Жрец богини Лу. Гексалогия
Шрифт:
– И что ты сделал? Наверное был такой скандал! Ей же сколько тогда было? Уже лет шестнадцать?!
– Да, где-то так.
– У-у-у…
– Ой, да ничего ей не было! Я никому не сказал, дверь в покои не запирал, а видел это только Орвист, да и то, когда посох уже был в моих руках. Так что никакого ущерба для чести благородной арха-ты, – рассмеялся я.
Риса только покачала головой и вернулась к объяснениям основ магической механики.
Как я и подозревал, все было не так и просто, особенно, когда дело касалось мощного волшебства. Любой источник имел свою среднюю пропускную способность, которая была завязана не только на душу человека, но и на его физические возможности. И чем больший объем энергии зачерпывался разом, тем больше были сопутствующие потери и сопротивление. Будто бы что-то тащило
– Риса, скажи, а пользовались ли архимаги специальными предметами или амулетами, чтобы уменьшить это внутреннее сопротивление? – задал я девушке вопрос.
– Ну, некоторые артефакты Сидира могли помочь магу, но вообще это тренировка и природная предрасположенность. У меня сейчас второй класс, но лет через двадцать я смогу достичь третьего. Если буду постоянно пользоваться магией, не слишком напрягаясь при этом. Это мой потолок, – ответила волшебница.
Я призадумался о природе своего посоха и насколько легче мне было с ним пользоваться ментальной магией. Без артефакта в руке я на самом деле ощущал колдовство так, будто бы из меня тянут жилы, а с ним – все получалось как-то само собой. То есть, если классифицировать меня по табелю академии, какой у меня собственный уровень способностей? Второй-третий класс, как у Рисанриэль? А посох возносил меня на уровень архимага?
К сожалению, девушка четко не могла сказать, как мне, менталисту, «измериться» по нормам ее родного учебного заведения. Стихийников оценивали по специальным таблицам и размерам их заклинаний за промежуток времени, это уже была отработанная схема. Но сам факт того, что дело не только в совпадении артефакта и ментального конструкта привлекал мое внимание.
В последние дни перед выходом во дворец мы с Арваном до хрипоты обсуждали, как будем действовать дальше. Первое – нам надо вытащить Орвиста. Для этого Вила раздобыла копии канцелярских документов, в которых была отражена официальная позиция короны по аресту графа. Если коротко – его обвиняли в торговом сговоре и создании неблагоприятных условий на рынке. Орвист на самом деле гнал все железо на юг, извлекая максимум прибыли, что не могло не отразиться на внутреннем рынке Клерии. Этим поводом и воспользовались. Так сказать, Кай повторил с де Гранжем тот же финт, что я когда-то провернул с купцами перед отплытием в Ламхитан. Обвинил его в завышении цен с целью извлечь сверхприбыли и нажиться на государственном заказе, ведь железо престол закупал исправно. Вот только если когда-то с досками на лицо был торговый сговор, то сейчас эту ситуацию создала невидимая рука рыночка. Доказательством невиновности графа могут служить договоры на поставку железа с южанами, ведь там должна была отражаться закупочная цена. Записи самого де Гранжа, я уверен, уже давно изъяли или вовсе уничтожили.
Если добиться созыва публичного суда, в котором будут принимать участие и другие вельможи Клерии, то графа должны оправдать. При условии, что меня и Арвана они будут уважать или бояться сильнее, чем герцогскую тройку.
Это цепляло следующий вопрос. Самая уязвимая точка всего нашего предприятия находилась именно в месте взаимодействия с клерийской аристократией. Вокруг Сании сформировалась некоторая масса дворян, однако ее партия была совершенно недостаточна для того, чтобы побороть герцогов и зависящих от них вельмож помельче. Если мы сможем переманить на свою сторону самого короля?..
Как это не прискорбно, но я все больше убеждался в том, что для того, чтобы сместить короля с трона без кровавой гражданской войны нам потребуется помощь этого самого короля. Какой-то извращенный замкнутый круг.
