Журнал Наш Современник №7 (2001)
Шрифт:
Для меня эта проблема одна из самых главных. Сегодня вокруг Орла, так же как и вокруг других крупных городов, построены тысячи дворцов, в которых никто не живет. В то же время из сельской местности продолжают уезжать молодые люди в город, потому что им негде жить, завести семью, воспитать своих детей. Мы не имеем права оставить нашу русскую землю. Если с этой земли уйдет русское население, то ее обязательно займут другие люди. Говоря о программе “Славянские корни”, я думаю даже не о сегодняшнем, а о будущих поколениях русского народа, о наших внуках и правнуках, которым мы должны сегодня создать базу и условия для жизни на нашей благодатной земле. Вот почему мы выдаем кредиты на строительство жилья на вполне приемлемых условиях — с расчетом продукцией своих подворий, фермерских хозяйств. Если надо, мы можем пойти на то, что
На Орловщине мы первыми сумели доказать, что лозунг “Сельское хозяйство — “черная дыра” — это надуманный лозунг. Орловская область занимает ведущее место среди регионов России по объему валовой продукции на душу населения. Производство зерна превышает среднероссийские показатели в 3 — 3,2 раза, мяса — в 1,8 раза, молока — в 2 раза, картофеля — в 3 раза, производство яиц — в 1,4 раза. Широкие масштабы у нас приобрело реформирование сельскохозяйственных предприятий. В области появилось немало хозяйств нового типа, где во главу угла поставлены вопросы собственности, интенсивного земледелия, эффективного использования достижений научно-технического прогресса.
Сегодня страна стоит перед необходимостью принятия нескольких основополагающих законов, касающихся земли. Земля и человек — эти понятия неразделимы. Во все времена любая деятельность (равно как и любые знания) осуществляется в явном или скрытом взаимодействии человека с землей. Поэтому способ человеческой жизни есть постоянное разрешение противоречий этих двух сущностей: земли, которой нет без человека, и человека, который не может жить без земли.
В марте 1907 года на заседании второй Государственной думы земельный вопрос был назван центральным вопросом российской жизни: пока не будет разрешен этот вопрос, — говорили тогда, — до тех пор нельзя и думать о возрождении России к той новой жизни, к тому могучему росту, которые ей предстоят.
В публичной полемике и политических стычках, которые шли в России по земельному вопросу на протяжении десятилетий и даже веков, сложились и обрели своих сторонников две основные позиции. Этот раскол на две половины так и остался. И в начале XX века, и в начале XXI века политическое упрощенчество и политический популизм, по сути дела, закрывают вопрос о сущности равноправия граждан по отношению к земле, вопрос о том, что есть эффективная деятельность для крестьянина. Лично для меня историческая и философская глубина осознания проблем земельного вопроса связана со спором двух столпов русского общества начала XX века: Льва Толстого и Петра Столыпина. В письмах друг к другу эти два умных человека, считая себя противниками, убеждают один другого в одном: земле в России нужен одухотворенный деятель! Правда, истоки одухотворения они искали в несовместимых сферах: один — в “чистом” сознании, другой — в “грязной” экономике.
Крестьяне не получили землю в 1861 году, несмотря на огромные усилия, предпринимаемые целыми поколениями. Не получили они землю и во время столыпинской реформы (к примеру, в Центральной России объем переданных земель составил всего 6,7 процента, а ведь это главный земледельческий край!). Не получили крестьяне землю и после революции.
Каждая из этих реформ заканчивалась очередным закрепощением крестьян, закрепощением экономическим, политическим и в конце концов — революциями. Почему?
