Жуков против Гальдера
Шрифт:
Тактическая внезапность привела к тому, что сопротивление противника в пограничной зоне оказалось слабым и неорганизованным, в результате чего нам всюду легко удалось захватить мосты через водные преграды и прорвать приграничную полосу укреплений на всю глубину (укрепления полевого типа).
После первоначального «столбняка», вызванного внезапностью нападения, противник перешел к активным действиям. Без сомнения, на стороне противника имели место случаи тактического отхода, хотя и беспорядочного. Признаков же оперативного отхода нет и следа. Вполне вероятно, что возможность организации такого отхода была просто исключена. Ряд командных инстанций противника, как, например, в Белостоке (штаб 10-й армии), полностью не знал обстановки,
Но даже независимо от этого, учитывая влияние «столбняка», едва ли можно ожидать, что русское командование уже в течение первого дня боев смогло составить себе настолько ясную картину обстановки, чтобы оказаться в состоянии принять радикальное решение.
Представляется, что русское командование, благодаря своей неповоротливости, в ближайшее время вообще не в состоянии организовать оперативное противодействие нашему наступлению.
Наши наступающие дивизии всюду, где противник пытался оказать сопротивление, отбросили его и продвинулись с боем в среднем на 10–12 км! Таким образом, путь продвижения соединения открыт» [109] .
109
Гальдер Ф. Военный дневник. Т. 3. С. 26–27.
И еще один очень интересный архивный документ – журнал боевых действий группы армий «Север». Из него следует, что данная группа армий, заняв исходные позиции в 3 часа 05 минут 22 июня 1941 года, начала наступление и перешла границу на участке Вистытис, Балтийское море. Сопротивление на границе было очень незначительным. Противник был застигнут врасплох, и все пограничные мосты в районе армии попали в руки германского командования в полной сохранности.
Сопротивление передовых советских частей было незначительным. Действуя через разрывы в боевых порядках советских частей, к вечеру первого дня войны группа армий «Север» прорвала приграничную линию укреплений и по всему фронту продвинулась на глубину до 20 километров. В районе западнее Шауляя германской авиацией было подбито и уничтожено от 150 до 200 советских танков и грузовых машин.
Далее в этом журнале отмечается: «На основе показаний военнопленных и местных жителей, а также найденных документов можно предполагать, что противник примерно 4 дня тому назад оттянул крупные пограничные силы, оставив лишь небольшое арьергардное прикрытие. Где сейчас находятся его главные силы – неизвестно. Поэтому необходимо по возможности быстрее установить с ними соприкосновение, с тем чтобы еще до выхода к Западной Двине завязать с ними бой и уничтожить их».
Таким образом, 22 июня 1941 года противнику удалось достичь не только тактической, но и оперативной внезапности. В результате этого его авиация, нанеся значительное поражение авиации западных военных округов, захватила господство в воздухе. Подавляющее большинство частей и соединений армий прикрытия государственной границы не успели занять назначенные им оборонительные полосы, а пулеметные батальоны – специально построенные для них укрепленные районы.
Произошло нарушение управления войсками западных военных округов на оперативном и тактическом уровнях. В результате этого некоторые командующие армиями, многие командиры корпусов, более половины командиров дивизий и около 80 % командиров стрелковых полков, не зная общей обстановки и не получая никаких указаний от вышестоящих штабов, были предоставлены сами себе и действовали на свой страх и риск в рамках довоенного Плана прикрытия государственной границы. При этом многие из них не понимали реального положения вещей или же делали вид, что не понимают. Об этом, в частности, свидетельствует записка командира 75-й стрелковой дивизии 4-й армии Западного фронта генерал-майора
«Тов. генерал-майор!
Наконец-то имею возможность черкнуть пару слов о делах прошлых и настоящих.
Красный пакет опоздал – а отсюда и вся трагедия. Части попали под удар разрозненными группами. Лично с 22-го по 27-е вел бой с преобладающим по силе противником. Отсутствие горючего и боеприпасов вынудило оставить все в болотах и привести для противника в негодность.
Сейчас с горсточкой людей занял и обороняю г. Пинск, пока без нажима противника, что получится из этого, сказать трудно.
Сегодня получил приказание о подчинении меня 21 армии. Пока никого не видел и не говорил, но жду представителей. Настроение бодрое и веселое. Сейчас занимаюсь приведением в порядок некоторых частей. За эти бои в штабе осталось 50–60 % работников, а остальные перебиты.
Желаю полного успеха в работе. Вашего представителя информировал подробно.
С командирским приветом.
Генерал-майор Недвигин.
P.S. Прошу передать привет тт. Шлыкову, Сандалову, Раискову и Дмитриеву».
Думаю, что никаких комментариев этот оперативный документ не требует…
Западные военные округа, входившие в их состав армии, корпуса, дивизии, полки, батальоны без должной подготовки на рассвете 22 июня 1941 года приняли на себя хорошо подготовленный мощный удар противника, под которым они физически в тех условиях не могли устоять. Нужны были немедленные и очень решительные ответные действия, но не одиночного бойца, командира и даже командующего. Нужны были оперативные и грамотные директивы с самого верху, прежде всего со стороны Генерального штаба и штабов военных округов.
Архивные документы свидетельствуют, что Генеральный штаб РККА в лице генерала армии Г.К. Жукова в первый день войны фактически бездействовал. Вся ранее проделанная им большая работа по подготовке планов прикрытия военных округов и армий оказалась напрасной из-за того, что эти планы не были своевременно доведены до войск, а короткие сигналы приведения войск в полную боевую готовность подменялись пространными директивами, допускавшими их двоякое толкование.
В то же время Генеральный штаб Сухопутных войск Германии в лице генерал-полковника Ф. Гальдера 22 июня 1941 года работал четко по ранее разработанному плану. Была достигнута тактическая и оперативная внезапность, позволившая германской авиации захватить преимущество в воздухе. Наступление наземных сил немецких войск на советскую территорию произошло на всех запланированных направлениях и развивалось успешно. После успешного начала наступления пехотных соединений и преодоления ими полосы приграничных укрепленных районов были созданы благоприятные условия для ввода в сражение танковых групп с целью развития тактического успеха в оперативный.
Очень важно и то, что первые боевые неудачи 22 июня негативно отразились на боевом духе многих командиров и войск Красной Армии, которые, понеся значительные потери, были вынуждены начать отступление. В то время оставление «каждой пяди родной земли» в Советском Союзе расценивалось как преступление и могло повлечь к строгому наказанию. Уже одна мысль об этом лишала людей уверенности в себе.
Немецкие же войска, наоборот, с первыми боевыми успехами обрели уверенность в себе, в своих командирах и в целом в том деле, которому они служили. Об этом лучше всего свидетельствуют первые солдатские письма, отправленные с фронта в двадцатых числах июня 1941 года. Так, в одном из них ефрейтор Венцель писал: «Мы вошли в оборону русских, как нож в масло. Уже через час боя у нас оказалась испуганная толпа пленных солдат и офицеров. Без оружия, многие в нижнем белье, они дрожали от испуга. Мы не знаем, что делать с таким количеством пленных, так как всеми силами стремимся за нашими командирами дальше на восток. Думаю, я вернусь домой после победы очень скоро».