Журнал «Если», 2002 № 08
Шрифт:
— Нет, сэр, нет. Обладание действующим модемом — это преступление. А мое устройство совершенно безвредно. Спросите своего эксперта.
— Ну? — проворчал лорд Кохеренс-Гамильтон, обращаясь к карлику. — Оно работает?
— Нет. Оно…
— Молчи. — Он обернулся к Сэрпласу. — Вам повезло, дворняжка. Вас не обвинят в преступлении. Однако пока вы находитесь здесь, я подержу это мерзкое устройство под замком. Вам понятно, сэр Гав-Гав?
Сэрплас вздохнул.
— Хорошо, — согласился он. — В конце концов, это всего на неделю.
Вечером
Прелестная грудь леди Памелы обнажилась, как вдруг она откинулась, пытаясь застегнуть лиф, и сказала:
— Ваш человек смотрит на меня.
— Какое нам дело? — весело ответил Сэрплас. — Бедняга аутист. Его не трогает ничто из того, что он видит и слышит. Это все равно что стесняться кресла.
— Даже если бы он был вырезан из дерева, я предпочла бы, чтобы он не смотрел на меня.
— Как хотите. — Сэрплас хлопнул лапами. — Любезный! Отвернитесь.
Дарджер послушно повернулся к ним спиной. Это был первый случай удивительного успеха его друга у женщин. Сколько же искательниц любовных приключений можно встретить, если твой вид неповторим?
Позади себя он слышал смех леди Памелы. Затем низким от страсти голосом Сэрплас сказал:
— Нет-нет, бриллианты не снимайте.
Беззвучно вздохнув, Дарджер приготовился к долгой ночи.
На следующий день Сэрплас чувствовал себя нездоровым. Узнав о его недомогании, леди Памела прислала одного из своих аутистов с чашкой бульона, затем явилась сама в хирургической маске.
Сэрплас слабо улыбнулся ей.
— Вам нет нужды носить маску, — сказал он. — Клянусь жизнью, моя болезнь не заразна. Как вы, несомненно, знаете, у нас, тех, кто подвергся переделке, есть предрасположенность к нарушениям эндокринного баланса.
— И только? — Леди Памела ложкой влила ему в рот немного бульона и промокнула упавшую каплю салфеткой. — Тогда восстановите его. С вашей стороны было очень дурно напугать меня такой чепухой.
— Увы, — печально произнес Сэрплас, — я уникальное создание, а таблица моего эндокринного баланса случайно упала в море. Разумеется, в Вермонте есть копии. Но к тому времени, как самая быстрая шхуна сумеет дважды пересечь Атлантический океан, боюсь, со мной все будет кончено.
— О, дорогой мой Сэрплас! — Она сочувственно накрыла его лапу рукой. — Наверняка существует какой-то способ, пусть самый отчаянный!
— Ну… — Сэрплас отвернулся к стенке и задумался. После долгого молчания он снова повернулся к леди Памеле и произнес: — Я должен кое в чем признаться. Модем, который ваш брат отнял у меня… Он работает.
— Сэр! — леди Памела вскочила, подобрав юбки, и в ужасе отступила от кровати. —
— Моя дорогая, вы должны меня выслушать. — Сэрплас с трудом бросил взгляд на дверь, затем сказал, понизив голос: — Подойдите поближе, я буду говорить тихо.
Она повиновалась.
— На закате Утопии, во время войны между людьми и их электронными созданиями, ученые и инженеры объединили усилия, чтобы сделать модем, которым люди могли бы безопасно пользоваться. То есть защищенный от воздействия электронных демонов. Возможно, вы слышали о таком проекте.
— Да, слухи ходили, но… ни одно такое устройство не было создано.
— Скорее, ни одно такое устройство не было создано вовремя. Его как раз доводили до ума, когда толпы разгромили лаборатории и Век Машин кончился. Однако несколько подобных устройств успели спрятать до того, как все специалисты были убиты. Спустя столетия смелые исследователи из Археологического института в Шелберне разыскали шесть таких устройств и разработали искусство пользоваться ими. Одно сломалось во время этих экспериментов. Два других хранятся в Берлингтоне. Остальные вручили доверенным лицам и послали трем наиболее мощным союзникам Территорий — в частности, в Россию.
— Трудно поверить, — ошеломленно произнесла леди Памела. — Неужели такие чудеса случаются?
— Мадам, я пользовался им позапрошлой ночью в этой самой комнате! Помните голоса, которые слышал ваш брат? Я разговаривал со своим начальством в Вермонте. И мне дали разрешение продлить свое пребывание здесь до двух недель.
Он умоляюще посмотрел на нее.
— Если вы сумеете принести мне устройство, я попробую воспользоваться им, чтобы спасти свою жизнь.
Леди Кохеренс-Гамильтон решительно встала.
— Ничего не опасайтесь. Клянусь своей душой, модем будет у вас сегодня ночью.
Комната была освещена единственной лампой, которая давала странные тени, когда кто-нибудь шевелился — словно все они были духами зла на шабаше ведьм.
Зрелище было совершенно неправдоподобное. Дарджер, не шевелясь, держал в руках модем. Леди Памела, тонко чувствовавшая обстоятельства, переоделась в темно-красное, цвета человеческой крови, шелковое платье с глубоким вырезом. Оно кружилось вокруг ее ног, пока она искала за дубовой обшивкой стен розетку, которой не пользовались целые столетия. Сэрплас еле сидел на кровати с полузакрытыми глазами и направлял ее.
— Вот она! — торжествующе воскликнула леди Памела. Ее ожерелье рассыпало небольшие радуги в тусклом свете.
Дарджер застыл. Он стоял совершенно неподвижно в течение трех долгих вдохов, затем встряхнулся и вздрогнул, как в припадке. Его глаза ввалились.
Глухим неописуемым голосом он сказал:
— Кто вызывает меня из бездонной глубины? — Голос был совершенно не похож на его собственный — хриплый, дикий, жаждущий нечестивых забав. — Кто рискует разгневать меня?