Журнал Наш Современник №5 (2004)

Журнал Наш Современник

Идеи же Гитлера имели четкое целевое назначение: превращение немецкой нации в расу господ, призванных управлять всем миром.

В сентябре 1939 г. в Европе началась целая серия необъявленных войн против народов, с которыми Германия имела договоры об арбитраже и о ненападении. Сначала Германия напала на Польшу. В 1940 г. Германия вторглась в Данию и Норвегию, захватила Бельгию, Голландию и Люксембург, разгромила Францию. Весной 1941 г. под ударами оказались Югославия и Греция, в июне 1941-го началось вторжение в СССР.

Главный обвинитель на Нюрнбергском процессе Роберт Джексон (США) заявил 26 июля 1946 г., что нацистов не судят за их дурные идеи. “Они вправе, если желают, порочить вклад древних иудеев в цивилизацию, частью

которой некогда являлась Германия. Нас не касается также, что они отвергают эллинское влияние. Интеллектуальное банкротство и моральная извращенность нацистского режима не касались бы международного права, если бы они не были использованы для того, чтобы провести “расу господ” гусиным шагом через границы государств. Мы вменяем им в вину, как преступление, не их идеи, а их враждебные акции. Их кредо и их учения имеют значение лишь постольку, поскольку они свидетельствуют о мотивах, целях, намерениях, осведомленности в происходящем.

Мы вменяем им в вину незаконную агрессию, но мы не судим их за те мотивы, надежды и лишения, которые могли толкнуть Германию на путь агрессивных войн в качестве инструмента политики”.

Гитлеру нужны были русские земли, чтобы обеспечить сырьем и продоволь­ствием не только немецкий народ, но и Европу, которую он к 1941 г. германи­зировал, за исключением Англии, где строптивый Черчилль никак не хотел, подобно Чемберлену, идти в стряпчие к Гитлеру. За два дня до начала войны Альф­ред Розенберг, ставший в 1941 г. министром “по делам восточных терри­торий”, не без издевки говорил о наивных людях, полагающих, что война-де имеет цель освободить бедных русских на все времена от большевизма.

“Мы не видим никакого смысла кормить русский народ избытком продукции, добытой на этих территориях, — подчеркнул Розенберг. — Мы знаем, что это суровая необходимость. Русских ждут впереди очень тяжелые годы”. Нацисты, следовательно, заранее планировали голодную смерть миллионов людей на оккупированных территориях СССР, что входило в их планы истребления “неполно­ценной расы”.

В составленных нацистами 23 мая 1941 г. “Общих указаниях группе сельского хозяйства экономической организации “Ост” говорилось: “Производство продовольствия в России на длительное время включить в европейскую систему, ибо Западная и Северная Европа голодают... нуждаются в ввозе продуктов питания”.

В сентябре 1941 г. Гитлер заявил: “Восток будет для Западной Европы рынком сбыта и источником сырья” (цит. по: К о ж и н о в В. Россия. Век ХХ. 1939—1964).

То, что не удалось Гитлеру, осуществили Горбачев и Ельцин.

А доктор Нольте всерьез предлагает читателям обсудить вопрос, какой харак­тер носила война нацистской Германии с Советским Союзом: “Решающей битвы? Освободительного похода или войны на уничтожение?”.

* * *

Исторические факты, документы свидетельствуют о том, что Сталин сделал все, чтобы не допустить войны с Германией. Он понимал, какая угроза исходит от Гитлера. Он говорил об изменении политики Германии, о том, что после прихода к власти нацистов там началась борьба между двумя политическими линиями, между политикой “старой”, получившей отражение в известных договорах СССР с Германией, и политикой “новой”, напоминающей в основном политику бывшего германского кайзера, который оккупировал одно время Украину и предпринял поход на Ленинград, превратив прибалтийские страны в плацдарм для такого похода, причем “новая” политика явным образом берет верх над “старой”.

И тем не менее приход к власти в Германии нацистов Сталин не считал препятствием для поддержания добрососедских отношений с ней. “Фашизм в Италии не помешал СССР установить наилучшие отношения с этой страной”, — заявил Сталин (С т а л и н И. Сочинения. Т. 13).

