Журнал «Вокруг Света» №09 за 1993 год

Вокруг Света

— Ошибаетесь, барон. Ваш соотечественник ухитрился убить двух моих солдат и удрать на остров людоедов.

— Бог мой! — от внезапного испуга лысина Кирнштейна покрылась испариной.

— Я собираюсь послать на остров своих людей, но прежде мне надо все знать о русском,— продолжил Ван дер Вальк.

— Конечно, конечно,— воспрял Кирнштейн.— Все, что угодно. Я бы и сам... да уверен, ваши люди вмиг отыщут его. Им не впервой ловить беглецов в джунглях.

— Если вы настаиваете, барон, то я не буду возражать против вашего

участия в его поимке,— ухмыльнувшись, за метил Ван дер Вальк.

У Кирнштейна язык пристал к небу. Он силился что-то сказать, но слова застревали в горле.

Вдоволь насладившись испугом собеседника, Ван дер Вальк смилостивился:

— Лучше уж оставайтесь здесь. В ваши годы надо себя беречь.

В ответ Кирнштейн подобострастно закивал головой.

— Да, дело предстоит непростое,— задумчиво произнес Ван дер Вальк, многозначительно глядя на Ван Димена.— Только вам и могу доверить. Тем более вы русского знаете.

— Сколько человек прикажете взять с собой? — спросил Ван Димен по-деловому.

— Думаю, с вашим опытом и двадцати солдат хватит.

Остров не так уж велик.

— Золотые слова,— угодливо поддакнул Кирнштейн заметно повеселевшим голосом.

Ван Димен хмуро посмотрел на барона, искренне досадуя, что тот не пойдет вместе с ним. Одной пули он бы не пожалел для него.

... До темноты оставалось не больше получаса, когда отряд Ван Димена подошел к озеру.

— Вот это да! — не выдержал один из солдат.

— Чертовски здорово! — подтвердили остальные.

В неярких лучах заходящего солнца озеро Тоба, окруженное горами, заросшими яркой тропической зеленью, каждое мгновенье меняло цвет. Из дымчато-серого оно превращалось в синее и, темнея, отливало черным, а случайный луч света, падая в него, делал его изумрудным.

— Ровно в 12 ночи отплываем,— скомандовал Ван Димен. — А сейчас отдых.

Желания плыть на опасный остров в кромешной тьме ни у кого не было, но все прекрасно понимали: лучше застать врасплох местных людоедов, чем оказаться их добычей.

Ван Димен сидел у небольшого костра, и тяжелые воспоминания словно выползали из темноты.

... С детства Ван Димен мечтал разбогатеть. Он нанялся служить в Батавию, хотя и знал о дурной славе Ост-Индии: адской жаре, изнуряющих болезнях, тропических ливнях и коварных малайцах. На самом деле все оказалось намного хуже, да и служба много денег не приносила.

При первой возможности он попросился надзирателем в местную тюрьму, надеясь побольше заработать. Через три года добровольной каторги, дослужившись всего лишь до сержанта, он понял: в Азии, как и в Европе, честным путем не разбогатеешь.

Мысль о больших деньгах и возможности с их помощью купить офицерский чин не давала покоя. Слухи о предприимчивости китайцев, их огромных состояниях как ржавчина разъедали душу. Он знал, что многие надзиратели устраивали китайским мафиози побеги или помогали убрать в камерах неугодных осведомителей,

и за это получали огромные взятки. Через три года наступил и его «звездный» час: он был приглашен к одному из самых богатых китайцев города — Чу Мин Фату.

За годы, проведенные в Батавии, Ван Димен хорошо усвоил, что китайцы не приглашают к себе посторонних. Любопытный глаз редко проникает в их жилище. Высочайшая честь, оказанная ему, не была простой любезностью. По неписаным законам местных китайцев, всякий, кто переступал порог дома Чу Мин Фата, становился его должником, и за великодушное доверие должен был оказать какую-либо услугу именитому хозяину.

Как только Ван Димен вошел в дом и сел в уютное кресло, Чу Мин Фат без всякий церемоний сказал:

— Я полагаю, в тюрьме несложно устроить встречу двух заключенных?

И вопросительно посмотрел на Ван Димена.

— Думаю, не очень сложно, правда, у нас строгие правила,— ответил гость.

Чу Мин Фат, опережая решение Ван Димена, назвал баснословную сумму. За нее можно было купить не один офицерский чин.

— А чтобы не было никаких осложнений,— добавил китаец,— вы можете отправиться на Суматру. Говорят, там климат лучше, да и поспокойнее будет.

Чу Мин Фат быстро поднялся и, едва кивнув, надменно прошествовал к двери. Церемония закончилась.

Через несколько дней Ван Димен был переведен на Суматру.

Он отогнал воспоминания и резким голосом скомандовал:

— Отплываем!

Глава 7

На рассвете Василий очнулся и огляделся вокруг. Он лежал в большой светлой хижине на плотной тростниковой циновке. В центре стояли два резных кресла и невысокий деревянный стол, покрытый батиковой скатертью с замысловатым рисунком.

Тихий скрип двери вернул тревогу, так ненадолго покинувшую его. В хижину вошел Абиб и, угодливо придерживая дверь, пропустил вперед Сирегара. Раджа величественно подошел к резному креслу и сел. Два воина остались у входа, плотно затворив за собой дверь.

— С тобой будет говорить великий раджа Сирегар, — напыщенно произнес Абиб.

Но Василий опередил раджу:

— Где Кардила?

Сирегар молчал.

Василий понял, что наступают решающие минуты.

Проворно вскочив, он ударил Абиба ногой точно в подбородок, выхватив при этом у него паранг. Острое лезвие коснулось шеи раджи, и Василий крикнул:

— Ну?!

— Она в другой хижине,— прошептал Сирегар, замерев от страха.

— В какой?

— У сопо.

— Кто еще с ней?

— Ани.

— Как?! Она же убита!

— Нет,— простонал раджа.

— Говори! — потребовал Василий.

Это была другая моя раба. Я знал: Кардила придет, если увидит Ани мертвой. Я приказал изуродовать лицо мертвой так, чтобы ее никто не узнал. Кардила поверила, что это Ани, и пришла.

— А почему ты не убил Ани? — спросил Василий.