ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №8 2007 г.
Шрифт:
Повинуясь внезапному порыву, Винкас поднялся и, тяжело припадая на больную ногу (которая, к счастью, еще слушалась), подковылял к помосту и вскарабкался наверх. Выйдя на авансцену, он поклонился ламе и Глину Тану и повернулся к публике. Перед ним было целое море испуганных лиц, и Винкас почувствовал скованность, знакомую каждому актеру или оратору, который впервые выступает перед большой аудиторией. Старый мастер никогда не испытывал ничего подобного даже в юности и был почти парализован приступом «сценической лихорадки», но постарался справиться с собой. Винкас знал, что кто-то должен успокоить этих людей именно сейчас.
– Как многие из вас знают… – Маг вынужден был остановиться и откашляться, потому что в горле у него пересохло, а голос звучал даже слабее, чем всегда. – Мое имя Винкас Аполло, и я… – На этот раз он замолчал, вспомнив, что заклинания, усиливавшие каждый звук, больше не действуют. Парк в Зен-Лу никогда не отличался завидной акустикой, поэтому, даже если бы он кричал, его голос, который тоже никогда не был особенно звучным, не достиг бы, наверное, и десятого ряда.
Пока Винкас раздумывал, что делать, к сцене приблизился Шломо Леви. Его внешность не претерпела никаких видимых изменений, и все-таки он казался другим человеком. Винкас сразу заметил, что израильтянин перестал сутулиться и буквально излучает воодушевление и энтузиазм.
– Позвольте вам помочь, мастер, – проговорил он приятным, мягким баритоном. – Вы, вероятно, хотите, чтобы вас слышали все присутствующие?
Винкас только молча кивнул в ответ, и Шломо быстро поднялся на помост. Ему понадобилось меньше минуты, чтобы снова установить на сцене свой Камень Истины, после чего он спросил у мага, желает ли тот, чтобы мистер Стернз непосредственно усиливал его слова или повторял их «несколько более громким голосом». Винкас выбрал второй вариант, благодарно улыбнулся и в третий раз повернулся к аудитории.
– Добрые жители Зен-Лу и уважаемые гости! – проговорил он и сделал паузу, давая возможность мистеру Стернзу повторить свои слова. Тот действительно воспроизвел их, но так громко, что Шломо поспешил оттащить компьютер с экраном подальше в глубь сцены, чтобы мощный звук не слишком действовал на барабанные перепонки всех, кто находился сейчас на помосте. После этого ученый снова встал рядом с Винкасом.
– Вы все меня знаете, – сказал старый маг. – И теперь, после того как мой джинн… удалился на покой, вы увидели, что я прожил на свете достаточно. – На этот раз он даже не поморщился, когда мистер Стернз повторил его слова, хотя несколько человек в первых рядах, всегда считавшихся самыми привилегированными, зажали уши ладонями. – То есть кое-какой жизненный опыт у меня имеется, и хотя опыт и интеллект – вещи немного разные, я все же надеюсь, что мое понимание ситуации окажется достаточно близким к истине. Я только прошу вас слушать повнимательнее, потому что у меня есть несколько предложений, которые, возможно, помогут вам преодолеть кризисную ситуацию.
Во-первых, вам – то есть нам – ни в коем случае не следует падать духом. Кто знает, может быть, Пагмас скоро вернется, и Кирстану – или Курт, как он себя называет – объявит, что это была лучшая шутка в его жизни и он неплохо позабавился за наш счет…
«Если это способно хоть кого-то утешить, – подумал Винкас, – то мне, пожалуй, придется признать, что, несмотря на отсутствие Пагмаса, я не разучился показывать магические фокусы».
Сам-то он был на сто процентов уверен, что никакая это не шутка. Винкас просто чувствовал это
– Но давайте хотя бы ненадолго предположим худшее: магия навсегда покинула Зен-Лу и Ванглию…
Мулла Нур со своего места погрозил Винкасу пальцем.
– Ла! – выкрикнул он, что по-арабски значило «нет». Раньше мулла имел благородный облик персидского волхва, но без косметической магии его лицо приобрело ярко выраженные хамитские черты. – Мой имп Гул пропал. А где твой Панкс?
– Боюсь, он тоже исчез. – Повторенные Стернзом, эти слова прозвучали как окончательный приговор.
Мулла Нур показал на юг – туда, где когда-то стоял Пагмас.
– Мой джинн по-прежнему в порядке, но как я буду управлять им без импа и без Пагмаса? Этот мерзавец Кирстану похитил и мою магию, и все, что позволяло мне жить, как я привык, так что мне незачем предполагать худшее!
– А как насчет меня?! – крикнула какая-то женщина в сари. Она была столь бледна, что Винкас с трудом узнал Адити Чандрасекар. – Не все здесь в курсе, что я владею таверной «Бодхи». Так вот, мне необходимо знать, как сегодняшние события отразятся на моем бизнесе. Навсегда ли исчезла из нашего города всякая магия, и если нет, то когда она вернется? Я спрашиваю не из пустого любопытства! Все холодильники и кондиционеры в моей таверне питались энергией Пагмаса, а теперь, когда его не стало, я просто не знаю, что будет.
– А мне как быть, мастер? – Винкас узнал баритон Мьюригама, прежде чем увидел в толпе фигуру хозяина гостиницы. – Что будет со мной, ведь у меня такие же проблемы, как и у почтенной Адити? Кроме того, без магии невозможно ежегодное Состязание, а без Состязания не будет туристов и гостей. Как, скажите на милость, я закажу редкие специи и продукты у удаленных поставщиков, если ни один маг не сможет передать им, что мне нужно?…
Его последние слова утонули в голосах десятков, сотен людей, которые заговорили все разом, и у каждого была своя проблема, свой вопрос. Подняв вверх руки, Винкас попытался призвать слушателей к порядку.
– Терпение, друзья! Прошу вас!… – крикнул он во все горло, но тщетно – Винкас не мог перекричать шум. К счастью, мистер Стернз был наделен незаурядными вокальными данными. Его громоподобный голос не только подчинил толпу, но и в буквальном смысле слова сбил с ног Адити Чандрасекар и еще нескольких горожан, отличавшихся деликатным телосложением.
Винкас потер обращенное к Стернзу ухо и пообещал себе впредь не повышать голос ни при каких обстоятельствах. Кроме того, ему не очень нравилось, что приходится использовать компьютер подобным образом.
– Нельзя ли сделать так, – повернулся он к Шломо, – чтобы ваш компьютер передавал мои слова в письменном виде? Насколько я знаю, в Зен-Лу почти все взрослые умеют читать по-амлийски.
– Действительно! Как я раньше не сообразил! – воскликнул Леви и добавил несколько слов на идише. Тотчас экран Стернза увеличился в несколько раз, заняв почти всю сцену.
– Пожалуйста, выслушайте меня! – проговорил Винкас и обернулся, желая убедиться, что его слова появляются на экране. – Я должен сказать вам одну весьма важную вещь. Как я уже говорил, я довольно стар, а это означает, что у меня много внуков, правнуков и даже праправнуков. Я очень люблю их всех, поэтому поселился в деревне, чтобы иметь возможность чаще видеться с ними…