На деле в течение большей части последних 150 лет российское сельское хозяйство выступало в роли невольного донора, “внутренней колонии” для решения всех общегосударственных задач. Картина не изменилась принципиально и сегодня. По расчетам экономистов, при проведении нынешних реформ из сельского хозяйства продолжают выкачивать огромные суммы денег (называют разные цифры — десятки миллиардов рублей). Продолжаются, хотя и не выдерживают никакой критики, разговоры о неизбежной дотационности общественного сельского хозяйства. Кто и кого дотирует на самом деле — вопрос спорный для людей, далеких
Сегодня мы должны честно ответить на вопросы: для кого мы делаем реформы — для себя или для будущих поколений россиян? Насколько наше правотворчество окажется исторически устойчивым, будет воспринято нашими детьми и внуками? Станет ли реформа основой традиции истинного государственного порядка, нормой жизни российских граждан на российской земле, нормой поведения и стимулом хозяйственного созидания для аграрных производителей?
Земельный вопрос, не будем лукавить, есть в первую очередь вопрос о собственности на землю. Но если кто-то думает, что его можно решить как самостоятельную, отдельную задачу, то он глубоко заблуждается. Земля в России — это не только пространство, не только важнейший фактор производства в аграрном секторе. Земля — это основа, фундамент собственности всех вместе и каждого в отдельности из россиян!
Еще в 1776 году, задолго до Карла Маркса (и наших либералов с их “священной” частной собственностью), Вольное экономическое общество сформулировало тему конкурса: что полезнее для общества — чтобы крестьянин имел в собственности землю или только движимое имущество? 220 лет назад этот вопрос ставился дальновидными людьми: до какой степени довести право на собственность?
Во всяком случае, начиная с римского права, абсолютной частной собственности нет. Есть понятие частной собственности, но в то же время есть и роль государства, роль общества. До какой же степени оцепенения можно довести общественное, политическое и правовое сознание нации, если центральным пунктом наших непримиримых споров является вопрос о купле-продаже земли, вопрос о преимуществах частной или общественной собственности!
В Орловской области мы давно занимаемся реформами. Когда перевели хозяйства на аренду, темпы роста составили 10—12 процентов ежегодно. Но люди сразу почувствовали — от аренды “ничейной” собственности надо двигаться к собственности реальной. Нужен собственник в хозяйстве, но собственник, который обязательно будет поддержан государством, до определенной степени будет управляем в вопросе использования земель.
В области создана сеть агрофирм, ключевой особенностью которой является финансовая прозрачность, инвестиционная привлекательность и высокие технологии. Приоритетной задачей интеграционных объединений мы называем создание максимально выгодных условий для производства и реализации продукции сельхозпроизводителями. В агрофирме “Маслово” (бывший убыточный совхоз неподалеку от Орла) разделили собственность, но не разрушили хозяйство в целом. Теперь здесь имущественные и земельные паи, размер дивидендов зависит от трудового участия каждого. Определили формы доплат за паи пенсионерам, способы принятия в акционеры прибывающих переселенцев. В итоге за год резко возросло производство: сбор зерновых, к примеру, увеличился втрое, расширилось и дойное стадо. И результат достигнут не за счет массированного роста затрат. Так, например, при троекратно возросшем объеме производства расход бензина в хозяйстве уменьшился на 60, а дизельного топлива — на 80 тонн в год. Главное же — открылись новые возможности для наиболее предприимчивых и добросовестных, в селе возникла безработица, заставившая ценить рабочее место. Важен и тот факт, что руководство агрофирмы умело занимается коммерческой деятельностью. Вырученные средства используются на строительство, развитие социальной сферы.
В конце концов, на своем опыте, основываясь на реальных результатах, мы убедились: лучше вертикально интегрированных агрофирм ничего нет. Здесь земля находится в собственности крестьян, есть своя переработка, животноводческие комплексы, мясокомбинаты, райпищекомбинаты, элеваторы, техника, своя МТС, налажена реализация продукции через целый комплекс своих магазинов, имеется необходимая инфраструктура.
Создание агрофирм позволило совершить настоящий прорыв в аграрном комплексе: в прошлом году Орловская область, единственная в России, имела темп роста в сельском хозяйстве 146 процентов. Равного ни в одном регионе страны нет. Все сельские районы области сработали рентабельно. Если в 1999 году аграрный комплекс получил прибыль 400 миллионов рублей, то в 2000-м она составила уже миллиард рублей.