Жуков. Рожденный побеждать

Дайнес Владимир Оттович

26 марта газета «Красная Звезда» напечатала передовицу «Славные победы войск 1-го Украинского фронта». В ней говорилось:

«За последние дни войска 1-го Украинского фронта под командованием маршала Жукова одержали ряд новых выдающихся побед над врагом. Они прорвали оборону немцев на участке Тернополь — Проскуров и вышли к Днестру… Не рискуя впасть в преувеличение, можно смело заявить, что по старым, шаблонным меркам наступающие взялись здесь за решение непосильной задачи. Все — от сил, которыми располагал противник, до условий местности и погоды, — все затрудняло наступление и благоприятствовало обороне…

Искусство советских командиров, стойкость советских бойцов еще раз опрокинули планы немцев. Измотав в ожесточенных

боях контратакующие танковые и пехотные дивизии врага, наши войска внезапно для немцев сами перешли в наступление и богатырскими ударами разорвали в клочья вражеский фронт. Но движение наших войск при всей его стремительности не было огульным движением только вперед, по прямой. Одна из значительных особенностей этих наступательных операций 1-го Украинского фронта состоит в том, что, овладевая территорией, разрубая фронт врага, они вместе с тем последовательно, методично уничтожали его живую силу и технику…

Победы войск 1-го Украинского фронта — это победы нашей доблести и мастерства… Грозные раскаты битв, развернувшихся на просторах юга… звучат над всем миром, ввергая в трепет немецко-фашистских захватчиков и их вассалов. В Лондоне считают, передает лондонское радио, что события на Украине являются катастрофой для нацистской Германии».

Однако почивать на лаврах было еще рано: фронт окружения, и это Жуков прекрасно сознавал, был непрочным. Его войска к этому времени понесли большие потери. Например, в 3-й гвардейской танковой армии оставалось всего 30 % первоначального количества боевых машин. Кроме того, между 1-й гвардейской и действовавшей правее 4-й танковой армиями образовался разрыв шириной около 30 км, для прикрытия которого фронт не имел сил.

Командующий немецкой 1-й танковой армией генерал-полковник Хубе, сосредоточив к концу марта главные силы севернее Каменец-Подольского, предпринял дерзкий прорыв на северо-западном направлении. Сначала Хубе предлагал командующему группой армий «Юг» осуществить прорыв 1-й танковой армией на юг, за Днестр. Однако Манштейн настоял на западном направлении, считая, что «прорыв на запад увенчается успехом, так как обе вражеские танковые армии, видимо, распылят свои силы в направлении переправ через Днестр» ^{530} . Для этого в районе Львова предусматривалось сосредоточить 1 и 4-ю танковые армии, чтобы встречным ударом нанести поражение советским войскам и предотвратить их прорыв в Галицию и Южную Польшу. Гитлер первоначально отрицательно отнесся к плану Манштейна и только после ожесточенного спора утвердил его, выделив для деблокирующего удара 2-й танковый корпус СС и две пехотные дивизии.

Однако Гитлер, видно, не простил Манштейну его неуступчивость. «Вечером у фюрера, — записал 30 марта в своем дневнике Манштейн, — после вручения мечей (дополнительная награда к ордену „Рыцарский крест“. — Авт.) он заявил мне, что он решил передать командование группой армий другому генералу (Моделю). На востоке прошло время операций крупного масштаба, для которых я особенно подходил. Здесь важно теперь просто упорно удерживать позиции. Начало этого нового метода управления войсками должно быть связано с новым именем и новым девизом. Отсюда — смена командования группой армий, наименование которой он также намеревается изменить» ^{531} . Одновременно с должности был снят и уволен в запас командующий группой армий «А» генерал-фельдмаршал Клейст, которого сменил генерал Ф. Шернер.

Нанесение противником деблокирующего удара прогнозировалось Жуковым. «Мы имели тогда основательные данные, — отмечал Георгий Константинович после войны, — полученные из различных источников, о решении окруженного противника прорываться на юг через Днестр в районе Залещиков. Такое решение казалось вполне возможным и логичным» ^{532} .

