Журнал «Если», 1995 № 10
Шрифт:
— Не веришь? — с ухмылкой спросил Марк.
Он установил барабан в боевую позицию, прижал теплый ствол ко лбу Билли и нажал на спусковой крючок.
Клик-к!
Выстрела не последовало.
Билли медленно приходил в себя. Значит, в револьвере было только два патрона. К тому же один из них — холостой. Ведь когда Билли хотел свести счеты с жизнью, прозвучал выстрел, но пуля не вылетела. Да и беседы с Крошкой-Смертью, наверное, просто пригрезились…
— Слушай, а вдруг я принес пули с собой и уже зарядил револьвер? — сказал
Клик-к!
Билли опять вздрогнул. А может быть, в барабане револьвера вообще нет пуль, пока Крошка-Смерть того не захочет? Ерунда, нет никакой Крошки. И пуль нет. Только Билли. И его глупый сон знойным летним днем.
— Испугался, приятель? Ты проиграл свой револьвер!
Клик-к!
Нет! Крошка-Смерть существует. У Билли есть Друг!
Билли извернулся и ударил коленями в спину Марку. Тот охнул, дернулся и вдавил ствол Крошки-Смерть в лоб Билли. Ствол завибрировал — слабо, но ощутимо.
— Будь по-твоему, — сказал Билли. — Бери себе мой револьвер.
— Конечно, возьму. Я…
Билли рывком высвободил обе руки. Марк пытался удержать его под собой и потому Билли удалось вырвать из его рук Крошку-Смерть. По-прежнему прижатый к земле, он навел ее дрожащей рукой брату в грудь.
До свидания, Марк.
Билли слегка надавил на спусковой крючок…
Крошка-Смерть завибрировала в его руке сильнее прежнего, призывая к действию. Если только Билли нажмет на спусковой крючок, она создаст в своем барабане патрон, и пуля, вылетев из ствола, пронзит сердце Марка. Марк упадет, из раны в его груди потечет на землю кровь, по его телу пробежит судорога, челюсть безвольно отвиснет, а уставленные в небо глаза вскоре остекленеют.
Билли убрал палец.
С крыльца вдруг послышался крик отца:
— Живее в дом! Вы, оба! Если пожелаете, продолжите драку в спальне!
Марк встал. Встал и Билли, пряча Крошку-Смерть за спину. Отец уставился на него, скривив рот, будто съел тухлятину. Был он высоким, худым, стоял прямо, изображая из себя важную персону. К лицу приклеились жидкая борода и усы: одевался он обычно в потрепанные голубые джинсы и выцветшую зеленую рубаху. Как всегда к вечеру, глаза его налились кровью. Он повернулся и вошел в дом, захлопнув за собой дверь с такой силой, что в гнезде под навесом гневно зажужжали пчелы.
— Отдай пистолет, — велел Марк.
— Пошел к черту! — вскричал Билли. — Господи, да ты дурак! — Билли сейчас был не меньше зол, чем несколько часов назад, когда пытался застрелить себя. А ведь прежде он не осмеливался повышать голос на старшего брата. Только что Билли мог убить Марка, а этот идиот еще отдает ему приказы. Марк обязан ему жизнью, хотя, наверное, и не подозревает об этом. — Ты дурак набитый! А если я заряжу пистолет и продырявлю тебя насквозь?! А? Или разобью тебе камнем башку во сне? Заруби себе на носу: я тебя больше не боюсь! Запомни, если ты еще раз хоть пальцем тронешь меня, я тебя убью!
Голос Билли из яростного крика постепенно превратился в змеиный шепот. Он прежде и не подозревал, что способен на такую дикую ненависть. Билли повернулся и направился к входной двери. Марк, скривив губы, завороженно глядел ему вслед, но, как только Билли подошел к двери, закричал:
— Кусок дерьма!
— Почему ты не воспользуешься моей помощью? — спросила шепотом Крошка-Смерть. Билли, не ответив, сунул ее за пояс.
В кресле спиной к входной двери сидел отец.
— Билли, — сказал он, не отрываясь от прошлогоднего журнала. — Если я устанавливаю правила, следовательно, на то есть веские причины. Тебе прекрасно известно, что наша семья ужинает ровно в шесть. Сегодня ты опять опоздал, и я обязан тебя наказать. Отправляйся в постель голодным.
Билли, слишком возбужденный круговертью событий сегодняшнего дня, конечно же, не испытывал голода и с радостью заспешил по лестнице вверх.
— Я из кожи вон лезу ради своих сыновей! — послышался за спиной рассерженный крик отца. Как всегда, напившись в стельку, он говорил с интонациями бездарного актера. — А что я получаю взамен? Не отвечай, Билли. Бог свидетель, я не жду ответа!
Едва Билли закрыл за собой дверь комнатенки, которую он делил с Марком, как заговорила Крошка-Смерть:
— Тебе следовало убить Марка. Тогда он уже больше не причинил бы вреда ни тебе, ни другим.
— Ты сердишься на меня?
Крошка-Смерть не ответила. Билли испугался.
Крошка-Смерть появилась ниоткуда, и впервые
Билли пришло в голову, что так же легко она может и исчезнуть. Он нежно провел пальцами по стволу и попросил:
— Скажи хоть что-нибудь. Пожалуйста…
Из столовой внизу раздался голос отца:
— Марк, ты слышал выстрелы в лесу? Днем?
— Выстрелы? Нет.
— А я слышал. Думал, ты что-нибудь знаешь.
— Нет, сэр. Может, охотники стреляли?
— Должно быть, это были очень глупые охотники, раз они отважились среди бела дня стрелять в чужих владениях.
— Такое иногда случается.
— Конечно, случается. Случается также, что время от времени я проверяю оружие в своей коллекции. Возможно, я осмотрю коллекцию завтра утром. Если в ней чего-то не хватает, то я обязательно поймаю юного вора, и тогда он пожалеет, что появился на свет.
— Ага, пап. Мне пора спать.
— Отправляйся, Марк. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, сэр.
По лестнице загремели шаги брата. Билли повернулся лицом к стене и, прижав Крошку-Смерть обеими руками к груди, прошептал:
— Пожалуйста, останься со мной.
В спальню вошел Марк. Билли, притворяясь спящим, плотно зажмурил глаза. Загремел ящик шкафа, зашелестела одежда. Затем по комнате прогремели гулкие шаги Марка и замерли у кровати. С минуту было тихо. Наконец заскрипела лестница, и Марк взобрался на верхнюю койку.