Журавли и цапли . Повести и рассказы
Шрифт:
«Каких дантистов?» — удивился директор.
«Тех самых, что у деревянной бороны зубья повыдирали».
Ну он, директор, за своих ребят горой, а его — на партийное бюро. Пришлось ответ держать. И больше того, вернуть, что собрано было. С тех пор на вопрос: «Что такое якорь?» — он мог без запинки ответить: «Железная вещь, которую приковывают к кораблю, чтобы уберечь от школьников, собирающих металлолом».
Готовый ко всему, Павел Семенович нисколько не удивился, когда к нему подошла
— Там один дядечка экспонат требует…
Павел Семенович поморщился: старшеклассница, Девятый кончает, а все «дядечка», нет, чтобы «товарищ». Крякнул — не уследил! — и пошел разбираться. Опять какую-нибудь семейную — отцу с матерью дороже золота — реликвию увели!
Возле витрины с трубкой стоял незнакомец. Высокий, худой, сложился циркулем и смотрит, как на потерянную. У Павла Семеновича отлегло от сердца. Обознался. Не его трубка. Им ее бабка Алена подарила. Командир Юлька — вон она, возле витрины зачем-то — подтвердить может. А Юлька по той же причине, что и он, здесь. От своих первой про незнакомца узнала.
Павел Семенович представился. Незнакомец тоже. Он в Стародубе гость. В музей случайно зашел. Увидел трубку и вот хотел бы получше рассмотреть. «Собиратель», — решил Павел Семенович и велел открыть витрину.
Незнакомец взял трубку и — все заметили — побледнел. Вынул мундштук, посмотрел внутрь и разочарованно рассмеялся:
— Не она, извините, — положил трубку на витрину и ушел смущенный.
Командир Юлька и директор тревожно переглянулись. Неужели незнакомец искал то, что они уже нашли и в директорский сейф спрятали — бумажку с прозвищами? Тогда кто он?
Узнать это не составляло труда. Разведчик, посланный по следам незнакомца, вскоре вернулся и сообщил с солдатской лаконичностью:
— Агроном… Брянский… В Стародуб — за опытом… Гостиница «Десна». Номер пять…
Командир Юлька тут же отправила разведчика обратно, наказав не спускать с приезжего глаз, а сама помчалась на НП, к телефону, сообразив, что о случившемся надо немедленно сообщить командующему Орлу и мне, посреднику.
Приезжий, наверное, читал, когда мы постучались. Крикнул: «Войдите!» — и, лежа на диване, под настольной лампой, смотрел на нас, входящих, не выпуская из рук книги. Не узнав никого, вскочил, зеленый от абажура, включил верхний свет и удивился:
— Вы ко мне?
— Да, — сказал Орел, берясь за стул. — Разрешите?
— Пожалуйста, — засуетился приезжий, уступая диван мне и командиру Юльке. Уселся на второй стул и сказал: — Слушаю.
Орел вынул из кармана трубку:
— Вас, кажется, интересовала эта вещь?
Приезжий, смутившись, покраснел.
— Не именно эта… — начал он, но
— Эта, — сказал он. — Именно эта. Но то, что вы искали, мы уже нашли.
Приезжий вскочил и врос головой в потолок. Губы у него дрогнули.
— Нашли? — удивленно воскликнул он. — Где же она?
Орел, полагая, что приезжий имеет в виду бумажку с прозвищами, ответил уклончиво:
— Это военная тайна.
— Клятва брата военная тайна? — крикнул приезжий. — Семейная — куда ни шло, но военная?.. — Он пожал плечами.
— Дайте мне!
Мы все, как по команде, посмотрели на Юльку. Такой взволнованной я еще никогда не видел командира «цапель».
— Ну что ж, выступай, — пошутил Орел.
— Я не выступать, — заторопилась Юлька, не поняв шутки. — Я спросить. У них вот, — кивнула она на приезжего…
Тот кивком разрешил: пожалуйста. И Юлька спросила:
— Ваш брат Май?
Незнакомец окаменев смотрел на Юльку. Я позавидовал Юлькиному уму, догадавшись, в чем дело.
Юльке пришла в голову простая мысль: партизанские клички семерых могли быть их школьными прозвищами. Орел в Юлькин диалог с приезжим не вмешивался.
А Юлька между тем сыпала:
— Коваль? Матрос? Соловей?
Приезжий нахмурился, дав нам понять, что если все происходящее шутка, то довольно глупая и затянувшаяся.
— Я не понимаю… — начал он, но тут Юлька выпалила последним:
— Испанец!
Приезжий вздрогнул.
— Да, — сказал он, садясь и не спуская глаз с Юльки. — Испанец… Школьная кличка моего брата. — И перевел взгляд на Орла: — Вы о нем что-нибудь знаете?
— Да, — сказал Орел, — кроме одного, как его имя?
— Странно, — сказал приезжий, — а говорите — нашли то, что я искал?
— Нашли, — подтвердил Орел.
— Но ведь под клятвой — имя брата, — сказал приезжий.
— Прозвище, а не имя, — сказал Орел, пристально глядя на приезжего, — и вы это отлично знаете.
— Я отлично знаю, — холодно сказал приезжий, — что под клятвой, которую мой брат дал нашему отцу, стоит его имя.
Пора было объясниться. Мы явно зашли в тупик. Какую, в конце концов, клятву имеет в виду приезжий? Клятву семерых? Непохоже. Тогда какую же?
Пока Орел разговаривал с приезжим, а я прислушивался к разговору, командир Юлька не сводила глаз с книги, которую тот читал перед нашим приходом, точнее, с портрета во всю страницу, напечатанного в книге. И вдруг вскочила как ужаленная:
— Ой! — крикнула она, глядя то на портрет, то на приезжего. — Ой, это вы?
— Да, — смутился приезжий, — не знал даже. В киоске купил и вот…
Он хотел закрыть книгу, но я не дал. Взял в руки и прочитал вслух: