Жрон
Шрифт:
К счастью, то ли гормональный шторм в теле поутих, то ли мозги к нему адаптировались, но мыслил я вполне здраво, а значит, подобных досадных промахов совершить был уже не должен.
За оставшееся время выучил имена всех игроков обеих сборных, турнирную сетку, результаты предыдущих матчей и наиболее яркие моменты игр. С этим проблем не было, потому что тонна газетных вырезок была накоплена и любовно упакована в чемодан ещё прежним хозяином тела.
Теперь мог поддержать разговор на уровне фаната квиддича. Правда, оставалась ещё книжка "Квиддич, сквозь
Перед смертью, как говорят, не надышишься, поэтому в последний день перед матчем, я валялся в кровати, курил бамбук, дудел периодически в фанатскую дудку, вызывая яростный стук в стену со стороны Перси, которому я снова мешал работать, и разучивал с близнецами кричалки собственного сочинения: "Ирландцы - как один, болгаров победим!", "За красавцев ирландцев, а не болгар обосранцев!", "Покажем где место восточной Европы, натянем на мётла болгарские жопы!", и тому подобное.
Но тут эти кричалки услышала Молли. Ворвалась к нам, грозно размахивая скалкой.
– Ах вы, бездельники!
– набросилась она на нас.
– Если я ещё раз услышу что-то подобное, я вас лишу, лишу вас...
– тут она несколько застопорилась, пытаясь сообразить, чего может нас лишить, и так и не придя ни к чему конкретному, грозно буркнула: - В общем, всего лишу и надолго. Делом бы лучше занялись.
Но оглядела критически, поняла, что сегодня созидательной деятельности от нас не добиться, и с тяжким вздохом, опустив скалку, сказала:
– Ну хоть в квиддич на заднем дворе поиграйте, что ли.
Близнецы оживились. Хитро посмотрели на меня.
– Рон, айда за мётлами, половишь квофл, а мы позабиваем?
"Угу, щаз", - подумал я. Опять им мальчик для битья нужен. Только помимо этого ещё проблемка, что я в руках за всю жизнь, кроме хозяйственной метлы, никакой другой и уж тем более магической, не держал. Уповать на память тела было страхово, а ну как всё это лажа. Пофиг, что опять накосячу на ровном месте, хуже будет, если гробанусь с неё в полёте и убьюсь нахрен. Так что пока этот спорт не для меня. Вот проверну задуманное, после финала, и тогда можно будет заново и летать учиться, никто косо не посмотрит.
– Не, - протянул я, уже вслух, - чёт мне лениво.
– Так бы и сказал, что трусишь, - фыркнул Фред. И да, я уже знал, что это сказал именно он. Во-первых, где бы они не появлялись вдвоём, они на автомате располагались, Фред справа, Джордж слева. Что тому причиной, младенцами ли их так в кроватку укладывали или садили за стол мелкими, но это факт, что они привыкли друг друга ощущать именно по определённую руку.
Во-вторых, ссадины, царапины, натёртости на коже, всё это всегда индивидуально. Джордж, например, вчера порезался за столом, и воспалённый бугор на ладони был мне прекрасно виден.
– Ага, прям дрожу от страха, - я с лёгкой иронией смотрел на них, давая понять, что эти детские подначки на меня не действуют.
Разочарованные, они ушли, а я снова завалился на кровать, отдыхать и набираться сил впрок. Завтра
***
К месту проведения финала мы отправлялись через портальный ботинок, как и в каноне. Артур, Молли, близнецы, Джинни и я. Перси должен был прибыть туда в свите Крауча и поэтому ещё вчера вечером свалил куда-то в Лондон.
Прыгали мы в гордом одиночестве, Амоса Диггори, которого я подсознательно ожидал увидеть, не было. То ли просто разминулись, то ли из-за смерти сына не пошёл, что вероятнее.
– Рон, не отставай!
– выбравшись из дома, папаня необыкновенно воодушевился и принялся раздавать указания, выпятив грудь, и с видом первопроходца, гордо посматривая вперед. Молли, на удивление, ему не перечила.
"Нда" - поймал я себя на мысли.
– "А маман-то не дура, знает, что мужика нельзя зажимать повсеместно, иначе резьбу сорвёт".
Однако, легко было сказать: "не отставай", мне, как самому младшему представителю мужской ветви Уизли, "повезло" тащить всё семейное барахло: палатку, запасные вещи, еду. Пусть это всё было магически упаковано и поместилось в один рюкзак. Но это на семь человек! Рюкзак, на глаз, был литров на сто двадцать, и стоя на полу, достигал моего плеча. Весил, правда, всего килограмм тридцать, слава магии, но я сам себе напоминал какого-то муравья, честное слово.
Прыгали, схватившись за жёванный образчик английской обувной продукции, все вместе, но вот финишировали с некоторым разбросом, я так понял, специально, в целях безопасности. Позорно не завалились на траву Артур, Молли и, как не странно, я. Чем заслужил уважительный взгляд близнецов, с шутками и прибаутками отряхивавших друг друга, и задумчивый - Джинни, когда, по привычке, подал ей руку, помогая подняться.
Чем-то это походило на прыжок с парашютом: затяжное падение, затем рывок, единственно, без гула натянутых строп, и приземление, только тут намного более мягкое. Всего-то и делов, ночные прыжки на лесной пожар были куда сложнее.
Вид на палаточный городок открылся с ближайшего холма. И это был полный пиздец. Море разливанное всевозможных платок, шатров, вигвамов и прочих сборно-разборных жилищ. И гул от тысяч праздношатающихся магов, что поражали пестротой и разнообразием одеяний.
– Безумие, полное безумие, - пробормотал я.
А Артур махнул рукой куда-то вглубь бесконечных рядов палаток.
– Нам туда. Мне как сотруднику Министерства положены кое-какие привилегии, - он подмигнул задорно. А я в очередной раз подивился, как его поведение кардинально поменялось вне дома.
Всё бы ничего, но даже среди такой толпы иностранных магов можно было наткнуться на знакомых, чего мне чрезвычайно не хотелось. Я натянул поверх рыжих волос глубокий капюшон. Новое тело, молодое, резкое, оно всё равно делало мои реакции более импульсивными и яркими. А зная как тут все относятся к Рончику, я не был уверен, что сдержусь, если услышу в свой адрес чьё-нибудь презрительное замечание.