Журнал «Если», 2007 № 04
Шрифт:
— Я как-то бросила сюда целое дерево. Правда, не такое огромное, как эти, — сказала Холли, кивком указывая на двухсотфутовые гигантские тополя, которые росли по краю площади, — но все же достаточно большое. Оно провалилось в ил целиком, и следа не осталось!
С этими словами она опустилась на колени на краю водоема и принялась пить, черпая воду ладонью, так что скоро ее шея и грудь стали совсем мокрыми. Маггот, у которого ил скрипел на зубах, отошел к дальнему краю бассейна, где он еще раньше приметил что-то вроде фонтана. В нишах подпиравшей склон очередного холма стены сидели четыре каменных зверя, каждый из которых
Поставив ногу на лапу первого зверя, Маггот дотянулся губами до отверстия и стал пить.
— Ты с ним целуешься что ли? — засмеялась Холли. Ее смех напоминал скрежет гравия, осыпающегося по склону горы, и Маггот круто обернулся, чтобы заставить Холли вести себя потише, но чуть не упал в воду. Он удержался, схватившись за торчащий из пасти чудовища каменный клык, но Холли загрохотала, точно горный обвал. Она то складывала свои толстые губы в трубочку, как для поцелуя, то снова принималась хохотать и никак не могла угомониться.
Маггот прыжком оказался на берегу. Теперь уже не имело смысла призывать Холли к тишине — Эррен наверняка услышал ее и знал, что они где-то поблизости.
— Вкусная вода, — сказал он негромко, вытирая рот рукой.
— Но мясо еще вкуснее, — ответила Холли, потирая живот. Повернувшись на восток, она снова понюхала воздух.
— Убийца-Солнце скоро взойдет.
Маггот кивнул.
— Тогда пошли скорее. Покажи мне, где он прячется.
Холли серьезно посмотрела на него.
— Ты ведешь себя как Первый.
Маггот, ни слова не говоря, повернулся и пошел вперед, словно действительно был вожаком клана. Когда-то, в Глубоких Пещерах он пытался стать Первым, чтобы спасти мать и тех, кто был на ее стороне, но проиграл голосование своему приемному отцу Крестоцвету. Вскоре после этого Маггот отправился в свое первое самостоятельное странствие. Как странно, подумалось ему теперь, что в крошечном клане Двух Одиноких он все-таки стал Первым.
Миновав площадь, они бесшумно крались между холмами, расположенными на неравных расстояниях друг от друга. Город оказался гораздо больше, чем казалось Магготу — очевидно, виной тому были размеры зданий и пирамид, глядя на которые сверху, он не сумел правильно оценить подлинный масштаб открывшейся ему картины. Спустя какое-то время они вышли на другую площадь или, вернее, на открытое, ровное место, почти целиком занятое чем-то вроде высокого каменного помоста, к которому с четырех сторон вели широкие каменные ступени. В центре помоста стояло небольшое четырехугольное здание с колоннами.
Присев за редким колючим кустарником, росшим чуть наискосок от главного входа, Холли несколько раз понюхала землю и воздух.
— Оно там!.. — прошептала она. Увы, ее шепот был громче голоса Маггота, когда он говорил нормальным тоном.
— Ты уверена?
Холли вытянула вперед сложенные трубочкой губы. В целом, это движение больше напоминало поцелуй, чем утвердительный ответ.
— Ты могла бы обойти здание сзади и бесшумно взобраться на крышу?
—
— Я собираюсь выманить человека наружу. А ты должна прыгнуть на него сверху, как я говорил. Помнишь?…
Ее ноздри дрогнули, раздуваясь.
— Неплохая идея.
— Если человек не выйдет, ты должна будешь так же бесшумно вернуться сюда, и мы составим другой план.
На этот раз вытянутые губы Холли весьма недвусмысленно изобразили пародию на поцелуй, но Маггот притворился, будто ничего не замечает.
— Я дам тебе несколько секунд, потом подойду к зданию спереди, чтобы он заметил меня. — На тролличьем это звучало как «почуял меня». — Понятно?
Холли кивнула и быстро уползла в темноту.
Еще до того, как ее гигантская темная тень появилась на крыше здания, Маггот зашагал к главному входу. Остановившись у подножия лестницы, он громко крикнул:
— Эй, Эррен, ты там не заснул?
Ему никто не ответил, и Маггот начал подниматься по лестнице.
— Ты бы хоть пукнул что ли! — снова воззвал он и шагнул вверх еще на две ступеньки. Теперь его голова возвышалась над краем помоста как раз на такую высоту, что он мог заглянуть в затемненное пространство позади колонн, но в густом мраке не шевельнулась ни одна тень.
Держа перед собой меч, Маггот вскарабкался на предпоследнюю ступеньку. Теперь колдун не мог его не заметить, но сам он по-прежнему ничего не мог разобрать. Луна уже закатилась, и Магготу оставалось надеяться только на удачу и на свою быструю реакцию. Правда, у него была еще Холли, но он не уверен, что она не ушла с крыши просто потому, что ей наскучило сидеть и ждать неизвестно чего, а посмотреть он не решался, чтобы не насторожить противника раньше времени.
— Эй, ты, колдун-недоучка! — снова крикнул Маггот. — Если ты собираешься использовать против меня свое колдовство, то поспеши, пока оно не протухло. А еще лучше — выходи на открытое место; здесь все-таки посветлее, а то как бы ты там в темноте чего-нибудь не напутал! Вот возьмешь, да и наколдуешь самому себе рога!
К его огромному удивлению, из темноты донеслись какой-то шорох и возня. Секунду спустя между двумя ближайшими колоннами возникла фигура Эррена. В руке он держал натянутый лук, светлое дерево которого белело во мраке, как новорожденная луна. Стрела с блестящим стальным наконечником была направлена прямо в грудь Маггота. Расстояние между ним и Эрреном составляло меньше пятнадцати футов; с такого расстояния очень трудно промахнуться, каким бы скверным стрелком ни был его враг.
— Ты плаваешь лучше, чем я ожидал, Личинка-Маггот! — проскрипел Эррен. — Кто послал тебя следить за мной?
— Я хотел спросить тебя о том же, — парировал Маггот. — Почему ты следил за мною?
— Я следил за тобой? — Эррен расхохотался, и Маггот заметил, что острие стрелы немного опустилось. — С чего ты взял?
— Но ведь ты не отвечал мне, когда я разговаривал с тобой. Ты притворялся, будто не понимаешь моего языка, а на самом деле…
— Это потому что ты говорил на языке ***** Змей!
Предпоследнее слово Маггот не понял, как, впрочем, и смысл всей фразы, однако решил, что разберется с этим потом. Сейчас он должен был отвлекать внимание Эррена и одновременно выманить его на открытое место, потому что противник все еще находился под защитой крыши странного здания.