Журнал Наш Современник №5 (2004)

Журнал Наш Современник

Эрих Фромм одним из первых поставил диагноз, назвав подобного человека аутистом — больной личностью больного мира. Отличительные черты аутизма — неразличение живой и неживой материи, отсутствие привязан­ности (любви) к другим людям, использование языка не для общения, а для манипуляции, а также преимущественный интерес не к людям, а к машинам и механизмам. Если патологические процессы распространяются на все общество, то они теряют индивидуальный характер: тогда вся культура наст­раи­вается на этот тип патологии и находит пути и средства для ее удовле­творения*.

Однако помимо психологического, есть и политическое измерение этой общественной патологии:

распад гражданского общества, утрата социально-политических связей, отсутствие интереса к политике и деструктивные формы протеста. Не случайно во всех развитых странах мира сегодня в среднем на выборы приходит около 53% избирателей. Особенно велико число аполи­тичных среди молодежи. Культ потребления разрушает гражданские качества современного человека — и это грозит подорвать политические основы совре­менного общества.

Индивидуализация как политический феномен

Распад идентичности, рост нарциссизма и культ потребления привели к становлению нового социально-политического феномена — индивидуали­зированного бесклассового общества. Однако, оказавшись “по ту сторону классов и слоев”, современный человек не обрел социального равенства, как когда-то ему обещал Карл Маркс: напротив, неравенство в предельно индивидуализированном сообществе только усилилось и приобрело новые формы. Но если раньше мы могли говорить об обнищании классов (например, пролетариата и крестьянства), то теперь каждый в одиночку противостоит грозным факторам безработицы и инфляции.

По данным немецкого Федерального ведомства занятости, каждый третий трудоспособный немец в течение 10 лет по меньшей мере один раз испытал на себе, что значит быть безработным. Ни одна квалификация или профессио­нальная группа не гарантирует сегодня от риска безработицы. Новая индиви­дуа­лизи­рованная бедность растет в современном обществе, при этом нера­венство не устраняется, а только переносится в область индивидуализации социальных рисков. Сами общественные кризисы кажутся теперь индиви­дуаль­ными. Многие политические аналитики именно здесь усматривают корни современной “войны психозов” и массовых самоубийств в высокоразвитых странах.

Одновременно сильно возрастает значение ориентации на индиви­дуальный успех — при забвении всех общественных обязательств. Исследо­вания социологов свидетельствуют, что для современного человека главным становится развитие личных способностей, самоосуществление, высокий уровень личных доходов и идея о том, что “нужно постоянно двигаться вперед”. В поисках самоосуществления люди меняют профессии (невиданная прежде популярность “второго высшего образования”), разрушают браки и вступают в кратковременные связи (распад традиционной семьи и рост нерегистри­руемых гражданских браков), увлекаются нетрадиционной медициной, йогой, переходят из одной психотерапевтической группы в другую (психоаналитика стала самой модной профессией).

Все это ставит под сомнение прежние политические концепты: классы, партии, идеологии как формы институализации политической активности современного человека. Развитие индивидуализирующего процесса сопро­вож­дается похоронным звоном по всем прежним политическим институтам. Как отмечает Ульрих Бек, в современных западных демократиях партийные центры теряются в догадках по поводу растущей доли “переменных избира­телей”, которые на каждых выборах голосуют по-новому: из-за них полити­ческие перспективы становятся непредсказуемыми. Если всего несколько десятилетий назад такой “кочующий электорат” оценивался круглым счетом в 10%, то в начале XXI века его доля составляет

уже 40%**. Политические анали­тики единодушны в диагнозе: переменные избиратели с его ртутной теку­честью станут на выборах решающей силой.

Это означает полную переориентацию политической борьбы: партии уже не могут опираться на постоянный электорат и вынуждены всеми доступными силами перевербовывать гражданина. Растет пропасть между индивидуа­лизи­­рованными притязаниями населения и их представительством в спектре политических партий. Отсюда рост влияния прежде перифе­рийных полити­ческих сил: движений гражданских инициатив и общественных организаций —женских, молодежных, движений ветеранов и пенсионеров, жителей город­ских районов и даже кварталов. Все это позволило Ульриху Беку выдвинуть идею “размывания границ политики” в информационном обществе.

Человек политический и политика не исчезают в современном мире: они реализуют свою активность в новых формах. Что же толкает индивидуалиста и потребителя на путь политического участия?

Общество риска как политический феномен

Обескураживающим парадоксом современного потребительского об­щества, ориентированного на предельный гедонизм обывателя, стал невидан­ный прежде рост рисков — социальных, экологических, экономи­ческих, политических. Риски в информационном обществе — это большой бизнес. Они являются следствием все возрастающих запросов потребителей, которые невозможно удовлетворить. Круг замкнулся: потребительское общество с помощью информационных технологий раздувает потребности, потребности превращаются в “бездонную бочку”, генерируя безудержный рост произ­водства, что приводит к непредсказуемым экономическим, экологическим, социальным и политическим последствиям.

Современные риски, как правило, не поддаются чувственному восприятию и выражаются в физических и химических формулах — в содержании ядов в пище, радиоактивной опасности, токсинах, заражении воды и воздуха. В целом все эти риски являются побочными продуктами высоких технологий и с их дальнейшим совершенствованием будут только усиливаться. В результате социально признанные риски, как это стало, например, с экологической проб­ле­матикой, несут в себе своеобразный политический детонатор: на первый взгляд совершенно аполитичные проблемы (например, умирание лесов, потепление климата) становятся актуальной политикой.

Без всякой доли преувеличения можно утверждать: все надвигающиеся неполитические катастрофы в современном обществе имеют ярко выраженный политический потенциал. С этой точки зрения самым важным политическим центром власти общества риска является МЧС — Министерство по чрезвы­чайным ситуациям. Уже сегодня С. Шойгу — глава МЧС — одна из самых известных фигур партии власти в современной России.

Цивилизационные риски — вот что способно по-настоящему встряхнуть современного обывателя и привести его вновь на тропу политики. Для преодо­ления проблемных зон своей жизни люди вынуждены объединяться в общественные и политические коалиции. Сегодня они уже не несут никакого классового характера: коалиции возникают и распадаются по ситуационным и тематическим признакам. Борьба с шумом жителей квартала вблизи аэродрома или борьба потребителей за качество определенных товаров на рынке (протест против ввоза “ножек Буша”) может объединить представителей разных специальностей, социальных слоев и политических партий. Новые конфликты информационного общества взрывают старые политические схемы конфликтологов и заставляют искать нетрадиционные политические решения.