ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №6 2007 г.
Шрифт:
Выстроив сию умственную конструкцию, Светозар велел Ярославе дать комсоргу еще таблетку, чтобы в голове у того окончательно прояснело, и потребовал от бедного Степы сейчас же звонить человеку, который выдал лиловые карточки, чтобы немедленно их блокировать. Такая операция — форс-мажор, и банк может ее осуществить не раньше десяти утра, когда прибудет начальство и найдется кому пришлепнуть заявку своей личной электронной подписью. Это — если действовать официально. А неофициально — нужно искать знакомцев, чтобы они звонили своим знакомцам, обещать одним златые горы, другим реки, полные вина, и тогда хоть часть денег, вложенных в карточки, удастся спасти.
Однако организаторам митинга с того ненамного
Значит, вся надежда на смутьянов-блоггеров.
Время было позднее, но человек, который мог помочь, как раз сейчас, позавтракав, усаживался в рабочее кресло.
— Алло? Профсоюз? — спросил у коммуникатора Светозар. — Да, мне нужен правый профсоюз. Я ищу председателя Буревоя Антипо-ва. Передайте — Септимиус…
Это было игровое имя — с тех времен, когда председатель профсоюза правых хакеров Буревой и пиармейкер Светозар были юными и жизнерадостными геймерами, сражались в одной команде за честь города и в игре «Звездные драконы» одолели всех соперников. Перед ними рисовались замечательные перспективы, но взрослые объяснили — во взрослую сборную страны по геймингу им все равно не попасть, для этого с двух лет к монитору садиться надо, в специальный детский сад ходить с геймерским уклоном. Соратники потосковали и разбежались по разным тусовкам, один пошел в колледж пиармей-кинга, другой — на хакерские курсы. Но большого таланта он в этом деле не проявил и стал делать карьеру по административной линии.
Когда хакеры собрались регистрировать свой профсоюз, комиссия, принимавшая бумаги, возмутилась не их наглостью, а попыткой нарушить законодательство. Профсоюз в том виде, как они вычитали из документов, претендовал на монополию в области защиты хакин-га. Антимонопольный закон же нарушать не стоило никому — дело обычно кончалось неподъемными штрафами. Хакеры тут же подготовили еще один комплект документов, точно таких же, и, зарегистрировав два профсоюза, думали, что одолели закон. Но каждому профсоюзу полагался штат сотрудников. И уже через полгода «правые» хакеры были на ножах с «левыми» хакерами, и их вожаки занимались не столько работой, сколько рекламой и вербовкой новых членов в свои ряды. В результате хакинг как таковой переживал не лучшие времена — каждый подросток, написавший от обиды на человечество хоть крошечного червячка для взлома паролей бесплатного почтовика, тут же делался предметом профсоюзной войны, впутывался в интриги, проникался манией своего величия и останавливался в развитии. Только старая хакерская гвардия еще подламывала сайты с серьезной защитой, и то по каким-то загадочным договоренностям с владельцами этих сайтов.
Буревой был на месте — его рабочий день начинался в десять часов вечера.
— Привет, — сказал ему Светозар. — Есть дельце.
— Приезжай завтра.
— Срочное.
— И до завтра потерпеть не можешь?
— Вот именно, что не могу. Нужна консультация.
— Консультации у нас платные.
— Знаю. Ну так я приеду через полчаса.
Не зря, нет, не зря учили Светозара тонкостям пиармейкинга! Ночью его разбуди — и отрапортует формулу Джексона-Кудрявцева, по которой рассчитывается скорость распространения хорошей и плохой информации. Американец Джексон составил ее для хорошей информации, россиянин Кудрявцев — для плохой, а тот человек, который догадался свести оба этих открытия вместе и ввести в оборот коэффициент, учебником не упоминался, потому что давно уже стал монополистом.
Осталось только найти объект, к которому бы пристегнуть плохую новость…
Этот объект лежал на поверхности, но Светозару было страшно к нему прикасаться, и всю дорогу от дома до Союза профсоюзов пиар-мейкер искал другие варианты. Но не находил.
Задумчивость
Светозара невежливо отпихнули, он опомнился, разозлился и решил действовать сурово и несправедливо — но так, чтобы митинг уж точно не состоялся.
Буревой сидел в маленьком кабинете и носился по просторам русской рекламы в Паутине. Его интересовали связи и выходы Светозара.
За несколько минут до появления давнего приятеля он вылез с сайта «Бриллианта», где удачно подломал запароленный сегмент и получил информацию, доступную только сотрудникам.
Буревой внимательно прочитал все кусочки с упоминанием лиловых карточек и Светозарова романа «Тайфун любви». Когда пиармейкер вошел в кабинет профсоюзного деятеля, тот был полностью готов к беседе.
— Ты в блоги лазишь? — спросил Светозар после мужского церемониала приветствия (рукопожатия, «сколько-лет-сколько-зим» и тому подобной траты времени).
— А кто в них не лазит?
— Со своего адреса?
— Дурак я, что ли?
Конечно же, хакер читал крамольные сетевые журналы каким-то своим тайным способом.
Нет, государство не возражало против того, чтобы отдельные несознательные граждане по ночам слушали «вражеские голоса» и читали лживые измышления блоггеров. На здоровье, читай и слушай, вот только о карьере после этого можешь забыть навеки. Посетители бло-гов тщательно отслеживались и брались на заметку, особенно те, что вели в блогах какую-то активную жизнь — находили там друзей и врагов, ссорились и мирились, вывешивали свои собственные размышления, пусть даже не о пользе монополий, а просто о плохой погоде.
Блоггеры же, стараясь избежать неприятностей, ввели такую систему конспирации — новичок не мог к ним пробиться, не имея рекомендаций. Минимум два человека должны были представить его незримой общественности в своих блогах, поручиться за него, и только тогда он мог стать собеседником, при котором можно говорить то, что думаешь.
Эту особенность подпольных сетевых журналов Светозар знал. Но времени на возню с рекомендациями просто не оставалось.
— Бурик, мне нужно попасть в хороший блог под каким-нибудь тамошним именем.
— Что такое хороший блог?
— Тот, который читают в нашем городе.
— Таких много.
— Самый известный. Где читателей под десять тысяч.
— Допустим, я впущу тебя в этот блог под именем постоянного посетителя, — подумав, сказал Буревой. — И что мне за это будет?
— А чего бы ты хотел?
— Того же, чего и все. Пиара.
— Ну, с этим просто, — Светозар достал большой кошелек, а из него — разноцветные карточки, взял их веером и продемонстрировал Буревою. — Выбирай, где ты хочешь место. В «Боевом шансе»? Его больше молодежь читает. В «Вестях»? Там я могу дать тебе два десятка модулей на лучших страницах, это — твой портрет и текст о тебе на пятьдесят слов. В «Супертауне»…
— Нет, это все дребедень, кто их читает, — недовольно прервал Буревой. — Ты еще предложи десять модулей на полосе эротической рекламы!
Светозар невольно улыбнулся. Эротическая реклама потерпела позорный крах — ни комсомолки, ни партийные женщины, ни беспартийные тетки с конвейеров не пожелали вывешивать свои объявления в прессе. На заводах и фабриках амурные проблемы практически отсутствовали: комитеты комсомола и парткомы присматривали за общей нравственностью, начальство поощряло семейных в ущерб холостым, если же кого-то тянуло на поиски приключений — так они находились, не вылезая из родного цеха и совершенно бесплатно.