Жулики. Книга 5
Шрифт:
– Ты о чем подумал, когда взлетел? – вопросом на вопрос ответил тот.
– Про гуся, в которого ты промазал, – честно признался Мишка.
– Вот значит как? Ну-ка и я про гуся,
– Петр Павлович зажмурился и медленно поплыл вверх, зависнув над полом в десяти сантиметрах.
– Висишь, па!– не удержался Мишка от восторженной реплики.
– Да, я чувствую,
– Петр Павлович открыл глаза и медленно поплыл по проходу.
– Ни фига себе. Ну, батюшка,
– Мишка взмыл в воздух
– Нечиста сила, – а Мишка снова поднялся в воздух и перевернулся через голову, сделав кувырок.
– А ничего сложного, как и ходить. Сначала все падают ведь тоже,– хмыкнул он, зависая над головами отца и Силиверстовича.– И надолго этого браслета хватает?– обратился он к паучку.
– На час,– пояснил паук,– потом нужно ждать пока энергия накопится – М.Э – естественным образом.
– И сколько ждать?
– 240-к часов.
– Сколько всего таких браслетов имеется в наличии?
– Шестьдесят.
– Опять недокомплект и понятно почему. Оставшиеся шесть "эксклюзив" и находятся на шестом уровне?
– Так точно.
– А что еще кроме левитации?
– Предметы можно материализовать и перемещать,
– доложил "прапор".
– Перемещать – это понятно, та же левитация, только телекинезом или телепортацией называется, а как материализовать? Любые?
– Любые, за исключением живых организмов.
– Значит, я могу материализовать, например, коробок спичек?– спросил «прапора» Петр Павлович и тот пару раз мигнул в ответ видео сенсорами.
– Хорошо. Эксперимент номер два,
– Петр Павлович опять зажмурился и на стеллаже появился коробок прозрачный, как из стекла, но явно спичечный, даже с этикеткой, на которой брел караван верблюдов. Коробок наливался цветом, становился все реальнее и наконец, упав, закувыркался по гладкой поверхности пластика.
– Получилось,– выдохнул Силиверстович, переживающий за полковника.– Я уж Мишаню, не спрашиваю, чего он захочет материализовать.
– Я? Ничего не хочу,– пожал Мишка плечами.
– Попробуй хоть тот же коробок спичечный,
– попросил его отец, улыбаясь с видом победителя.– Это тебе не в воздухе болтаться. Тут мозги надо иметь.
– Сколько коробков? – уточнил Мишка, взглянув на отца слегка укоризненно.
– Издеваешься? Один сделай, Жучара,– хмыкнул Петр Павлович.
– Да, пожалуйста,
– Мишка махнул рукой в сторону прохода и в него, с потолка рухнул ящик.
– Это коробок?– Петр Павлович шагнул к "коробку" и дернул за толстенную фанерину. Ящик фанерный с противным скрипом сдвинулся с места и огромные спичины, с серными головками размером с футбольный мяч высунулись из него.
– Ну, сын, спасибо, что не на голову сбросил,
– проворчал
Мишка щелкнул пальцами и "коробок" рассыпался на тысячи коробков обыкновенного размера.
– Вот значит, где собака порылась… – пробормотал Петр Павлович и впервые в жизни посмотрел на сына с искренним восхищением.– Вот талант-то оказывается, какой у тебя был прикопан. То-то все на какие-то каверзы всю жизнь тянуло. Силиверстович, он тебе про свою дневниковую эпопею не рассказывал?
– Слыхал, как же. Умелец. Вона как спичек-то натиражировал, хоть спичечную фабрику аль лавку открывай. Озолотимся теперь, – хмыкнул Силиверстович, поднимая коробок с пола.– А как с качеством?– чиркнул он спичиной и она вспыхнула у него в руке, вполне исправно загоревшись.
– Молодец, все без подвоха. А вот, к примеру, ты мне зубы можешь так же вставить? А то я стоматологов боюсь до дрожи коленной, а своих-то вон уже только половина осталась.
– Не знаю,– пожал плечами Мишка.– Образец бы.
– Есть, а как же. У Тихоновны мост.
– Ну, тогда потом покажете, – вздохнул Мишка.– Я попробую. Только сначала просто сделать не вставляя. Вдруг чего не так.
– Вот это сюрприз. Ну, Миха. Как ты там в рекламке-то себя расписывал? Михаил-Светозарный?
– Петр Павлович хлопнул сына по плечу и отбив ладонь о комбез, удивленно глянул на нее.
– Как по стенке все равно.
– Так он и есть противоударный, – ухмыльнулся Мишка.– 100-миллиметровый снаряд со 100 метров не убивает пользователя.
– Да ты что?! – в голосе Петра Павловича прозвучали все же нотки сомнения.
– Мы каждому по комплекту взяли, вон в рюкзаке. Проверь, если хочешь, – предложил Мишка и Петр Павлович склонился над рюкзаком, вынимая комплект. Прикинув его к своей фигуре, молча принялся облачаться. Застегнувшись на липучки, он помахал руками и, надев перчатки грохнул кулаком по стеллажу.
Стеллаж задребезжал так, что даже ушам стало больно, а из прохода выскочил "прапор", заполошно вереща:
– Не так сильно, господа. Казенное имущество.
– Ладно, не буду больше, служивый. Ишь ты, рвение какое!
– Петр Павлович стукнул Мишку в плечо и тот, хмыкнув, ответил ему ударом в грудь.
– Абсолютно не ощущается касания, как в "Завесе". Минусы какие?
– С десяти метров тот же снаряд 100 мм, в кашу перемолотит, – сообщил Мишка.– Ну и сил не прибавляет практически. Это ты по стеллажу за счет своей природной вмазал. "Завесу" вон в тот карманчик положили.
– Мишка указал отцу на кармашек нарукавный.– Лежит на всякий случай. И потом вот этот треугольник видишь на левой груди?