Журнал «Если», 1998 № 07
Шрифт:
Фейрборн любил бравые формальные рапорты — скорость, бодрый голос, внятность и правильность формулировки всегда заслуживали его похвалу. Штурман Пэнмикс ожидала, что Фейрборн и сейчас скажет пару добрых слов по поводу ее исполнительности. Однако она не угадала настроение командира. Тот был на грани нервного срыва и совершенно неожиданно взорвался.
— Очень умной себя считаешь? — рявкнул он. — Они уже взяли и скоординировали курс! А меня спросили? Я тут что — для украшения? Как вы смеете делать что-либо без моей команды?
Штурман поежилась от неожиданного и незаслуженного нагоняя. Однако
— Ничего без вашего приказа я не делала, — огрызнулась она. — Вы сами велели сделать все необходимое и не соваться к вам по пустякам. Забыли?
Так оно и было. Он вспомнил, что отдал именно такой приказ. Однако было неловко признаваться в собственной непоследовательности.
— И все равно надо ставить меня в известность, — проворчал он.
— Ладно, выполняйте. Проверьте правильность строя.
— Перед вами, на экранах, — сказала Пэнмикс, проворно выводя всю информацию на мониторы. — «Райвальд» впереди. «Сакибукт» за нами. «Суидотал», «Дайчирукен» и «Икемоос» на одной линии — тоже за нами, но на четыре корпуса ниже.
— Отлично, — одобрил Фейрборн, повернулся к корабельному мромрозию и, мрачно сверкнув глазами, прибавил специально для него: — Слышали доклад? Для вас затребовал.
— Нас не интересуют подобные детали, — сказал мромрозий, нарочито не обращая внимания на вызывающий тон командира корабля. — Однако если для вас это столь важно, я доложу о четкости, с какой вы командовали взлетом.
Трудно сказать, была ли ядовитость этого ответа намеренной или случайной, но Фейрборна она окончательно взбеленила.
— Придурок! — процедил он достаточно громко. Все пребывавшие на мостике офицеры обменялись испуганными взглядами. Они хорошо понимали, как опасно оскорблять мромрозия. — Приготовиться к переходу на сверхсветовую скорость! — уже другим, почти ровным тоном произнес Фейрборн.
Он заметил резко отрицательную реакцию подчиненных и постарался взять себя в руки, дабы не усугублять ситуацию.
— Есть готовность к переходу на сверхсветовую, — рапортовал старший помощник Боро Омеррик, которого только недавно перевели на «Ямапункт» — прежде он работал в космопорту Бродсворда. Родом он был с Батресс, но, подобно многим своим однопланетянам, отказался от оседлого образа жизни и предпочел стать космическим путешественником.
— Остальные корабли соединения также готовы к переходу на сверхсветовую, — доложила старший связист Тара Гайху после того, как все пять кораблей звена послали сигналы.
— Перейти на сверхсветовую! — приказал Фейрборн.
На протяжении нескольких секунд, пока осуществлялась эта операция, он чувствовал себя настоящим командиром, хозяином ситуации.
На самом деле руки у него дрожали так, что пришлось заложить их за спину, чтобы никто не заметил его постыдной слабости.
В голове вертелась одна мысль: что же случилось с тем молоденьким курьером? Перед отлетом с «Семпер-Ригеля» Фейрборн вывел на экран своего компьютера бортовой журнал «летающей крепости» — и что же? Никакого упоминания о лейтенанте Уиллистере! Ни среди прибывших на корабль, ни среди убывших. Словно курьер просто приснился
«Боже, за что мне все это? — мрачно думал Фейрборн. — Если бы черт не дернул мою мамашу вступить в неравный брак с торговцем металлом, чем она замарала мою анкету, то меня бы непременно распределили в Старшие Блюстители. А так я должен то на животе ползать, то на уши становиться, чтобы выбраться из этого болота и сделать настоящую карьеру! Как это все отвратительно!»
А между тем кто, как не он, достоин звания Старшего Блюстителя? Фейрборн прекрасно образован, умен, его манеры безупречны, он отлично ориентируется в политике, имеет недюжинные дипломатические способности. Да, он создан, чтобы вершить судьбы галактики! И вот из-за каприза матери, из-за алчности ее семьи, позарившейся на капиталы этого торгаша, Фейрборн вынужден искать окольные пути, чтобы получить то, что должно принадлежать ему по праву.
Он стоял перед экранами, заложив руки за спину и величаво вскинув голову.
На самом деле ему хотелось кататься по полу и реветь от ярости и обиды.
— Как обстоят дела на вашем корабле? — этот запрос пришел поздно вечером, когда на посту оставались считанные дежурные офицеры.
Леатрис Свентур уже лежала в постели. Она приподнялась на локте и жестом велела своему бантеру не вмешиваться — она ответит сама.
— Нас продолжает беспокоить состояние Фейрборна, — вполголоса сказала она. — А в остальном все в порядке. С «Семпер-Ригеля» не поступило никаких разъяснений касательно убийств. Помалкивают, сукины дети, словно ничего особенного и не случилось… Надеемся получить хоть какую-то информацию с Лонтано.
— Понятно, — услышала она меланхоличный голос командира корабля Хсуина. — Мы тут тоже как на иголках. Правда, на моем «Суидотале» нет ни одного лонтанца, но и мы здорово нервничаем и сочувствуем тебе, Леатрис.
— Спасибо за поддержку, — со вздохом молвила Леатрис Свентур. Но она понимала, что Хсуин связался с ней не для того, чтобы высказать сочувствие. — Что-нибудь случилось? — спросила она напрямую.
— Да все то же. С нами «случился» Фейрборн. Он сейчас синоним катастрофы. Летим к черту на рога со скоростью выше световой — и под руководством маньяка. Тебе отлично известно, в каком он состоянии. И оно только ухудшается. Таскает с собой эту лазерную шпагу, на всех смотрит волком, заводится с полоборота. Он страшнее любых бастангалов и прочей космической нечисти. Шутки шутками, но для нас безопаснее и разумнее уже сейчас выкинуть белый флаг и сдаться на милость врагу — спасем и военные корабли, и собственные шкуры.
— Разделяю твои опасения, — ответила Свентур. Однако однообразное нытье уже начинало раздражать ее.
— Слушай, давай говорить всерьез и без обиняков, — угрюмо сказал Хсуин. — У меня тут на корабле больше сорока человек, не говоря о бантерах и мромрозии. Я несу за них ответственность. А как я могу выполнить свой долг перед ними, когда мной командует законченный псих?
— Согласна. Конечно, мало толку оттого, что мы пережевываем эту проблему снова и снова. Но вся моя семья находится на Лонтано. И мне страшно даже помыслить, что дело их спасения может зависеть от Фейрборна.