Журнал Наш Современник №1 (2004)
Шрифт:
Твой Носов”.
Письмо Евгения Ивановича взволновало до слез и вместе с тем заставило глубоко задуматься о писательском предназначении, о необходимости полной самоотдачи пишущего во имя святого дела, которое называется литературой... Собственно, к этому мастер и прежде призывал нас, взявшихся за перо. И я думаю, что высокие и обязывающие слова из письма Носова, обращенные к одному из своих подопечных, с полным правом можно было бы адресовать всем, кто получал добрую поддержку писателя, кто проходил носовскую литературную школу. И речь не только о моих собратьях-курянах, уже названных и неназванных. Сколько еще “подшефных” было у мастера в самых
Но и подопечные Евгения Ивановича отвечали ему искренней любовью, сердечной привязанностью. Случалось, и переживали за своего наставника. А поводы для таких переживаний были. Расскажу об одном из них.
Нас, курян, давно задевала вопиющая, по нашему разумению, несправедливость: почему другим российским писателям ежегодно присуждаются высокие литературные премии, а мастера такого уровня, как Евгений Носов, обходят? Даже в число претендентов не включают ... И вдруг приходит известие: Евгений Иванович включен в список кандидатур на соискание Государственной премии РСФСР имени М. Горького за 1975 год. В этом списке значился и Виктор Астафьев — давний друг Носова. Все мы, конечно, очень обрадовались такой вести и беспокоились теперь об одном: дадут или не дадут премию нашему земляку?..
Уезжавший накануне присуждения премий в Москву Евгений Иванович ничего определенного нам сказать не мог, только сухо заметил, что всякое может быть... На следующий день звоню в Москву редактору еженедельника “Литературная Россия” Михаилу Макаровичу Колосову, с которым был знаком еще по его давней работе ответственным секретарем Курской писательской организации. Зная о связях Михаила Макаровича с чиновниками из Совмина, спросил у него, насколько реальны шансы Евгения Ивановича на премию. Колосов отвечал, что, по его сведениям, шансы у Носова достаточно велики, как и у Астафьева. Но как все сложится на самом деле, возможно, станет известно после полудня. Михаил Макарович просил ему перезвонить.
Перезванивал ему несколько раз, и все впустую: решение еще не принято, но, кажется, оно вот-вот состоится... Тем временем у нас в редакции родилась заманчивая и в общем-то дерзкая мысль: а что, если, не дожидаясь завтрашнего официального сообщения о премиях по радио и телевидению, заверстать сейчас в готовящийся на завтра номер “Молодой гвардии” информацию о лауреате-курянине, да еще с его портретом? Вот будет “фитиль” для коллег из “Курской правды”!..
Идея взбудоражила всех наших “молодогвардейцев”, но мы понимали, что риск велик... Решили еще подождать до контрольного срока подписания номера в печать, а дальше задерживать выпуск никак нельзя.
Время близится к шести вечера. Сижу у себя в кабинете в томительном ожидании. Заходит Володя Детков, молча показывает на часы: время — на пределе... Я и сам это вижу. И тут раздается междугородный телефонный звонок, его не спутаешь с обычным. Звонит Михаил Колосов.
— Слушай, Лева! — возбужденно-радостным голосом кричит он. — Только что позвонили из канцелярии Совмина. Сказали, решение уже принято и подписано. Назвали и номер документа, в котором есть фамилии и Носова, и Астафьева. Ты понял: оба они лауреаты, оба!.. А бумагу нам обещают прислать завтра утром фельдсвязью... Ты чего молчишь?..
—
— Ну, знаешь ли... — обиженно задышал в трубку Михаил Макарович. — Я же тебе говорю: из Совмина звонили... А впрочем, вам там виднее, решайте сами...
Мы с Детковым, который все слышал, переглянулись.
— Так что будем делать?
— Рискнем. Будь что будет...
Весть о том, что мы печатаем сообщение о присуждении Государственной премии Евгению Носову, быстро разнеслась по типографии (она размещалась вблизи редакционного корпуса). Повстречавшийся мне в типографском коридоре дежурный по номеру “Курской правды” не без ехидства бросил на ходу:
— Что, решили бежать впереди паровоза?.. Ну-ну, как бы не споткнуться... — и, хихикнув, пошел дальше.
Ту ночь я провел почти без сна... Вскочил чуть свет — и сразу к репродуктору. Он еще молчал. Потом прозвучал гимн и стали передавать последние известия. В числе первых — сообщение о присуждении Государственных премий в области литературы. Слушаю затаив дыхание... Называют фамилии лауреатов: Астафьев, потом еще две фамилии, и наконец долгожданное: Носов!.. Все, наша взяла!..
Утром мы все в редакции чувствовали себя именинниками. Я сразу же позвонил Евгению Ивановичу по телефону его гостиничного номера, о котором справился заранее, и от имени редакционного коллектива поздравил писателя с Государственной премией. Просил передать наши поздравления и Виктору Петровичу Астафьеву.
— Спасибо, ребята, всем сердечное спасибо, — растроганно, с легкой хрипотцой отвечал писатель. — Сейчас ко мне зайдет Витя Астафьев, я передам ему ваши поздравления. Да, между прочим, вы первые сюда дозво-нились... До скорой встречи!..
А дня через три Евгений Иванович возвратился в Курск. Я застал его дома одного. Был Евгений Иванович какой-то непривычно умиротворенно-тихий и просветленный, с благостным выражением лица. Было такое впечатление, что, разговаривая со мной, он в то же время как будто сосредоточенно прислушивается к чему-то в самом себе...
Как-то давно уже я прочитал одну дневниковую запись Валентина Овечкина, поразившую меня. Запись удивительно сокровенная, совсем не в духе строгого писателя, озабоченного сельскохозяйственными проблемами. “Иногда приходит редкое, дорогое настроение, — записал в дневнике Овечкин. — Сам себя несешь осторожно, как переполненную чашу, из которой боязно пролить...”. Я сразу вспомнил об этой овечкинской записи, глядя на Евгения Ивановича: очень уж схожее было состояние...
Без сомнения, это был звездный час писателя, по заслугам отмеченного за долголетний литературный труд — “святой и каторжный”, к которому звал он других и который стал для него самого делом и смыслом всей жизни.
Савва Ямщиков • "Одна, но пламенная страсть..." (Наш современник N1 2004)
“Одна, но пламенная страсть...”
Владимир Бондаренко. Пламенные реакционеры. М., изд-во “Алгоритм”, 2003
Недавно вышедший из печати в издательстве “Алгоритм” том “Пламенных реакционеров”, написанный Владимиром Бондаренко, я постоянно беру в руки, чтобы прочесть ту или иную биографию, прочесть интервью или размышления своих единомышленников, обращенных “тремя ликами русского патриотизма” к нынешним временам. Труднее были времена, но не было подлей….