Журнал «Вокруг Света» №08 за 1960 год

Вокруг Света

Теперь мы опускались довольно быстро, со скоростью 120 сантиметров в секунду. Стало холодно, и мы решили сменить одежду. Это было, наверное, забавное зрелище: два рослых парня, переодевающихся в камере площадью 240 квадратных сантиметров и высотой 170 сантиметров.

Мы редко перекидывались словами. Нас часто спрашивают, чем мы занимаемся во время погружения, как боремся со скукой, на какие темы разговариваем. Все дело в том, что большую часть времени мы настолько заняты, что нам некогда ни скучать, ни разговаривать. Слишком много у нас инструментов и приборов!

Кроме того, всегда происходят разные инциденты. Вот и сейчас наше внимание приковано к маленькой течи, образовавшейся в одном из тех мест, где приборы выходят наружу. Течь начинается обычно на глубине 3 тысяч метров. Это наш старый «друг». Мы привыкли к ее тоненькому голоску: кап, кап, кап. Я засек скорость капель и увидел, что течь не увеличивается. Мы надеялись, что на глубине четырех с половиной километров течь прекратится, так как увеличившееся давление крепче прижмет пластырь. Так оно и случилось.

К этому времени мы успели сначала наладить радиосвязь с «Ванданком», а затем потерять ее и перейти к нашей обычной системе дистанционных сигналов. По нашему коду любое четное количество сигналов означало хорошие вести два — «все в порядке», четыре — «мы на дне», шесть — «поднимаемся». Нечетное количество сигналов оповещало о неполадках: три — о несущественных, а пять — о состоянии крайней опасности. До сих пор нам не приходилось пользоваться нечетными числами.

Во время спуска я то и дело диктовал на магнитофон свои наблюдения и показания приборов.

На глубине 7 200 метров Жак помахал мне рукой: мы превысили свой предыдущий рекорд.

100 м

Мягкий скафандр

180 м

Подводная лодка

300 м

Жесткий скафандр

350 м

1934 г.

Батисфера

923 м 1949 г.

Батисфера

1375 м 1953 г.

Батискаф

2100 м1953 г.

Батискаф "Триест"

3150 м 1954 г.

Батискаф ФНРС-3

4050 м 1959 г.

Батискаф "Триест"

5668 м1960 г.

Батискаф "Триест"

7200 м1960 г.

Батискаф "Триест"

8230 м1960 г.

Батискаф "Триест"

11 034 м

Наибольшая глубина океана

На глубине 8 100 метров мы сбросили немного балласта, уменьшив тем самым скорость погружения до 60 сантиметров в секунду. На глубине 9 тысяч метров я начал готовиться к моменту опускания на дно. Я просматривал свои записи, когда раздался сильный, но приглушенный треск. Камера покачнулась, как если бы она находилась на земле в момент легкого землетрясения.

Мы с тревогой ожидали, что произойдет дальше. Ничего. Приборы также ни одним показанием не обмолвились о том, что произошло. Наше равновесие не изменилось. Скорость тоже. Спуск продолжался.

Мы еще раз скинули балласт и снизили скорость вдвое. На глубине 10 060 метров, когда до дна, по нашим расчетам, оставалось метров 180, мы стали особенно внимательно следить за фатометром — прибором, показывающим расстояние до дна. Но он еще не почувствовал приближения твердой почвы. На глубине 10 970 метров Жак сердито спросил, когда, по моему

мнению, мы могли проскочить мимо дна. Мы снизили скорость до 15 сантиметров в секунду. Впервые за все время погружения почувствовали мы тот благоговейный страх, который сопутствует проникновению в область совершенно неизвестного. Я не спускал глаз с фатометра, а Жак непрерывно следил через крошечный иллюминатор за слабым лучом нашего прожектора. Дно не показалось ни на глубине 11 километров, ни на глубине 11 340 метров. Наконец, когда от поверхности нас отделяло 11 430 метров, Жак уловил отражение наших лучей от дна. Скоро фатометр уже показывал: до дна 54... 36... 18 метров. Когда до окончания спуска осталось 14 с половиной метров, Жак закричал, что видит серо-белое дно.

В прозрачной воде у самого дна нас ожидала совершенно невероятная удача. Жак обнаружил рыбу! По-видимому, она шаталась здесь в поисках пищи. Плоская, с глазами на одной стороне головы, она походила на косорота или на мелкую камбалу. Длина ее не превышала 30 сантиметров. Наше внезапное появление в ее владениях и совершенно невиданная иллюминация, видимо, нисколько ее не обеспокоили. Через минуту она медленно уплыла в темноту, за пределы нашей видимости. Совершенно очевидно, что она искала пищу на дне. А это значит, что она всю свою жизнь проводит на такой чудовищной глубине.

В 13 часов 10 минут мы тихо опустились на мягкое дно.

Большое облако ила окутало нас. Приборы показывали глубину 11 520 метров 2. Я дал четыре сигнала наверх — «дно достигнуто». Затем без всякой надежды включил передатчик.

— «Ванданк», «Ванданк», это «Триест». Мы на дне бездны Челленджера, глубина 63 сотни морских саженей. Прием.

К нашему удивлению, мы услышали голос Лэрри:

— «Триест», «Триест», это «Ванданк». Слышу вас слабо, но четко. Повторите глубину. Прием.

Я повторил и услышал восторг в его ответном голосе.

Мы дожидались, пока осядет ил, и в это время Жак разглядел еще одно живое существо. Оно походило на маленькую креветку, ярко-красную, около дюйма длиной, и плыло в середине мутного облачка ила. Увидеть сразу двух живых обитателей океанского дна во время двадцатиминутного визита — удача, не знающая себе равных.

Через десять минут дно прояснилось, и я решил взглянуть через задний иллюминатор. Этот иллюминатор предназначался главным образом для наблюдения за выброской балласта. Я выключил свет и прильнул к иллюминатору.

Сначала я увидел океанское дно, оно было гладким. Затем я посмотрел немного выше и увидел следы того толчка, который мы ощутили на глубине 9 километров. Все плексигласовое окно было покрыто сетью трещин.

Эти трещины нисколько не угрожали нашей теперешней безопасности, но они поставили под сомнение возможность легко выбраться из батискафа, когда мы достигнем поверхности. Ведь нам предварительно потребуется удалить воду из трапа и других отсеков. Но если это треснувшее стекло вылетит, воду выкачать не удастся и нам придется сидеть в батискафе еще четыре или пять дней, пока его не отбуксируют в Гуам.