Журнал «Если», 1993 № 08
Шрифт:
— То, что ты называешь вашими неприятностями, — это беда всего человечества, — заявил Рэйф. — В том числе и Проекта.
— Проекта? Проекта по переброске людей на Альфа Центавра и дальше? — в ее голосе сквозило явное недоверие.
— Проект не двигается с места уже три года, — продолжал Рэйф, не обращая внимания на ее реакцию. — Все заглохло. Успех зависит от разработок по крионике, то есть замораживанию экипажа. При этом все жизненные процессы замедляются, и, соответственно, продлевается время в полете.
Габи, не отрываясь, смотрела на него.
— Я не знала этого.
Какое-то время они ехали молча мимо залитых лунным светом ферм.
— Имей в виду, это секретная информация, — предупредил Рэйф.
— Но какое она имеет отношение ко мне и Эбу?
— Эб разработал метод, позволяющий без каких-либо химических средств погрузить человека в сон. Я рекомендовал его для участия в Проекте, но отборочная комиссия высказалась против. Три дня назад я добрался до протоколов и обнаружил, что первоначальная запись стерта и заменена другой.
— Стерта?
— Кто-то подменил документы комиссии, — сказал Рэйф. — Кто-то не хотел допустить Эба к работе в Проекте. Зачем, тоже ясно: будь он там, корабль на Альфа Центавра уже ушел бы.
— Не вижу здесь смысла, — Габи мрачно покачала головой. — Кому же понадобилось задерживать отправку корабля?
— Ну, например, Мартину Пу-Ли, — ответил Рэйф, — он ведь глава Проекта. Как только наладятся перелеты, развитию Проекта придет конец. И тогда его любимое детище перестанет быть «центром Вселенной», а станет всего лишь одной из второстепенных космических программ. Но я думаю, это все-таки не Мартин. Скорее всего кто-то другой и явно с Земли.
— Но кому на Земле…
— Кому-то вроде Мартина. Человеку, заинтересованному в сохранении статус-кво. Пао Галло. Биллу Форбрингеру.
— Пао Галло? — нахмурилась Габи. — Эб всегда аттестовывал его как человека, преданного своему делу…
— Слишком уж преданного, — оборвал ее Рэйф.
— Пока его станции снабжают заводы энергией и не дают всем сдохнуть с голоду, он самый важный человек на Земле. Когда начнутся перелеты и хоть кто-то получит шанс вырваться отсюда, положение Пао сильно изменится.
— Ну не так уж и сильно!
— Верно, не так уж, — согласился Рэйф. — Но Пао, Мартин и Форбрингер, — словно пальцы одной руки. К тому же Форбрингеру подчиняются все полицейские силы, и пока есть сложности, с продовольствием, он имеет право вводить чрезвычайное положение. Поверь мне, я уже больше года пытаюсь в этом разобраться, и получается, что либо один из них, либо все трое заинтересованы в том, чтобы все оставалось по-прежнему. Они готовы и на саботаж Проекта,
Он вдруг замолчал на полуслове.
— Но ты мне так и не рассказала, как его похитили, — обратился он к Габи.
— Я не уверена в том, что его похитили, — ответила девушка. — Может быть, он согласился с ними уехать, хотя в это трудно поверить. Я уже говорила, что ночью они заперлись с Лукасом вдвоем… Лукас, дружище, не упрямься! Ну что, что случилось тем утром, пока я спала?
— Эб велел мне спрятаться, — нехотя откликнулся Лукас, — он сказал, чтобы я не попадался на глаза тем, кто придет. Я сделал, как он хотел. Люди подошли к двери…
— Сколько их было? — спросил Рэйф.
— Двое.
— Нормальные люди? Не такие, как были сегодня в доме?
— От них пахло человеком.
— Они подошли к двери, — подсказал Рэйф, — и Эб открыл им, так? Что было дальше?
— Эб говорил. Они говорили. В прихожей.
— О чем?
Лукас молчал. Казалось, он и не собирается отвечать. Потом заговорил снова.
— Навсегда, — сказал он.
Рэйф от удивления даже перестал следить за приборами и уставился на Лукаса.
— Навсегда? — переспросил он.
— Навсегда, — повторил волк. — Еще говорили. О другом. Те двое сказали «навсегда» несколько раз. Один раз Эб сказал. Потом ушел с ними и закрыл дверь. Я слышал, как они уехали.
Рэйф и Габи переглянулись.
— Все это не очень похоже на похищение, — заметил он. — Возможно, на то была его воля?
— Нет, — отозвался Лукас, — он был грустным и не хотел ехать. Он ненавидел тех, что пришли. Я знаю. Я чую.
— Да-а… — протянул Рэйф; немного подумав, он снова обратился к Габи. — И никакой записки? Ты ничего не находила?
— Он написал только, чтобы мы доверяли тебе… Ты думаешь, мы бы с тобой поехали, если бы Эб нас не предупредил?
— Подозреваю, что нет. Значит, не только те шестеро, которых я сегодня встретил, но и Эб знал, что я появлюсь здесь? Каким образом? — резко спросил он.
— Я… я не знаю, — пробормотала она, отодвигаясь от него насколько позволяло сиденье. Сзади донеслось негромкое, но вполне красноречивое ворчание. Рэйф постарался расслабиться.
Габи продолжила:
Повторяю, это мог знать Наставник.
— Ты действительно веришь во всю эту ерунду?
— Не верила, пока Эб не сказал, что говорил с ним, — глаза ее заблестели. — Год назад я и не слыхивала о нем. Ты ведь знаешь, мы жили тихо, замкнуто. Эб был погружен в свои исследования. Нам даже поговорить толком было не с кем. Полагаю, мы последними узнали о Наставнике. Про зомби нам, разумеется, было известно с самого начала…
Габи замялась.
— По правде говоря, Эб из нас тоже сделал что-то вроде зомби.