Журнал «Если», 1998 № 07
Шрифт:
— Командир корабля Леатрис Свентур закончила тактическую проработку плана высадки, — доложил сержант-бантер. — Бортовые компьютеры всех кораблей получили раскладку действий на ближайшие сто двадцать минут. Начало операции через двести восемьдесят секунд.
Рядом с Апанали, Праеши и Гориц возник восьминогий мохнатый мромрозий. Сияя зеленым оком, он сказал:
— Доклад бантера подтверждаю. Согласно моим данным, Фейрборн парализовал вас фантодом — это газ, разработанный на Хидейяме. Смертелен при большой концентрации. Вы, к счастью, получили умеренную дозу и очень скоро окончательно
Апанали с трудом поднялся на ноги. Его слегка покачивало.
Потом начала подниматься и Гориц.
Сбрасывая с себя остатки одури, Гориц мало-помалу прониклась сознанием, что теперь именно она возглавляет отряд и несет полную ответственность за судьбы товарищей и за исход операции.
— Корабли находятся в полной боевой готовности? — спросила она.
— Да, Леатрис Свентур справляется со всем замечательно, — сказал мромрозий. — Она направила в Стержень лазерограмму с извещением о том, что вы — в интересах безопасности и с одобрения представителей Суда Справедливости для Новых Планет — пытались арестовать командира звена Фейрборна, который бежал на петарду Старших Блюстителей, тем самым доказав, что он давно переметнулся на их сторону. Младшие и Старшие Блюстители — это две независимые организации в рамках вооруженного космического флота, принадлежащего людям. Нельзя быть слугой двух господ. Доклад об этом Свентур переслала шифрограммой самому командующему флотом. Так что высшее начальство в курсе того, что здесь происходит.
— Будем надеяться, что шифр никто не разгадает, — сказала Гориц.
— Отложим начало операции на десять минут.
Сержант-бантер тут же отозвался:
— Есть отложить начало операции на десять минут.
— А в оставшееся время, — продолжила Гориц, — приложим все усилия для выяснения того, что же все-таки происходит на поверхности Лонтано. Пусть старший связист Вонигал во время подлета использует все возможности добыть хоть какую-то информацию.
Пока бантеры выполняли новые приказы, Гориц прошлась по капитанскому мостику, упражняя еще плохо повинующиеся ноги.
— Ты думаешь, Фейрборн больше не причинит нам вреда? — спросил ее Апанали.
— Будем надеяться, — отозвалась Гориц. При этом она пыталась развернуться в сторону Апанали. Голова у нее закружилась, пришлось судорожно схватиться за пробегавшего мимо бантера. — Уфф! — тяжело вздохнула она. — Этот чертов фантод — забористая штука!
— При первой же возможности вам надо пройти тщательный медосмотр, — посоветовал бантер, осторожно поддерживая женщину.
— Обязательно, — пообещала Гориц.
— Может, отложим операцию… хотя бы на сутки? — спросил Праеши.
— Нет, — отрезала Гориц. — Теперь, когда Фейрборн находится среди Старших Блюстителей и они больше не контролируют наше звено, медлить нельзя. Неизвестно, что еще придет им в голову. Для нас будет надежнее опередить Старших, что бы они ни задумали.
Для высадки был выбран Сеикансел — поселок в пятидесяти километрах к северу от Капаситты. Очевидно, что все виды связи со столицей были блокированы.
Эскадра дважды облетела окрестности этого небольшого городка. Все вроде бы тихо. Есть свободные площади для посадки.
Во
— У меня в Сеиканселе живут двоюродные братья и сестры. Если хотите, могу попробовать связаться с ними. Возможно, им есть что рассказать, а со мной они будут откровенны.
Шпионаж был почти официальной частью работы офицеров протокольной службы — и в этом они были доки. Так что старший помощник Боро Омеррик сразу же ухватился за предложение Бонторна и сообщил о нем на «Райвальд», прибавив специально для исполняющей обязанности командира звена Гориц:
— Нам разумнее послать на разведку Бонторна, а не Леатрис Свентур.
— И мне она тоже нужна, — согласилась Гориц. Гориц уже надела боекомплект номер два — с дополнительным устройством, создающим защитный экран для секретных радиопереговоров на близких расстояниях. — Скажите Бонторну, чтоб он приготовился к операции. Оденьте его в штатский костюм, характерный для данной местности — ну, Бонторн сам должен знать, что тут носят. Но прежде я должна лично переговорить с ним. С глазу на глаз. Межкорабельной связи я не доверяю.
В начале третьего инспекционного облета окрестностей Сеикансела Леатрис Свентур связалась с Эммельеной Гориц по персональной связи.
— Не хочу нагнетать обстановку, но у меня засели в памяти слова Фейрборна о том, что в нашем звене есть стукач. Тогда мы отмели это как гнусную клевету… Ну а вдруг Фейрборн сказал правду? Ведь он не владел собой… Очевидно, этот агент Старших Блюстителей следил в том числе и за ним. Так что есть о чем подумать.
— Согласна, — отозвалась Гориц. — У меня в голове крутятся те же мысли. Фейрборн удрал… как-то слишком проворно, даже не пытаясь отомстить. Так, как будто знал, что мы в ловушке.
На экранах перед Леатрис Свентур проносились холмы тускарегской провинции и разбросанные по ним поселки. И вдруг ее взгляд зацепило нечто необычное.
Она быстро выключила персональную связь и воскликнула, обращаясь к старшему пилоту:
— Погодите-ка! Там что-то…
Не успела она закончить фразу, как ее корабль чудовищно тряхнуло. Летящий поблизости красный «Икемоос» превратился в огненный шар и развалился в воздухе на куски, брызгая в стороны крупными осколками.
На каждом из пяти оставшихся кораблей взвыли сирены аварийной тревоги. Лампочки на пультах словно с ума посходили. Штурманы и старшие пилоты, с бусинами холодного пота на лбу, пытались удержать свои корабли в воздухе.
Сержанты-бантеры снова и снова невозмутимо повторяли:
— Аварийная тревога. Аварийная тревога.
Экипажи напряженно ждали, удастся ли пилотам справиться с управлением.
Мромрозии в этой ситуации вели себя не самым мужественным образом.
Корабельный мромрозий «Ямапункта» примчался вприпрыжку на капитанский мостик и ошеломленно уставился на взбесившиеся экраны и бешеный танец огней на пульте. Он молчал и поеживался всякий раз, когда сержант-бантер уныло повторял, как заклинание: «Аварийная тревога. Аварийная тревога». Его шерсть приобрела серый оттенок, изумрудное око закрылось какой-то мутной пленкой.