Жуки на булавках

Бухов Аркадий Сергеевич

Прибив гвоздь, он вымерил расстояние рукой до потолка и сказал, что пойдет ужинать.

– Завтра уж приду… Только лестницу не убирайте, а то спять ставить… Лестница-то никого за руки не хватает…

– Ничего… Ничего, – нерешительно бросил я, – подмести только попрошу…

– Не стоит, – миролюбиво предложил он, – завтра приду, опять насорю… Тоже ведь, электричество…

III

Назавтра Анисьин муж не пришел. Приходила сама Анисья и просила

рубль задатка.

– Он сам-то смирный, – таинственно пояснила она кухарке, – выспится и придет… Ничего, говорит, не сгорят без меня…

Зато на другой день он пришел еще раньше, хмурый и, по-видимому, с твердым намерением окончить работу.

– Спать-то не помешаю? – хмуро спросил он меня, кидая молоток на пол, – прощения просим…

– Почему вы вчера не пришли? – недовольно ответил я.

– Вчера, чего вчера… Вчера не сегодня… – неопределенно ответил он, – сегодня и доделаю… Мудреная штука…

– Так вы уж кончайте скорей, – кисло проворчал я, – надоело.

– Самому надоело, – кивнул он, – тоже навязали… Можно сказать, с ножом к горлу…

– Монтер вы, поэтому и позвали…

– И звали бы монтеров, – огрызнулся Анисьин муж, – звали бы, коли они уж так нравятся… Им и делать-то больше нечего…

– Как зачем? – приподнялся я с постели, – да вы проводить-то умеете?

– Велика штука… Проволоку навертел, гвоздей натыкал… Что звонок, что лампа…

– Да вы сами-то, – дрожащим голосом спросил я, – монтер?

– Я-то?..

– Ну да, вы…

– Мы слесарь… Мебелишку тоже, если где перенести… рабочему человеку пить, есть хочется… Зовут – идешь…

– А проводить-то… электричество-то, – вскочил я с постели, – вы умеете?.. Вы когда-нибудь проводили? А, проводили?..

– Ну, нет… – спокойно ответил он, – чего же тут… Подумаешь, труд большой… Гвоздь вбил, кнопку прибил… Оно, чай, не керосин, само горит…

– Идите вон, – сдержанно сказал я, – подите к черту… Вы слышите?..

Анисьин муж молча собрал инструменты, дружелюбно посмотрел и улыбнулся.

– Бабы все… Анисья да девушка ваша… Иди, говорит, да иди… Не маленький, сумеешь!.. Тут Анисья с монтером одним путалась, так я присмотрелся… Может, комодишко гам какой пообкрасить? Ну, пойду… Прощения просим…

IV

Через два часа у меня в комнате веселились четыре монтера. Ходили по столу, сваливали с этажерки книги, рассказывали друг другу профессиональные новости.

– Иди, милый, – ласково позвала меня жена в соседнюю комнату, – вот видишь, родной… Какой ты у меня глупый… Сам работаешь, а копейки своей не бережешь… Позвал монтеров дорогих… А Анисьина мужа выгнал… Дал бы ему трешницу…

– Милая моя, – тихо сказал я. – Анисьин муж – слесарь… Понимаешь – слесарь…

– Не может быть, – возмущенно отозвалась она, – как же это…

Какой негодяй…

Она негодующе прошлась по комнате и, побарабанив пальцами по подоконнику, обернулась ко мне.

– Нет, ты знаешь, какой подлец, – обиженно сказала она, – зову я его на прошлой неделе кровать починить… Он отвертел ножку, матрац расковырял, а потом извинения попросил… Простите, говорит, барыня… Какой я слесарь… Вот если, говорит, электричество провести, так через Анисью скажите – приду… Ну, а ты знаешь, – я не такая, как все жены… Я твоей лишней копейки не истрачу…

1915

Яд доброты

В первый вечер нашего знакомства Шванин спросил меня, почему я сегодня в черном галстуке.

– А так просто. Забыл купить.

– А вы любите темно-зеленые с золотистым оттенком?

– Темно-зеленые? – праздно спросил я, не желая придавать его вопросу острое значение. – Очень. В них есть что-то.

– Ну, так у вас завтра будет такой галстук. Ни больше, ни меньше как темно-зеленый… И именно я, если разрешите, преподнесу вам его.

Он торжествующе посмотрел на меня и, не дожидаясь благодарности, отошел в сторону. На другой день посыльный принес мне шванинский подарок; а когда следующий раз я надел его и пошел в гости к знакомым, где был и Шванин, я понял, что сделал непростительную ошибку. Увидев меня, Шванин отвел в сторону хозяина дома, позвал меня и, похлопав пальцами по галстуку, спросил;

– Каково?

– Что? – удивленно спросил хозяин, поглядывая на нас обоих.

– Галстучек-то? Каков?

– Да, галстук, – неопределенно бросил хозяин, – зеленый, кажется…

– Не в том дело, что зеленый, а как приобретен-то… Я ведь подарил. Три часа в магазине рылся…

Я немного смутился.

– Я и забыл вас поблагодарить…

– Что тут благодарность… Приказчики, можно сказать, с ног сбились… Еле нашли такой…

Через несколько минут ко мне подошел какой-то малознакомый человек и деловито попросил:

– Можно вас к свету? Вот сюда немного… Ага, хорошо… Мне сегодня Шванин с утра звонками надоел: приходите, говорит, посмотреть, какой я ему галстушонок закатил… Ничего себе…

– Мерси, очень…

За картами Шванин пришел из другой комнаты и перебил кому-то хороший ход.

– Играет? – по-отечески, шутливо спросил он, обращаясь к кому-то, обо мне, – а на галстук и внимания никакого… А я-то, старый дурак… Четыре магазина обегал… Приказчики…

– Нет, что вы, что вы… Я очень благодарен…

– Я так, к слову…

Когда все расходились и толпились в передней, разыскивая калоши, Шванин вернулся с лестницы и, пожимая мне руку, предупредил:

– Вы его пальтецом прикройте, а то сверху еще чего, пожалуй… он нежный…