Журнал «Если», 2001 № 08

Нивен Ларри

— Энергостанция в порядке. — Джин скользнула через люк и снова пристегнулась на своем рабочем месте. — Во всяком случае, новых неисправностей там нет… — она не договорила. — Что это?

Марго и остальные автоматически замолчали, вслушиваясь. Марго услышала лишь негромкое гудение корабельного оборудования и импульсы статического шума, все еще доносящиеся из терминала Реджи. Короткие и быстрые импульсы: один, один, два, один, два, один, один, один, два.

— Это код? — спросил Ник.

— Механическая неисправность, — ответил Том. — Наверняка.

Реджи накрылся.

Один, один, два, один.

— А кто-нибудь слышал о том, что отказ компьютера проявляется именно так? — спросила Марго.

Один, два, один.

— Реджи? Диагностика первого уровня. Доложи, — приказал Ник.

Один, один, два.

— Может, мы сумеем получить четкую диагностику, запустив другую экспертную систему? — предложила Марго. Реджи не был компьютером с одним процессором, а представлял собой сеть из шести взаимосвязанных систем. У каждой имелась своя специализация, совсем как у членов экипажа. Терминалы в различных модулях корабля по умолчанию давали доступ к разным экспертным системам.

— Возможно, — отозвался Ник. — Пусть Том попробует отследить неисправность отсюда. Вы с Джин попытайтесь сделать то же самое из энергомодуля.

Один, один, один.

Джин и Марго перебрались по коридору в энергоблок. Как Джин и доложила, индикаторы всех приборов, которые действовали после потери магнитного паруса, светились зеленым.

— ВО всяком случае, это уже что-то новенькое, — пробормотала Джин, запуская терминал Реджи — тот самый, за которым она и Эд провели множество часов, когда отказал магнитный парус. — Люблю неожиданности.

— Напомни, чтобы я тебе потом рассказала, что делала моя бабушка на старом «Мире», — сказала Марго. — Вот там полет был настоящим приключением.

Джин улыбнулась, и Марго ощутила теплую волну благодарности. Хоть кто-то остался таким же, как прежде.

— Реджи, — произнесла Джин в микрофон, — у нас серьезная неисправность в наружной системе связи. Ты можешь ее проанализировать, пользуясь этой системой? — Пока она говорила, Марго нажала на стене кнопку интеркома, чтобы ответ услышали в командном центре.

— Массивные искажения данных и многочисленные ошибки при их обработке, — отозвался Реджи на этот раз механическим голосом. — Попробую восстановить интерфейс.

— Ник, ты слышал? — произнесла Марго в интерком. Вдоль стен коридора шепчущим эхом доносились импульсы статики из командного центра.

— Слышал, — отозвался Ник.

— Я получаю сообщения о внешнем сигнале, — заговорил Реджи.

— Внутренний отказ, внутренний отказ, внутренний отказ…

Джин выключила динамик.

— Что за чертовщина? — спросила она Марго. Та лишь покачала головой.

— Внешний сигнал? Это не может быть передача из Хьюстона!

Взгляд Марго перескочил на черный треугольник окна. Из коридора все еще доносились еле слышные одиночные и парные импульсы статики.

— В каком языке всего два компонента? — спросила Марго.

— В двоичном, — ответила Джин, удивленно

уставившись на нее.

— А что мы, по сути, передаем во время сеансов связи? И что может тот, кто не знает более совершенного языка, послать нам в ответ?

Джин побледнела.

— Марго, ты сошла с ума.

Марго не стала отвечать. Она оттолкнулась, вылетела в коридор и направилась к командному центру.

— Том, ты слышал?

Том даже не взглянул на нее. Он держал блокнот и ручку. Когда слышался очередной импульс статики, он записывал в блокнот единичку, а после двойного импульса — ноль. Вскоре он бросил блокнот прямо в воздух, словно ему было все равно, куда тот улетит, и его пальцы замелькали над клавиатурой.

— О да, слышал.

Ник тоже сидел за своим терминалом и тоже стучал по клавиатуре.

— Кажется, механизмы наружной системы действуют, — сказал он.

— Возможно, мы сумеем провести анализ… — Он ввел серию команд. В помещении все еще слышались статические импульсы, настолько настойчивые, что жилки на висках Марго начали пульсировать синхронно с ними.

— Тут что-то есть, — пробормотал из-за терминала Том. Голос его звучал напряженно, и в нем слышалась интонация, которую Марго не сумела распознать. — Но чтобы точно определить случившееся, уйдет немало времени. Реджи сейчас все записывает. — Он взглянул на Ника. — Пока он еще не окончательно спекся…

Марго и Джин тоже повернулись к Нику. Марго показалось, что она прочла в его глазах облегчение. «Сейчас ему хотя бы не нужно придумывать для нас работу».

— Хорошо, — начал отдавать распоряжения Ник. — Том, ты попытайся понять, что это было. Джин, ты займись неисправностью Реджи. Выясни, какие системы действуют. — Он перевел взгляд на Марго. — Я позабочусь о Поле. А ты, Марго…

— А я проверю, работает ли периферия, — сказала она. — Мы ведь не знаем, что свалится нам на голову в следующую минуту.

Ник кивнул. Марго последовала за Ником по коридору. Она старалась не смотреть, когда он поворачивал запорное колесо на люке, ведущем в лазарет. Марго заставила себя пролететь через помещение и направиться дальше, к грузовому отсеку.

Этот отсек представлял собой комбинацию трюма и рабочего помещения. Здесь хранились тщательно запечатанные контейнеры с образцами минералов, но здесь же имелось и все необходимое для работы вне корабля. Сразу возле выходного шлюза ждали исследовательские шлюпки, прочно прикрепленные к корпусу зажимами — небольшие легкие суденышки, весьма смахивающие на кривоватые коробчатые воздушные змеи, с которых содрали ткань обшивки. Фактически это были просто рамы с креплениями для контейнеров с образцами, роботов, которые эти образцы собирали, или космонавтов. Их спроектировали для подлета к астероидам и посадки на них. Марго вспомнилось ощущение почти детского восторга, когда она сажала такой кораблик на астероид. Она любила свою работу, эту миссию и свою жизнь, но такие впечатления не сравнить ни с чем.