Журнал Наш Современник №3 (2003)

Журнал Наш Современник

Что же из этого следует? Мы должны уйти в глухую, круговую оборону, полностью самоизолироваться? Нет. Просто нам надо ясно отдавать себе отчет в том, что для нас хорошо, а что плохо в происходящих на Западе и в международном еврействе процессах.

Радоваться успехам хайдеровцев или лепеновцев нам совершенно негоже. (Тот же Хайдер выступает за вхождение Австрии в НАТО.) Стоит любой европейской державе усилиться до уровня империи — и смотрит она на Восток, а евреи оказываются на десятом месте. Сегодня в наших оппози­ционных кругах господствует точка зрения, что “враг № 1 у России — США. Но скорее всего под № 1 у нас — два врага. Шафаревич в своей книге выступает против догм и мифов в русско-еврейских отношениях. Здоровый антиамериканизм тоже не должен быть догмой. США, без всяких сомнений, — смертельный наш враг. Но США также враг “единой Европы” — точнее, единой Европы без руководящей роли США, ведомой каким-нибудь грандом типа Германии. И в этом направлении наши с США стратегические

интересы совпадают. Совпадают они (до поры до времени) и с антиамериканскими настроениями в Европе. Следовательно, если какая-нибудь европейская держава открыто выбросит знамя антиамериканизма, не стоит опрометью бросаться в поддержку, а надо содействовать осторожно, заботясь более о своем усилении, нежели этой державы. Когда же в результате такого взаимодействия станет более усиливаться партнер, а не мы, будет полезно устроить “потепление” в отношениях с США... Не такое, конечно, как после 11 сентября 2001 года! Такого “стратегического партнерства”, когда США разместили свои базы в нашем среднеазиатском “подбрюшье”, а мы получили дырку от бублика, нам не нужно! Нам надо было внести свой “весомый вклад” в дело борьбы с международным терроризмом, наведя, например, под шум американской истерии порядок в Панкисском ущелье. Глядишь, и захвата заложников в театре на Дубровке тогда не случилось бы — не о том бы думали бандиты, а о спасении своих шкур...

Россия должна в каждом отдельном случае определять, насколько нам выгодно партнерство, и никогда не рассчитывать на долговременный союз ни с кем , памятуя слова мудрого Александра III, что у России друзей нет, а есть только армия и флот. Между прочим, именно такой России боятся в структурах, объединяющих США и Европу. Мордатый генсек НАТО Робертсон в прошлом году проквакал своим маленьким ртом, сдавленным килограммо­выми щеками: надеюсь, что Россия не станет играть на противоречиях между США и странами Европы. Он, видите ли, надеется ! Святая простота! Не он ли вполне откровенно признал, что НАТО — это страховка Запада от России? Вы страхуетесь от нас, а мы должны от вас, супостатов. Для этого, правда, нам другой МИД нужен...

Ну а как же быть с “еврейской проблемой” — ведь именно ей посвящена книга Шафаревича? Да точно так же. Я, например, из книги Шафаревича вывел, что нет никакой отдельной еврейской проблемы, а есть глобальная проблема западной русофобии, в которой иудаизм, точнее, антихристиан­ство , выполняет роль основной идеологии.

“Нужно понять, что в России нет еврейского, татарского, немецкого или китайского “вопроса”. В России есть один основополагающий вопрос — это вопрос русский. (Здесь и далее курсив автора цитаты. — А. В. ). Вопрос развитого, полноценного, активного, дееспособного национального само­созна­ния. И русское национальное движение в первую очередь должно заниматься русским вопросом , должно заниматься собственно русской нацией, решать ее задачи”. Это фрагмент из предвыборной платформы 1999 года бывшего народного депутата России Н. А. Павлова (бабуринский РОС). И он сам, и РОС те выборы проиграли, что, на мой взгляд, является косвенным подтверждением правоты Павлова. В нашей стране не решен до сих пор самый важный вопрос — русский, как же мы можем решить вопрос еврейский? Мы не имеем власти в собственной стране, нам впору на положение партизан, подпольщиков переходить! Нам, может быть, самое время учиться у евреев способу выживания в гетто. Я не шучу, уже не до шуток. Вот завершится “долгожданная” реформа ЖКХ, выселят нас всех, “неплатежеспособных”, в бараки где-нибудь рядом с городскими свалками, обнесут колючей проволокой — и будет нам такое гетто, какое и евреям никогда не снилось.

Я не марксист, не коммунист и никогда им не был, но считаю, что первый вопрос для нас сегодня — борьба за выживание русского народа. А это в первую очередь подразумевает борьбу за возвращение завоеваний неодно­кратно раскритикованного И. Р. Шафаревичем социализма — завоеваний, так нелегко доставшихся русскому народу и воровским образом у него отобранных. Первый удар был нанес Западом (и международным еврейским капиталом в том числе) современной России именно в этом направлении, следовательно, в этом направлении нужно начинать ответную борьбу. Голый материализм? Да нет, просто констатация неэффективности идеологического периода борьбы, который, как мне кажется, чрезмерно затянулся. Да и какие могут быть здесь успехи, “открытия”, если пути разрешения “еврейской проблемы” были указаны еще на заре новой эры, в 33 году от Рождества Христова? Так и повелось в мире с тех пор: есть люди, которые идут за Христом, а есть те, кто против Него. Те, кто с Христом, спасутся, а те, кто против — погибнут. Вот и вся идеология! Все остальное — практика.

