Жуков. Рожденный побеждать
Шрифт:
Однако время было упущено, и днем 18 марта в Белгород ворвались части танкового корпуса СС.
Генерал-фельдмаршал Э. Манштейн, оценивая итоги контрнаступления под Харьковом в феврале — марте, писал: «Взятием Харькова и Белгорода закончился второй контрудар нашей группы; усиливающаяся распутица исключала дальнейшее ведение операций. Собственно, у группы (речь идет о группе армий „Юг“. — Авт.) была еще одна цель — в качестве заключительной фазы операции совместно с группой „Центр“ очистить от противника дугу в районе Курска, врезающуюся глубоко на запад в немецкий фронт, и создать здесь более короткий фронт. Но мы должны были отказаться от этого намерения, потому что группа „Центр“ заявила, что она не может участвовать в этой операции.
19 марта Жуков выехал в район Белгорода, чтобы организовать оборону севернее города и прикрыть тем самым направление на Курск. Здесь занимала оборону 21-я армия, а в районе южнее Обояни сосредоточивались войска 1-й танковой армии. В войсках он провел несколько дней: тщательно осмотрел позиции, дал рекомендации, где расположить боевое охранение, где создавать передний край обороны. Несколько раз выезжал на передний край, где вместе с командованием решал вопросы огневого взаимодействия на стыке армий, подготовки контрударов на тот случай, если противник попытается прорваться на Обоянь.
Неоднократные попытки противника прорвать оборону советских войск в районе Белгорода и на Северском Донце, где заняла позиции 64-я армия, не дали результатов. С этого времени положение на Воронежском фронте стабилизировалось до конца июля. Обе стороны готовились к решающей схватке.
Сталин возложил всю ответственность за сдачу Харькова и Белгорода на командующего войсками Воронежского фронта генерала Голикова, который 22 марта был освобожден от должности, а на его место назначен генерал армии Ватутин. Жуков очень ценил Николая Федоровича, человека очень умного, расторопного и скромного. Невысокого роста и очень подвижный, внешне тот представлял полную противоположность Георгию Константиновичу. Кстати, в декабре 42-го г. Жуков в обстановке строжайшей секретности совершил поездку к Ватутину на Юго-Западный фронт. Ее результаты ознаменовались разгромом 8-й итальянской армии и беспрецедентным маршем 24-го танкового корпуса в глубокий вражеский тыл, после чего Манштейн был вынужден отказаться от попытки деблокировать войска Паулюса.
Инициатором снятия Голикова с должности в официальной истории Великой Отечественной войны считается Сталин. Некоторый интерес могут представлять воспоминания по этому поводу Н. X. Бедова, бывшего начальника охраны Г. К. Жукова. «В эти дни (19–20 марта. — Авт.) в разговоре по телефону со Ставкой, — пишет Бедов, — Г. К. Жуков потребовал заменить командующего фронтом. Он сказал, что генерал Голиков не способен справиться в создавшейся обстановке. Помню, как маршал, по-видимому, на возражение, твердо заявил по телефону, что Голиков повторяет старые ошибки. Под Сухиничами он плохо показал себя, командуя 10-й армией (имеется в виду декабрьское 1941 г. контрнаступление войск Западного фронта, в котором 10-я армия принимала участие на левом крыле фронта. — Авт.). А теперь допустил более серьезный просчет. Не можем мы губить войска. Ставка по настоянию Г. К. Жукова освободила генерала Ф. И. Голикова от командования фронтом».
На всякий случай заметим, что у автора этого свидетельства с Жуковым отношения были сухие и натянутые, недолюбливали его и в ближайшем окружении Георгия Константиновича — уж слишком подчеркивал он исключительность своего положения как офицера НКВД.
Жуков вместе с новым командующим Воронежским фронтом Ватутиным 22 марта вновь побывал на передовых позициях 21-й армии, изучил обстановку, дважды лично допрашивал пленных. В штабе армии провел разбор с командным составом обстановки и действий войск по выполнению главной задачи — не допустить продвижения противника к Курску. На следующий день те же вопросы он решал в 40-й армии.
Утром 24 марта Георгий Константинович с группой офицеров на двух вездеходах выехал на Центральный фронт, которым командовал К. К. Рокоссовский. В течение двух дней Жуков работал в штабе фронта,
Наряду с подготовкой к контрнаступлению Жукову приходилось решать и другие вопросы, в том числе и по укреплению воинской дисциплины и борьбе с дезертирством. Для этой цели проводилась целенаправленная партийно-политическая работа, но не забывались и иные способы. Среди них — использование заградительных отрядов. Они часто применялись не по назначению. Об этом свидетельствует содержание распоряжения Жукова от 29 марта командующим 66 и 21-й армиями:
«Командующий 21-й армией (генерал-майор В. Н. Гордов. — Авт.) мне доложил, что армейские заградотряды 21-й армии распоряжением Жадова (генерал-лейтенант А. С. Жадов, командующий 66-й армией. — Авт.) забраны на укомплектование 13 и 66 гв. сд. Кроме того, личный состав 176-го армейского запасного полка, расположенного в Голубинском, распоряжением Жадова забирается на укомплектование частей 66-й армии. Запрещаю самовольное растаскивание частей, принадлежащих 21-й армии. Запасный полк и заградотряды 21-й армии перевести в новый район дислокации армии, а Жадову дать объяснение мне по этому вопросу» {429} .
Жуков занимался и упорядочением формирования штрафных батальонов и рот, которое осуществлялось иногда не столь успешно, как того требовало руководство Наркомата обороны и Генерального штаба. В этой связи Жуков, как заместитель наркома обороны, направил в марте командующим фронтами директиву № ГУФ/1902, в которой отмечалось:
«Проверками штрафных частей, произведенными военной прокуратурой, установлено, что на формирование и укомплектование штрафных батальонов и рот уходило по нескольку месяцев, в течение которых штрафники отсиживались в тылу, в боях не участвовали. Так, штрафной батальон Волховского фронта находился в глубоком тылу больше трех месяцев, имея в своем составе всего 64 штрафника при 100 человек постоянного состава. Значительная часть штрафников 63 и 65-й рот Сталинградского фронта находилась в тылу также около трех месяцев. Штрафные роты 10-й армии, насчитывая всего по 30–40 человек в роте, выполняли хозяйственные работы при вторых эшелонах.
В целях использования штрафных частей в строгом соответствии с приказом Народного Комиссара Обороны № 227 и положениями о штрафных частях, ПРИКАЗЫВАЮ:
1. Сократить число штрафных рот в армиях. Собрать штрафников в сводные роты и, таким образом, содержать их в комплекте, не допуская бесцельного нахождения в тылу и используя их на наиболее трудных участках боевых действий.
2. В случае значительного некомплекта в штрафных батальонах вводить их в бой поротно, не ожидая прибытия новых штрафников из лиц начсостава с целью прикрытия некомплекта всего батальона.
3. О принятых мерах доложить» {430} .
Во исполнение этой директивы начальник штаба Воронежского фронта генерал-майор А. П. Пилипенко подписал 24 марта распоряжение командующим армиями следующего содержания: «О выполнении пункта первого приказания заместителя НКО тов. Жукова с указанием, какие роты расформированы и какие оставлены, указав их номера и численность штрафников в каждой роте на 1 марта 1943 г., донести к 10 марта 1943 г. Обеспечьте своевременное представление донесений о штрафниках на 1-е число к 3-му, на 15-е к 18-му по форме директивы ОУ/436» {431} .