Жрица Итфат
Шрифт:
– Чудеса, да и только! И это все ты задумала? – удивилась Итфат, хотя обещала не удивляться.
– Это шведский стол!
– Какой-какой?
– Неважно. Вот, еще кое-что забыла.
После ее слов появился еще один сегмент со столовыми приборами. А вслед за этим неожиданно, прямо из пола выросли стол и два стула, чуть не сбив жрицу и диву с ног.
– Ой, а это уже не я! – воскликнула Матильда.
– Кажется, на этот раз я, – сказала Итфат. – У меня промелькнула мысль, что не хватает только стола и стульев.
– Ух ты! Задняя мысль? Вот видишь,
– Случайно.
– Здесь вроде не только эта колонна работает, но и пол еще.
– Наверно, нам следует быть поосторожнее со своими мыслями.
– Тебе надо обязательно вспомнить, что это там за спиной, и как с ним обращаться.
– Ладно-ладно. По-моему, все легко получается только в этом храме. В реальности все не так просто.
– Вот и вспоминай, Фатичка. Давай будем кормиться!
Они набросились на еду и принялись рассказывать друг дружке о своих злоключениях. Когда дива поведала жрице, каким образом ей удалось укротить гламроков, Итфат вскочила и начала кружиться и хохотать безудержно, а вместе с ней и Матильда. Сейчас новоиспеченные подруги беззаботно болтали, и это были самые счастливые минуты с тех пор, как они оказались в этом странном и пугающем мире. На данный момент и пока, для них все сложилось не так уж и плохо. Главное, теперь они были не одиноки, а вместе. Но о том, что им еще предстояло пережить, знал только этот мир.
Видящие реальность
– Ну вот, мы и покормилися, – сказала Матильда. – Славно. Еще чего-нибудь хочешь, Фати?
– Нет, все было очень вкусно, – ответила Итфат. – Никогда такого не ела. Что бы я без тебя делала?
– А я тут одна без тебя вообще бы свихнулась. Я уже была на грани.
– Давай, что ли, уберем эти столики. А стол и стулья пусть остаются.
– Давай, – Матильда поочередно коснулась краев сегментов, и те задвинулись в цилиндр вместе с содержимым. – Классный автомат. Теперь не пропадем.
Они еще некоторое время непринужденно болтали, будто сидели в кафе, а вовсе не в запределье времени и пространства, в котором оказались неведомо как.
– Фати, расскажи, из какой ты страны? – спросила Матильда.
– Из страны богов, – ответила Итфат.
– И что вы делаете со своими богами?
– Славим их.
– А они что делают?
– Правят.
– Понятно.
– А ты из какой страны? – спросила Итфат.
– Я? О, из страны дураков, – ответила Матильда.
– И что вы с ними делаете?
– Мы? У нас нет разделения на «дураков» и «нас».
– Так вы там все дураки, что ли?
– Конечно!
– А мы еще только стремимся приблизиться к нашим богам.
– У нас наоборот, одни дураки кричат другим: «Пошли вон, дураки!» А другие им отвечают: «Нет, это вы пошли вон!»
– Правда, что ли? – спросила Итфат.
– Да ладно, я пошутила, – ответила Матильда. – Из какой я страны… Как бы тебе объяснить. Ну, например, из страны грибов.
– И что вы с ними делаете?
– Собираем. Потом варим, жарим, сушим, маринуем. Потом едим.
– А еще что делаете?
– Еще пляшем, поем.
– Странные вы.
– Просто, когда есть много о чем рассказать, не знаешь, что сказать.
Они недолго помолчали, думая о своем.
– Фати, ты скучаешь по дому? – спросила Матильда.
– Да, – с грустью ответила Итфат. – А ты?
– Я тоже. Ты веришь, что мы сможем вернуться?
– Думаю да. Должен же быть какой-то выход.
– А меня знаешь, что беспокоит, – сказала Матильда, – если ты вернешься к себе, а я к себе, ведь мы тогда уже не будем вместе.
– Да, получается, мы можем быть либо дома, либо вместе, – сказала Итфат.
– Но я уже не представляю, как смогу с тобой расстаться.
– И я тоже.
– А ты не хотела бы к нам? У нас неплохо.
– Не знаю. А ты к нам?
– Тоже не знаю. Я только знаю, что не хочу быть без тебя.
– Тогда нам нужно для себя решить, что лучше: быть вместе, или быть дома, – рассудила Итфат.
– Вот не люблю я такие дилеммы! – воскликнула Матильда. – Вот почему всегда надо выбирать то или другое, а не все?
– Тили-Тили, нам пока даже нечего выбирать.
– Просто, я ненавижу положения, которые вынуждают!
– Как вынуждают?
– Вынуждают и принуждают и заставляют! Это как принуждение есть молочный суп. Меня в детстве заставляли его есть. А я ненавижу молочный суп! Почему я должна его есть? Или вот когда люди любят, или нужны друг другу, или хотят быть вместе, почему они должны расставаться? Не может быть никаких причин, чтобы расставаться! А у нас знаешь, какие драмы разыгрываются на этой почве? Уж они так любят, так не могут друг без друга, так страдают, но вот, обстоятельства вынуждают, и они расстаются. И тогда такая трагедия! А я в подобных случаях всегда себя спрашиваю: ну какого черта, ну не хотите вы расставаться, ну так плюньте на все и не расставайтесь! Потому что все это – молочный суп! Потому что вы вовсе не обязаны давиться молочным супом!
– Тили-Тили! Успокойся. Ну что ты так разошлась? – Итфат провела рукой по ее всклоченной головке, поправила ей бантик, и в тот же момент все внутреннее пространство мегалита заполнилось объемным изображением наподобие голограммы.
В воздухе висели, сменяя друг друга, прозрачные картины: детская площадка, детки играют, воспитательница их зовет, они собираются в стайку, топают дружненько в садик, раздеваются в шкафчики, заходят в зал, рассаживаются у столиков, накрытых к обеду.
За одним столиком сидит девочка с розовым бантиком на макушке и возит ложкой в тарелке.
– Опять вареное молоко! Какая противная пенка! Я не хочу-у-у!
– Девочка Матильдочка молча кушает супчик и не капризничает, – говорит ей воспитательница.
– А я не капризничаю, я просто не хочу!
– Если девочка будет кушать молочный супчик, вырастет большой и красивой. А если не будет…
– А я и так большая и красивая, вот!
– Ты должна все съесть, иначе не получишь сладкого.
– А я обойдусь и без сла-а-а-дкого-о-о!
– Смотри, все дети кушают, а ты что, особенная?