Но успехи в практической борьбе населения, превращенного в бомжей, на мой взгляд, невозможны. Тут возможен только “русский бунт, бессмыс­ленный и беспощадный”. Ну, а коль он бессмысленный, его снова могут использовать

те, против кого он вроде бы направлен — так было и в годы Смуты, и в 1917 году... Когда я дочитал книгу Шафаревича, я почувствовал себя неким сосудом, наполненным информацией доверху, всклень , так что уже впору отбавлять. И родилось во мне восклицание, совершенно, замечу, несправедливое по отношению к интереснейшей книге Шафаревича. Но оно родилось, а значит, и он имел к этому отношение, пусть и косвенное. Я подумал: “Хватит нам рассказывать только о кознях врагов! Покажите нам, как , по пунктам, с ними бороться! Что делать, скажите! Не зря же револю­ционеры так свои книги называли! А они воплотили свои идеи в жизнь, не стоит отбрасывать их опыт!”.

Впрочем, и самому И. Р. Шафаревичу близка, по-видимому, такая точка зрения. Просто в этой книге он поставил себе иную задачу (и прекрасно с ней справился, следует добавить). В завершающей главе (“Заметки для России”) Шафаревич написал: “Истинный трагизм нашей истории заклю­чается в том, что к этому моменту, когда физически мы могли опре­делять свое будущее, мы можем оказаться не готовыми идейно. Именно поэтому, как предпосылку создания русской власти, следует нашей первой задачей поставить — отстоять свое право осмысливать, обсуждать свою судьбу и историю. Обсуждать свободно, не оговариваясь десять раз, что “хоть мы и русские — но не шовинисты”, не стремясь каждое высказывание уравновесить другим, его смягчающим, не двигаясь тут, как солдат по заминированному полю, в результате чего читатель (а может быть, и сам автор) перестает понимать, о чем, собственно, идет речь”.

От себя позволю добавить, что, наверное, нужно четко осознавать, куда , собственно, мы движемся, обсуждая свою судьбу и историю, а то мы начнем снова ходить по кругу, как делали это последнюю дюжину лет, а народ, на который мы так рассчитываем, в очередной раз махнет на нас рукой. Мы уже досыта накормили людей концепциями. Теперь им необходимо понять, зачем они получили это знание.

Владимир Харыбин • О мюзикле и его заложниках (Наш современник N3 2003)

Владимир Харыбин

О МЮЗИКЛЕ И ЕГО ЗАЛОЖНИКАХ

Не будь обманчивой видимости, было бы невозможно искать правду.

Мудрость старого Китая

Культура мышления предполагает доведение своих мыслей до конца. Помимо элементарной логики это означает еще и вот что: с чего бы ни началось наше мышление (с вопросов политики, экономики, криминала и пр.), его необходимо доводить до самого человека . То есть, желая разобраться в каких-либо событиях, мы должны в конце концов соотнести их с душой и сознанием человека, понять, что тут происходит с самим человеком, в кого он превращается... И было бы совсем хорошо, если в результате наших умственных усилий мы приходили бы к открытию новых вопросов , которые продолжали раз начатое мышление и не дали бы нашему сознанию снова впасть в привычное хлопотливое безмыслие.

Собственно же мыслить — это значит осмыслять ; одуматься, прийти в себя и “подумать о смысле, царящем во всем, что есть” (Хайдеггер). Поэтому ясно: чтобы попытаться осмыслить трагедию в столичном Театральном центре на Дубровке (октябрь 2002 г.), необходимо взглянуть на произошедшее не с точки зрения того или иного “профильного специалиста”, а глубже — с точки зрения человека, его насущнейших забот и вопросов. Иначе нашим сужде­ниям не избавиться от недомыслия и всего того, на чем зиждется массовая информация, или массовые предрассудки, или сознание “человека массы” вообще.

Дело, конечно, не столько в злополучном “Норд-Осте” самом по себе (хотя этот musical и называют сегодня “знаковым явлением” и, видимо, неспроста), но начнем с него.

Еще тогда, когда тысяче людей в зрительном зале угрожала гибель, как-то само собой зародилось предчувствие, что в этой стихии безумия, где случайно, но неразделимо (и теперь уже навсегда неразделимо) переплелись такие далекие, казалось бы, и никак не связанные друг с другом вещи, как модный musical и изощренный террор, беззаботное развлечение и хладно­кровное унижение, красивая театральная иллюзия и самая что ни на есть настоящая смерть, — должна быть какая-то своя скрытая, пока недоступная нам логика; что не может быть такого, чтобы все дело было лишь в происках “международного терроризма”, а мы все были бы здесь ни при чем. И скоро это смутное предчувствие переросло в твердое убеждение: да, это все неспроста, это сама реальная наша жизнь таким вот “непедагогичным” образом преподает нам всем какой-то важный урок. Словно сама действи­тельность — безжалостная и неизвестная нам — пытается вразумить нас, чтобы мы наконец остановились, одумались, стали приходить в сознание и понимать для начала самые простые вещи. Например осознали хотя бы то, что с недавних пор мы все оказались в положении человека, который идет и даже торопится, но сам не знает, куда именно...