Журнал «Если», 2001 № 01
Шрифт:
— Так о чем вы начали говорить? — спросил Хансон.
— Центр вариантов — на Руайяль, в квартале от Бурбон со стороны Миссисипи, между Кэнел-стрит и Ибервилль. Он внутри Игрового городка — удивительного места. Вход через переднюю дверь, а там направо, вдоль стены. Видите ряд игральных автоматов? Ближе к фасаду стоит такая будка — сюда приходят, чтобы записать свой выбор, понятно? И все дела.
— Не все дела. Я ничего не понял.
— Повторяю. Входите в будку, закрываете дверь и жмете на кнопку, чтобы выбрать свой вариант.
— Не понимаю, — сказал Хансон.
Явился Фиш и принялся цапать телефониста за лодыжки. Хансону пришлось унести кота в спальню и закрыть дверь.
— Слушайте,
— Найду, если понадобится.
— Чудненько. Нажмете два раза, потом один раз, потом шесть. Номер 216. Когда вернетесь домой, ваша квартира будет именно такой, как сказано. Она и сейчас почти такая, только у вас нет посудомойки и есть вторая спальня, которая отсутствует в варианте 216. Перед вами огромный выбор. Знаете, некоторые варианты не относятся к жилью. Вы можете попросить о всеобщем братстве, о чем угодно, а в некоторых дорогих кварталах и домах, что я видел, можно, скажем, — вернуть себе спортивную хватку — бить по мячу так, как вы лупили в колледже. Просто читайте блокнот. Варианты можно менять сколько угодно.
— А это не будет смущать соседей?
Вернулась миссис Хансон.
— Привет, это я. Вот ваше пиво, — сказала она и подала банку телефонисту.
Тот продолжал свои объяснения:
— Не будет, потому что мир не меняется. Это вы перемещаетесь от одного мира к другому. Однако надо быть внимательным. Если набрать неправильный номер, можно оказаться там, где нет других вариантов. То есть вы застрянете.
— Он объяснил насчет вариантов, Боб? — спросила Сьюзи.
— Да, — ответил Хансон.
— Итак, ваш телефон работает, — сказал человек из телефонной компании. — Спасибо за пиво. Изучайте свой блокнот. У вас здесь есть несколько хороших вариантов. Лучше, чем в моем доме на Киннер. До свидания.
Хансон проводил его до двери и поблагодарил за помощь.
— Так-то оно лучше, — сказала Сьюзи, когда телефонист ушел.
— Так-то оно лучше, — сказал ее муж. — Где блокнот?
Некоторое время они изучали подходящие варианты — это занятие радовало душу, словно тебе восемь лет и ты листаешь рождественский каталог Сирса [6] . Наконец они решили поехать во Французский квартал на трамвае. Хансон мельком сказал, что стоило бы снова пройтись по улице Бурбон, но Сьюзи ответила, что на ближайшее время с нее хватит этого зрелища — голых дамочек на эстрадах. Она предложила пройтись над рекой и через Джексон-сквер, но ее муж возразил, что они могут наткнуться на психа, и вообще, разве для того они оставили Бруклин?
6
Известнейшая компания США, до 1993 г. занимавшаяся торговлей по почте и выпускавшая «каталоги Сирса».
— Психи есть и на улице Бурбон, — ответила Сьюзи.
Они не забывали, что их истинная цель — обследовать центр вариантов на улице Руайяль. Затем они, конечно же, могут пройтись по улице Бурбон, а потом проследовать к Джексон-скверу и полюбоваться Миссисипи. Хансон и Сьюзи отлично ладили друг с другом.
Миссис Хансон в ванной готовилась к походу, а муж ждал в гостиной, прислонившись к стене. Зеленый ковер был уже покрыт клочьями шерсти Фиша, кота выдающихся качеств. Хлопья серой шерсти со спины и белой с брюха были единственным украшением квартиры. Серая шерсть походила на стремительные
Хансон вспоминал все случившееся, как бег во тьме.
Это происходило несколькими месяцами позже, уже почти зимой, в середине ноября. Хансон был совсем другим человеком, чем Хойт Шермерорн, столь внезапно решивший оставить Нью-Йорк. Изменилась и Сьюзи, и, конечно, Фиш. Впрочем, метаморфозы рще не приобрели завершенность. Наверное, они никогда не закончатся — пока Хансоны живут в Новом Орлеане.
«Уж эти мне варианты», — думал Хансон. Он бежал двухмильный маршрут вокруг поля для гольфа в Одюбон-парке. Было около девяти вечера, так что парк казался пустынным, если не считать редких машин, стоявших вдоль узкой дороги под огромными, разлапистыми, увешанными бородатым мхом ветвями темных: деревьев. Хансон только что начал свой ежевечерний бег от фонтана и невидимых во тьме цветочных часов у входа в парк со стороны Сен-Чарльз-авеню. Он сделал первый поворот и бежал теперь от авеню по длинной прямой дороге в сторону Мэгэзин-стрит; впереди манило поле для гольфа. Но поле останется слева от него, а справа потянется длинный узкий сквер, в это время занятый влюбленными парочками. Хансон видел звезды и блестящий пятак Луны, отраженный в пруду, и чуть в стороне — искусственный водопадик. И подумал — как замечал на этом месте каждый вечер: «Господи, сколько же еще я должен бежать!..»
Ему уже больно дышать. Грудь болит так, будто в ней что-то лопнуло. Он хрипит и пытается убедить себя: перестань, перейди на шаг и поймай дыхание.
Каждый вечер он начинал эту схватку, и только изменение личности, которое дало ему устройство в Игровом городке, позволяло преодолеть дистанцию.
Машина — и бог на его плече.
В первобытной тьме Хансон смотрел на звезды. Он любил ночное небо. Здесь, в Новом Орлеане, больше звезд, чем в Бруклине. Он про-жил там в общей сложности почти пять лет, но все эти годы даже мельком не видел своих любимых созвездий. Огни города, пропыленный воздух плюс собственное его нежелание выходить на улицу в Нью-Йорке после наступления темноты мешали наблюдать за звездным небом. Но в Новом Орлеане все было иначе.
Преодолев пятую часть маршрута по прямому участку дороги, Хансон увидел свое любимое созвездие, Орион. Охотник лежал на спине, как раз над купой старых деревьев, словно решил вздремнуть, прежде чем приступить к вечерним трудам. «Прекрасно, — подумал Хансон.
— Надо мной звезды. Изумительно! Особенно если знаешь, как они далеко. Когда подумаешь, что некоторые из них находятся в триллионах миль от Земли, легко ли поверить, что между нами — ничто. Абсолютное ничто… Старина Орион. Изогнутый пояс старины Ориона и звезда в середине».
Для Хансона звезда была счастливой, и для Сьюзи тоже. То общее, что у них нашлось при первом знакомстве. То, что их свело.
«Какой чистый воздух, — думал он. — Могу разглядеть меч Ориона. Ни разу не видел его в Бруклине. И старина Телец словно придерживает Ориона, упираясь ему в грудь».
Была уже середина ноября, но термометр по вечерам показывал выше десяти. Днем — до двадцати. Хансон с женой часто и счастливо говорили о здешнем климате. Вариант номер 154 дал бы еще градусов пять лишних, но тогда в их квартире не нашлось бы ванны — только душ. Хансоны договорились, что если зима окажется слишком холодной, то лучше обойтись без ванны; тогда они съездят в Игровой городок и возьмут номер 154. Сделать это никогда не поздно.