Журнал «Если», 1997 № 04
Шрифт:
Она встала, выпрямилась, расчесала пальцами волосы. Ей хватило сит даже на слабую улыбку.
— Бьюсь об заклад, я чертовски плохо выгляжу. Пошли.
Воодушевление вскоре нас покинуло. Жара крепчала. Это было и неприятно, и непонятно. В чем тут дело, выяснилось, когда мы обогнули одинокий утес.
Мы попятились под раскаленным ветром, а после, цепенея от страха, стояли и разглядывали картину, открывшуюся нашим глазам. Широкую реку пышущей жаром лавы. Темная корка на ее поверхности была сплошь растрескана,
— Попробуем в другую сторону. — Я закашлялся. Сивилла не ответила, только кивнула, ее, должно быть, тоже мучила жажда. Есть ли хоть капля воды на этом огромном красном лоскутном одеяле? Ответ так и напрашивался, но я его отмел с порога.
А вслед за ним отправил другую мысль. Об Анжелине. Может быть, она где-то здесь? Что если Слэйки закинул ее сюда незадолго до нас? Нет, не сюда, твердо подумал я. В рай. Я упорно внушал себе, что Анжелина не могла попасть на эту ужасную планету.
Мы прошли мимо пещеры и углубились в пустыню с покатыми шлаковыми барханами. Было жарко, но не так нестерпимо, как у лавовой реки.
— Минуточку. — Сивилла остановилась и села на широкий валун. — Устала немножко.
Я кивнул и сел рядом.
— Не удивительно. Не знаю, что за штуковину испытал на нас Слэйки, но она явно небезопасна для здоровья. И для физического, и для психического.
— Так тяжело на сердце… просто жить не хочется. Знала бы, как тут руки на себя наложить, — даже рассуждать не стала бы…
Видя грусть на ее прекрасном лице, внимая отзвукам изнеможения в голосе, я вдруг рассвирепел. Каким надо быть подонком, чтобы довести до такого состояния этого красивого, умного, сильного агента?!
— Слэйки! — заорал я. — Ненавижу тебя! — Я вскочил на ноги и погрозил небу кулаком. Но вряд ли стоило принимать за ответ рев далекого вулкана. Я разозлился еще пуще. — Тебе это с рук не сойдет, даже не надейся! Клянусь, мы отсюда выберемся! На этой планете есть воздух, и там, откуда он поступает, должна быть зелень. А где растения, там и вода. Мы ее найдем, и ты нас не остановишь!
— Джим, ты молодчина! — Сивилла встала и разгладила грязное, измятое платье. — Конечно, мы доберемся до воды. И, конечно, победим. Я сердито кивнул, а затем показал на долину.
— Туда. Подальше от лавы и вулканов нам будет гораздо лучше.
Так оно и вышло. Мы шагали и шагали, а жара потихоньку спадала.
Вскоре долина раздалась вширь, и я заметил впереди зелень. Я решил не торопиться с ликованием — вдруг почудилось? — но и Сивилла ее заметила.
— Зелень, — уверенно сказала она. — Трава, или деревья, или что-то в этом роде. А может быть, всего-навсего мираж?
— Исключено. Прекрасно вижу зелень, и это очень бодрящая картина. Вперед!
Нашим глазам открывался яркий пейзаж, и мы
— Хлорофилл, старый дружище, — восторгался я. — Нижняя ступенька пищевой пирамиды, первооснова всей жизни. Ловит солнечную энергию и производит пищу.
— И воду?
— Можешь не сомневаться. Вода где-то рядом, и мы ее найдем.
Вскоре мы вышли на заливной луг, изрытый острыми копытами. Он обрамлял живописное озеро, противоположный берег хоронился в размытой дымке. Мы сошли с топкой тропы, обнаружили россыпь камней, которая вела к воде, устроились на бережку и черпали ладонями чистую, прохладную воду, пока не напились вдоволь.
— Здесь есть вода, зелень, вполне приличные луга. — сказал я. — Подходящее местечко для фермы.
— Фермы? Я даже не представляю, как они выглядят. Я родилась и выросла в городе, вернее, в городке. Всегда верила, что еда растет в магазинах. Родители мои, если они вообще существовали, были программистами, или телеведущими, или еще кем-нибудь в этом роде. Ни фабрик, ни загрязнения окружающей среды — в дальних городах, построенных роботами, о подобных спутниках цивилизации знают только понаслышке. Моя родина — самый что ни на есть заурядный городишко, сплошь ухоженные парки и дома, вписанные в ландшафт, скучища невыносимая…
В тумане на другом берегу озера появилась брешь. Я показал на нее.
— Как вон тот городок?
Глава 6
Она встала и притенила глаза ладонью.
— Увидишь один, считай, что увидел все, — пробормотала она, хмурясь. — Такое впечатление, будто их на конвейере делают, как завтраки из кукурузных хлопьев. Вынимаешь из коробки, склеиваешь, раскрашиваешь, подключаешь к источнику тока — и пожалуйста. В Родинограде — так и называется, хочешь верь, хочешь не верь, — я даже в школе не смогла учиться. Экстерном сдала экзамены за первые классы, а потом улетела и с тех пор не возвращалась. Мир повидала, в полиции Послужила. Ничего, понравилось. А после меня завербовали в Специальный Корпус. Вот и вся биография.
— Заглянем туда?
Озеро было невелико, и обойти его труда не составило. Бодрый спортивный шаг Сивиллы постепенно укорачивался. Наконец она остановилась и твердо произнесла:
— Не хочу.
— Чего ты не хочешь?
— Заходить туда. Ни малейшего желания. Это Родиноград, один к одному. Штамповка с конвейера. Вставляешь штепсель в розетку — и пошло… Ненавижу свое детство!
— В этом ты не одинока. Но давай-ка все-таки заглянем. Может, в этом штампованном городишке есть ресторанчик Мак-Свини, и там мы раздобудем по сэндвичу?