Что я мог предложить прогнувшемуся королю? Первое – его собственную жизнь, само собой, но это был чистой воды блеф. Даже если у нас ничего не получится, я не буду убивать Кая Фотена, пусть за меня это сделают жрецы Единого. Так как Кай был магом льда, причем потомственным, его мигом отправят на костер. Никаких других разговоров с ним вести не будут. Что еще? Я мог предложить ему сохранение
Ко мне в голову пришла отличная мысль, где мы сможем найти союзников, причем там, откуда никто не ждет.
– Арван! Есть разговор! – время было после обеда и прямо сейчас арх сонно развалился на диванчике в своем кабинете, собираясь, как я понял, вероломно вздремнуть.
– Может вечером? – лениво спросил Арван.
В его голосе чувствовалась надежда, что я скроюсь за дверью и не буду его дергать в столь приятный момент.
– В чертогах Фора отоспишься, – бросил я арху, подходя к столику с вином и настойками.
Сейчас я собирался выдать такое, что южанину стоило бы предварительно выпить.
Налив вина в два кубка, один я протянул арху, а из второго отпил сам, опуская пятую точку в гостевое кресло.
– Арван, ты же знаешь, что любая война – это битва кошельков? – спросил я.
– За такое высказывание тебе в Ламхитане бросили бы уже три вызова, причем смертельных, но в целом, я понимаю, о чем ты, – сказал Арван, лениво разглядывая жидкость в кубке. – Любая война стоит денег, я это прекрасно знаю. Снабжение, оружие, опять снабжение… Оплата походных кузнецов, издержки от того, что людей оторвали от хозяйства, жалование, само собой. Но к чему ты? Мы же вроде не собирались воевать.
– Мы не собирались воевать с помощью мечей, – возразил я.
– Ты хочешь где-нибудь взять нужную сумму и погасить долг короны? Это немного глупо, учитывая, что мы затеяли все это, чтобы Сания задвинула герцогов на место.
– Нет. Но я предлагаю заручиться поддержкой финансового сектора Клерии, – ответил я. – Все большие дома уже выбрали сторону. У Мофоросов, Вилсов и Варнаров есть свои союзники, у Сании – своя, немногочисленная, но свита. Какая-то часть сторонников Кая перейдет либо в один, либо в другой лагерь, только усилив раскол.
– И?
– Никто не берет в расчет мелких землевладельцев, которые тоже имеют право голоса и составляют большинство знати Клерии. Провинциальных графов и баронов, уровня того же Тиббота.
– Предлагаешь купить мелких дворян? Нашу цену могут легко перебить, – ответил Арван.
– Совершенно нет. Я предлагаю купить тех, через кого эти мелкие дворяне зарабатывают. Насколько я знаю, почти все они ведут дела через королевскую торговую гильдию.
И это было на самом деле так. У небольших дворян не было сложных или крупных производств для внешней торговли и в основном они реализовывали на внутреннем рынке то, что получали с натурального оброка. И если Амер Тиббот стремился все это переработать, то любой среднестатистический барон предпочитал продать свое зерно или кожу королевской гильдии, которая закупала товары для нужд государства по фиксированным ценам в любом объеме. А потом уже купцы решали, что останется внутри страны, а что будет погружено на королевские корабли и отправится заграницу.
– Хочешь подкупить купцов? Антон, я считал тебя разумным человеком, – Арван сейчас на самом деле смотрел на меня, как на идиота.
Я только хмыкнул.
– Ты видимо забыл, чьими вишневыми и прочими настойками лакомится сейчас весь Ламхитан, да и из чьих досок построены корабли, которые все это вам привозят. Нет, Арван, я не собираюсь покупать голос купечества, это невозможно. Точнее, в Таллерии нет столько денег, чтобы это сделать. Я предлагаю доказать им, а вместе с купцами – еще и всему мелкому дворянству, что при Сании они будут процветать. За счет торговли с Ламхитаном в том числе.