Однако разведка фронта не сумела своевременно вскрыть детали подготовки операции немецкого командования.

4 апреля противник, сосредоточив усилия пяти дивизий на двух участках, где в 40-километровой полосе оборонялись только две ослабленные в предыдущих боях советские дивизии, перешел в наступление. В течение двух дней деблокирующая группа продвинулась на 40 с лишним километров, отбросив советские дивизии за Днестр. Окруженные войска нанесли встречный удар и 7 апреля соединились с деблокирующей группой в районе населенного пункта Бучач. На пути войск, пробивавшихся из окружения, оказалась 4-я танковая армия генерала Лелюшенко. Несколько раз противник врывался в местечко, где находился штаб армии. Дело доходило до рукопашной, в которой схватывались с противником офицеры штаба. Самому Лелюшенко пришлось даже прерывать доклад по радио Жукову, чтобы отбиваться от наседавших немцев. Георгий Константинович успел передать боевому генералу напутствие:

— Иди, руководи отражением атаки, надеюсь, что в плен не попадешь, а потом доложишь.

Э. фон Манштейн в своих мемуарах отмечал, что к 9 апреля 1-я танковая армия была освобождена, не указав при этом, какой ценой обошелся прорыв на запад. По оценке Жукова, окруженная группировка понесла огромные потери, от некоторых соединений остались только штабы. «Сколько гитлеровцев прорвалось из окружения, — отмечал он, — ни я, ни штаб фронта точно установить так и не смогли. Назывались разные цифры. Как потом оказалось, вышли из окружения не десятки танков с десантом, как тогда доносили войска, а значительно больше» ^{533} .

Немецкому командованию в результате прорыва 1-й танковой армии из окружения удалось уплотнить свои войска на львовском направлении. Это не позволило войскам 1-го Украинского фронта прорваться к Львову, как то планировал Жуков и требовал Сталин, так как ни фронт, ни Ставка ВГК не имели в своем распоряжении необходимых резервов. К тому же часть резервных сил фронта (танковый корпус, кавалерийская дивизия и ряд других соединений) была задействована в борьбе с отрядами украинских националистов. 17 апреля войска Жукова в соответствии с директивой Ставки ВГК перешли к жесткой обороне.

Соединения и части 2-го Украинского фронта, проводившего Уманско-Ботошанскую операцию, 21 марта в полосе шириной 200 км вышли к Днестру, с ходу форсировали реку и овладели плацдармом юго-восточнее Могилев-Подольского. Эти действия создали реальную угрозу как для 1-й танковой армии противника, так и для группы армий «А», остановившей войска 3-го Украинского фронта генерала Малиновского на реке Южный Буг.

Сталин, ошибочно полагая, что для окружения 1-й танковой армии вполне хватит сил 1-го Украинского фронта, приказал 2-му Украинскому фронту оказать содействие войскам генерала Малиновского. В соответствии с директивой Ставки ВГК от 22 марта армиям маршала Конева предстояло наступать вдоль обоих берегов Днестра к Черному морю, не допустить отхода группы армий «А» за Днестр и вместе с 3-м Украинским фронтом окружить и разгромить противника. Войска правого крыла 2-го Украинского фронта должны были овладеть Кишиневом и выйти на реку Прут ^{534} .

Изменив направление наступления, войска 2-го Украинского фронта 25 марта вышли на р. Прут, а на следующий день передовые отряды 27 и 52-й армий уже занимали 85-километровый участок вдоль советско-румынской границы. В ночь на 28 марта войска правого крыла фронта форсировали Прут и заняли ближние подступы к Яссам и Кишиневу, где встретили ожесточенное сопротивление противника. Главным итогом Уманско-Ботошанской операции, завершившейся 7 апреля, явилось освобождение значительной части территории Правобережной Украины и Молдавии, вступление советских войск на территорию Румынии.