случае ты можешь смело заплетать всю правую часть головы… Да и левую, в цветах Софа – тоже. – добавил Арх после коротких раздумий.
Я еще не успел додумать, а Лу уже тихо застонала. Мы оба знали, кто будет помогать мне в этом непростом деле.
За окном же спал Пите. Столица Клерии даже не догадывалась, какие потрясения ей несли договоренности, достигнутые этим вечером
Глава 10. Дебют
Лу заплетала меня два дня. За это время мы три раза поругались, четыре раза помирились – без понятия, почему счет ссор и примирений расходится, но я могу поклясться в этом перед ликом Семерых – и один раз схватились за оружие, чтобы выпустить пар на тренировочной площадке. Отколотила мечом меня Лу, кстати, знатно. Богиня активно пользовалась ментальной магией и отвела душу на ближайшие лет пять, а мне потом было больно сидеть.
В какой-то момент к процессу заплетания присоединилась Риса, но довольно быстро девушка сдалась. Точнее, мы сами ее выгнали, когда я почуял, что очередная косичка в руках магички стала тихо тлеть.
С момента моего последнего эксперимента по бритью головы наголо прошло больше четырех лет, так что работать было с чем. Конечно, я бы мог просто коротко стричься, да и удобнее было бы так носить косынки или шапки, но длинные волосы в Таллерии – признак свободного человека. На лысо брили только рабов, еще короткую стрижку предпочитали батраки и гребцы на галерах. Но последние частенько вставляли в ухо, губу или бровь большую серебряную или золотую серьгу, чтобы показать, что они не чье-то имущество, а просто трудятся в море.
Наконец-то страдания моей божественной половинки были окончены. Получилось неплохо. Мы заплели сразу всю голову: в красную половину мы добавили черных нитей, в тон к моему натуральному цвету волос, а в обычные – синие, цвета Софа. Косички над ушами я собирал в две большие пряди и повязывал в районе затылка, а все остальные просто не трогал, укладывая под полученную конструкцию назад. Получалась весьма стильная каскадная прическа, причем по меркам сразу обоих миров. И что самое важное – ничто не мешало во время тренировок. Расплетать их в ближайшие месяцы я не собирался, так что заказал у слуг купить мне пару жестких щеток, которыми я смогу промывать волосы. Все же умасливать косы, как это делал тот же Арван, я был пока морально не готов.
– О! Превосходно! Думаю, даже сами боги бы это оценили! – высказался довольный арх о моем внешнем виде.
Я окончательно перестал прятаться на территории посольства. Сейчас, заплетенный, я был очень похож на ламхитанца, даром, что слишком бледный, я тоже был черноволос. Фотокарточек тут не водилось, вплетенные черные нити в мою красную половину головы сбивали с толку, а в лицо меня знало не слишком много народу. Просто еще один высокородный ламхитанец.
Айрин капитально занялась моим гардеробом. Так как теперь я был официально подданным Ламхитана и имел титул, то и одежды мне полагались соответствующие. Так что мой шкаф быстро пополнился стандартным для послов южан платьем: клерийскими камзолами
– Смотри, что я принесла! – Айрин была одновременно и загадочна, и предвкушала зрелище.
Прямо сейчас Риса излагала мне основные постулаты магической кинетики – так я про себя назвал науку с невыговариваемым названием на старошаринском. По моей просьбе волшебница методично проговаривала те постулаты, которым их обучали в академии, в первую очередь – касательно работы с источником сил, каналами их распределения и так далее. Все, что я делал раньше интуитивно, теперь стало обретать форму и смысл. Да, в каком-то плане я пошел к Рисе в ученики, как она – ко мне.
Жена арха чуть отодвинула записи, которые вела архивариус, и положила на стол сверток, замотанный в льняную ткань.
– Что это? – спросила Риса.
– О! Пусть Антон откроет. Это его парадный камзол для первого выхода в свет.
– Так мне уже пошили одежду, разве нет? – возразил я.
Посольский портной при поддержке своих коллег из Пите буквально за несколько дней обеспечил меня полным гардеробом, от верхней одежды до чулок и даже обуви.
– Нет-нет! Это другое. Тут, – Айрин положила руку на сверток, – специальный заказ. Именно для первого визита на общий королевский прием вместе с моим мужем. Открой!
Я потянул за бечевку, отбросил блеклую ткань и извлек на свет идеально выполненный камзол с длинным рукавом.
Пусть он и выглядел почти обычно, неуловимо угадывался южный крой. Рукава – чуть широки, не в плотную посадку, как у северян, в плечах – свободнее. Но больше всего меня удивила вышивка на левой стороне груди. В переплетении синих и серебристых нитей на красной ткани угадывался рисунок. Перо для письма – половина моего родового герба Тинтов, на котором была еще и изображена чернильница.
– А не слишком ли дерзко? – спросил я Айрин.
– О, я думаю, в самый раз! Причем издалека его видно еще лучше!
– Твоя идея?
– Конечно. У тебя был очень красивый герб, Антон, я его помню. И твое баронское кольцо с пером – тоже. Он очень… Хорошо говорил, кем ты себя считаешь.
Камзол и вправду был превосходен. Я еще минут пять оценивал обновку, тепло поблагодарил Айрин и вернулся к лекции Рисы.
– А вы давно с ней знакомы? – спросила внезапно девушка.
– Лет шесть вроде как, а что?
– Ну, ты так свободно общаешься с женой ламхитанского принца… Ведь она намного выше тебя по статусу, – высказала свои сомнения Риса.
– Я помню Айрин еще тонкой и звонкой девчонкой, которая пробралась в мои покои, чтобы посмотреть поближе на знаменитый посох барона Тинта, – выдал и я сразу же рассмеялся, так округлились от удивления глаза Рисы.
– Ты серьезно? Не обманываешь?
– Да какое там! Я тогда приехал в поместье де Гранжей, мы готовились к посольству в Ламхитан с отцом Айрин и Орвиста, графом Бренардом. Тогда обо мне ходило много слухов, хоть и война уже давно отгремела, и король активно занимался строительством флота. Вот, Айрин и не выдержала…