Понимая, однако, неизбежность конфликта, Сталин стремился выиграть время и пространство, чтобы лучше подготовиться к нападению со стороны Германии. В 1939 г.

он заключил с Германией Договор о ненападении. Об этом Договоре писано-переписано. Каких только собак не навешал на Сталина за этот пакт Александр Яковлев, идеологический вдохновитель “взрыва СССР изнутри”.

На мой же взгляд, Сталину удалось расколоть этим шагом антисоветский фронт, сложившийся в Мюнхене в 1938 г. Глубокий смысл познается не сразу. Великие шахматисты выигрывают у своих противников, потому что просчитывают комбинации на семь-восемь ходов вперед. Какие цели ставил перед собой Гитлер, заключая договор с СССР? “Все, что я предпринимаю, — сказал Гитлер в беседе с международным комиссаром по Данцигу Карлом Бургхардтом 11 августа 1939 г., — направлено против России. Если Запад слишком глуп и слеп, чтобы не понимать этого, то я буду вынужден договориться с русскими, разбить Запад, а после его поражения объединенными силами выступить против Советского Союза. Мне нужна Украина, чтобы нас, как в прошлую войну, не уморили голодом”. Непосредственная цель пакта, отмечает Нольте, для Гитлера состояла в том, чтобы после нападения на Польшу “удержать западные державы от вмешательства на стороне Польши”. Если бы это ему удалось, то Сталин, выходит, “напрасно заключил этот пакт, поскольку он остался бы один на один перед огромной мощью Гитлера”. Но Гитлер ошибся, а Сталин правильно предвидел, что западные державы не уступят еще раз, а Гитлер не устоит перед искушением линией Нарев—Висла—Сан” (не устоит перед искушением захватить польскую территорию до линии Керзона. — В. Р. ).

Тем самым Сталин, считает Нольте, “добился большего, чем Ленин: он не только разыграл капиталистические державы друг против друга, но и вовлек их в междоусобную войну, а сам стал победителем над ними, после их взаимного истощения”.

С последним утверждением трудно согласиться, поскольку в результате разгрома англо-французских войск и оккупации Европы мощь Германии возросла многократно.

И тем не менее Нольте считает, что Гитлер допустил роковую ошибку: “ради незначительной выгоды он заключил союз со своим врагом и напал на своих друзей”. Вот тут Нольте показал свое “классовое нутро”. Его можно понять: зачем, мол, Гитлер поссорился со своими потенциальными союзниками в исторической борьбе европейской цивилизации против “варварской России?” Ведь войне против России Гитлер стремился придать характер “крестового похода” в “защиту европейской культуры от московско-азиатского потока”.

Заключив договор с Германией, Сталин не сидел сложа руки. Он предпри­нимал усилия, чтобы лучше подготовиться к отражению гитлеровской агрессии. Он присоединил к СССР Прибалтику и другие территории, утраченные Россией в Первую мировую войну, и восстановил ее территориальную целостность в границах 1914 г. Сталин лишил Гитлера, по крайней мере в начале войны, возмож­ности использовать Прибалтику в качестве плацдарма для броска на Ленин­град .

Тяжелой и кровопролитной войной Сталин отодвинул от Ленинграда финскую границу (поскольку Ленинград нельзя было отодвинуть). Эта война показала слабость Красной армии. Сталин сознавал это. О какой превентивной войне с Германией могла идти речь?

Посол Германии в СССР граф фон Шуленбург убеждал Гитлера в своих доне­сениях, что разговоры о том, что Россия собирается напасть на Германию — миф. “Если Сталин не мог идти вместе с Англией и Францией в 1939 г., когда эти две страны были еще сильны, то сегодня, когда Франция разгромлена, а Англия жестоко побита, он тем более не примет такого решения”. Мы должны помнить, подчеркивал Шуленбург, что “Сталин всегда выступал в поддержку дружественных отношений между Германией и Советским Союзом”. Оценивая в целом политику Сталина в европейских делах, Шуленбург пришел к выводу: “Сталин поставил себе целью уберечь Советский Союз от конфликта с Германией” (цит. по: Ш и р е р У. Крах нацистской империи).