Журнал «Если», 2002 № 08
Шрифт:
«А когда я не в действии?»
«Иногда вы будете сознавать себя, иногда — нет».
«А кто это решает?»
«Это происходит само собой».
«Я имею в виду: кто решает?»
«Комплекс глубинной грамматики эмоциональных стимулов».
«Чего-чего?»
«Сюжет, если угодно».
«Какой сюжет?»
«Ваш сюжет. Сюжет Фрэнка. Сюжет, который вы разыгрываете вместе».
«Но это же не эпизод «Зеленых дорог»! Это же будет происходить на самом деле!»
«И тем
В конечном счете, разве не это было великим открытием Рейчел — именно то, что сделало возможным «Зеленые дороги»? Сознание сотворит сюжет из чего угодно. Вымысел столь же необходим сознанию, как и сами события в полной наготе фактов.
— Если ты думаешь, что Фрэнк может сделать тебя счастливой, — сказал я, — ты ошибаешься. — Я чувствовал себя подлецом, произнося эти слова губами Фрэнка. Но мне было уже не до правил хорошего тона. Я поставил скорость и направил машину вверх по дороге к боковому шоссе, которое ведет из Такстеда на юг в сторону Станстеда.
Повсюду валялись ветки, сучья и всякие обломки; на перекрестке лес словно вывернулся наизнанку. Перед фарами кружили обрывки черноты. Слишком поздно я осознал, что это были птицы: вороны, сброшенные бурей со своих деревьев.
Автомобиль завибрировал и накренился под внезапным ударом ветра.
— Ну? — сказала она, ожидая, чтобы я развернул его и поехал к ее дому, и к теплу, и — посмотрим правде в глаза — к Фрэнку.
Я поглядел на нее. Я был здесь не для того, чтобы ублажать ее. Я поставил первую скорость, свернул влево на асфальт и поехал на юг.
Если она удивилась, то ничем этого не выдала.
— Это не твоя вина, — сказал я, — а Фрэнка.
Она пожала плечами.
— Но ты не слишком промокла?
Она скрестила руки на груди.
— Оставь меня в покое.
Шоссе усеивали ветки. Я ехал вверх осторожно, на второй передаче, а на поворотах ставил первую. Местами асфальт был залит жидкой грязью. Забитые кюветы превращали все понижения дороги в водные препятствия.
— Но чего он в конечном счете добивается?
— Что-что?
— Да Фрэнк, — сказал я. — Чего он хочет?
— Просто старается помогать, — сказала она с проблеском былой иронии. Она прикусила сломанный ноготь. Руки у нее были воспаленно-красными от холода. Я поставил отопление на максимум. (Мне хотелось согреть ее руки в своих. Мне хотелось ощутить их загрубелость. Мне хотелось ощутить ее пожатие.)
— В мире, набитом скверными идеями, — сказал я, — его идеи — самые скверные.
— О чем ты?
— Впустить меня, — сказал я. — Позволить мне разделять с ним его плоть. Для тебя ведь это не легче, чем для меня.
Несколько секунд Рейчел смотрела на меня, затем быстро отвела
— Ты хотела что-то сказать? — спросил я.
— Ничего.
— Что?
Мы поднялись на гребень холма. Лес остался позади. Теперь на нас обрушилось все бешенство ветра. Я снова перешел с третьей передачи на вторую, потому что, как я ни осторожничал, на поворотах машину заносило. Потухший было дождь полил с удвоенной силой. Я включил противотуманные фары.
Она обернулась ко мне. По-моему, она пыталась рассмеяться.
— Ты думаешь, это был Фрэнк?
— Что?
— Ты думаешь, это Фрэнк решил разделить свое тело с тобой?
Видимость была такой скверной, что я различил перекресток только тогда, когда мы на него выехали. Я вжал педаль тормоза в пол, и машина мягко остановилась на обочине под указателем. Я дал задний ход и повернул в нужном направлении.
— Конечно, Фрэнк, а кто же, — сказал я. — Посмотри, как он подгоняет нас друг к другу, будто кусочки мозаики. Это очевидно.
На этот раз смех — если это был смех — добрался до ее губ.
— О Господи!
— Я не говорю, что он тебя не любит, — сказал я. — На свой ушибленный лад.
— Конечно, он меня любит, — подтвердила она. — Оттого он и согласился.
Я уставился на нее.
— Смотри на дорогу, — напомнила она.
Я уставился на дождь.
— Прежде у нас все было хорошо, — сказала она. — Когда я покинула «Зеленые дороги», мне стало одиноко. Я чувствовала себя выжатой. Я чувствовала себя старухой. Фрэнк был… ну, он хотел помочь. Но дело в том, что он не слишком заинтересован…
— Черт!
— Вот почему я спросила его, не согласится ли он, чтобы ты…
Я засмеялся. Я подумал, что это шутка. Шутка в дурном вкусе, но…
Рейчел снова отвернулась к своему окошку.
Я уставился на ее затылок.
— Нет, — сказал я, отчаянно желая, чтобы это было не так.
— И он сказал «да». Он согласился.
— Меня сюда водворила ты?!
— По взаимному согласию.
— По взаимному…
— Не сердись, — сказала она умоляюще. — Мы думали, что вы двое поладите.
Дождь немного поунялся. Ветер дул все так же свирепо. Я устал больше, чем полагал — все мои реакции стали теперь замедленными. Преодолевать в машине ветер, учитывать мощность двигателя, сделанного на заказ — все это не могло не сказаться.
— Пожалуй, мы это как следует не продумали, — призналась Рейчел.
— Я не верю тому, что слышу.
— Джерри, люди в реальном мире подлаживаются друг под друга, — голос у нее был старческим. — Они выстраивают отношения. Они идут на компромиссы. Они творят свое счастье из кусочков.