Жуков

Дайнес Владимир Оттович

2. Военным советам армий и прежде всего командующим армиями:

а) безусловно, снимать с постов командиров и комиссаров корпусов и дивизий, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций без приказа командования армии, и направлять их в военный совет фронта для предания военному суду;

б) сформировать в пределах армии 3–5 хорошо вооруженных заградительных отрядов (до 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной;

в) сформировать в пределах армии от пяти до десяти (смотря по обстановке) штрафных рот (от 150 до 200

человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной.

3. Командирам и комиссарам корпусов и дивизий:

а) безусловно, снимать с постов командиров и комиссаров полков и батальонов, допустивших самовольный отход частей без приказа командира корпуса или дивизии, отбирать у них ордена и медали и направлять их в военные советы фронта для предания военному суду;

б) оказывать всяческую помощь и поддержку заградительным отрядам армии в деле укрепления порядка и дисциплины в частях.

Приказ прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах, штабах.

Народный комиссар обороны И. Сталин». [310]

В исторической печати, особенно с конца восьмидесятых годов, когда этот документ был впервые опубликован полностью, в отношении приказа № 227 высказывалось много точек зрения, нередко прямо противоположных друг другу. Заметим, что в пятидесятых годах, после смерти Сталина, Жуков возмущался словами о том, что население «теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама бежит на восток». По его мнению, «это сделано с целью отвести от себя вину и гнев народа за неподготовленность и допущенные ошибки в руководстве войсками от Ставки до дивизии включительно».

310

Цит. по: Военно-исторический журнал. 1988. № 8. С. 73–75.

Значительно позднее, и вплоть до наших дней, такая позиция среди историков и публицистов стала, пожалуй, наиболее распространенной. Если хотите, более удобной. Потому что очень удобно стало рассматривать войну через призму сплошных ошибок сталинского руководства и считать, что победа была одержана лишь вопреки действиям Верховного главнокомандующего, только благодаря брошенным на гибель огромным людским ресурсам. Такой подход не требует ни кропотливого изучения источников, ни мучительного анализа событий и явлений того исторического периода.

Обратим внимание, что через несколько лет, работая над «Воспоминаниями и размышлениями» и более тщательно осмысливая причины поражений и побед, Жуков оценивает сталинский приказ уже беспристрастно и объективно: «Этим приказом вводились жесткие меры борьбы с паникерами и нарушителями дисциплины, решительно осуждались „отступательные“ настроения. В нем говорилось, что железным законом для действующих войск должно быть требование „Ни шагу назад!“. Приказ был подкреплен усиленной партийно-политической работой».

Кстати, на оздоровление политработы в Красной Армии повлияло смещение Мехлиса и назначение на должность начальника Главного политического управления РККА А.С.Щербакова. Кроме того, летом 42-го года были проведены специальные мобилизации коммунистов и комсомольцев. Независимо от нашего отношения к этому, коммунисты играли в военное время важную цементирующую роль среди красноармейцев. Ведь приказ «Коммунисты, вперед!» — не художественная выдумка литераторов, а реальность, то, что действительно часто звучало на поле боя.

Через два дня после того, как Сталин подписал приказ № 227, Жуков приступил к проведению Ржевско-Сычевской наступательной операции. Очевидно, заслоненная масштабом событий, происходивших в то время на южных фронтах,

эта операция как-то выпала из поля серьезного внимания военных историков. Возможно и потому, что не принято считать ее поучительной. А напрасно. И не зря Жуков уделяет ей большое место в своих мемуарах.

Идея нанести мощные удары силами Западного, Калининского и ближайших фронтов и разгромить вяземско-ржевскую группировку противника возникла у Георгия Константиновича еще весной, при обсуждении у Сталина стратегических задач летней кампании. Она и легла в основу плана Ржевско-Сычевской наступательной операции, проведенной 30 июля — 23 августа 1942 года. Главная цель состояла в том, чтобы ударами левого крыла Калининского фронта (29-я, 30-я армии, 3-я воздушная армия) и правого крыла Западного фронта (20-я, 31-я армии, 1-я воздушная армия) в общем направлении на Сычевск разгромить основные силы немецкой 9-й армии и ликвидировать ржевский выступ, с которого у немцев открывался один из кратчайших путей на Москву. Основную роль в операции предстояло сыграть Западному фронту под командованием Жукова.

30 июля в наступление перешли 30-я и 29-я армии Калининского фронта, которые, однако, не смогли прорвать оборону противника. Наступление войск Западного фронта началось 4 августа после полуторачасовой артиллерийской подготовки. Они форсировали реку Держа, прорвались через сильно укрепленные рубежи немецких войск и к исходу следующего дня расширили прорыв до 30 километров по фронту и продвинулись до 25 километров в глубину. Успех советских войск вызвал тревогу у начальника Генерального штаба Сухопутных войск вермахта генерала Ф. Гальдера. 4 августа он отмечал в своем военном дневнике: «Противнику удалось добиться глубокого прорыва на фронте 9-й армии (кажется, наступают семь дивизий и одна танковая бригада при усиленной поддержке артиллерии) в направлении Зубцова. Против них брошены соединения 39-го корпуса в составе 5, 2, 1-й танковых и 102-й дивизий. На фронте 9-й армии у Ржева отбито несколько крупных атак». [311]

311

Гальдер Ф. Военный дневник. 22.06.1941–24.09.1942. С. 617.

5 августа Ставка ВГК, стремясь развить успех войск Западного фронта, подчинила Жукову все войска, в том числе Калининского фронта, действующие в районе Ржева. На следующий день, усиливая удар в направлении Сычевска, Жуков ввел в действие фронтовую подвижную группу в составе 6-го и 8-го танковых и 2-го кавалерийского корпусов. Это был своевременный шаг, так как командование группой армий «Центр» укрепило 9-ю армию тремя танковыми и двумя пехотными дивизиями и предприняло контрудар в общем направлении на Погорелое Городище. Жуков, стремясь сорвать намерения противника, нанес по его резервам удар авиацией и нацелил на них основные силы подвижной группы. В результате 7 августа на подступах к рекам Вазуза и Гжать произошло крупное танковое сражение, в котором с обеих сторон участвовало до 1500 танков и самоходных орудий. 8 августа в сражение была введена 5-я армия Западного фронта с задачей прорвать оборону противника на всю тактическую глубину и соединиться с левофланговыми частями 20-й армии.

Добиться значительных территориальных успехов советским войскам не удалось. Однако они сорвали контрудар противника, нанесли ему поражение и вынудили перейти к обороне на рубеже рек Вазуза и Гжать, село Карманово. В дальнейшем войска правого крыла Западного фронта вели бои за расширение захваченных на левых берегах Вазузы и Гжати плацдармов и на подступах к Карманово и Быково. Используя успех Западного фронта, войска 30-й и 29-й армий Калининского фронта во второй половине августа вышли на подступы к Ржеву, но овладеть им не смогли. 23 августа 31-я армия при помощи войск 29-й армии освободила Зубцов, а войска 20-й армии — Карманово. На этом наступательные возможности наших войск были исчерпаны, и они перешли к обороне.