Журнал «Вокруг Света» №10 за 1994 год

Вокруг Света

— Мы стремимся исключить их. Тот из нас, кто из слабости или страха терпит неудачу, приговаривается к смерти. — Драгомилов важно умолк. — У нас никогда не было неудач. Разумеется, для выполнения задания человеку дается год. Ну, а если дело сложное, ему назначаются помощники. Повторяю, у нас не было ни одной неудачи. Даже если я скоропостижно скончаюсь, организация будет продолжать действовать точно так же.

— Делаете ли вы какие-либо различия, принимая заказы? — спросил Винтер

Холл.

— Нет, от императора и короля до самого скромного крестьянина — мы принимаем заказ ото всех, если... вот в этом «если» и заключается главное — если признано, что их приговор социально оправдан. А если плата, что, как вам известно, вносится авансом, принята и данное убийство признано справедливым, убийство непременно совершается. Таково одно из наших правил.

Фантастическая идея блеснула в сознании Винтера Холла, пока он слушал. Она была столь дерзкой, что завладела им безраздельно.

— Вы чрезвычайно внимательны к этической стороне, — начал он. — Вы, как бы это сказать, энтузиаст этики.

— Фанатик этики, — вежливо поправил Драгомилов.

— И все, что, по вашему убеждению, справедливо, вы непременно делаете?

Драгомилов утвердительно кивнул головой.

— Вы задумали кого-то убрать. Кто это?

— Мое любопытство так разыгралось, — был ответ, — и я настолько заинтересован в своем деле, что предпочел бы... понимаете, вначале оговорить условия сделки. У вас, разумеется, есть прейскурант, определяемый, конечно, положением и влиянием э... жертвы.

Драгомилов кивнул.

— Предположим, я хочу убрать короля? — спросил Холл.

— Король королю рознь. Цены разные. А ваш человек — король?

— Нет, не король, он могущественный человек, но не из числа знатных семейств.

— Он не президент? — быстро спросил Драгомилов.

— Он не занимает никакого официального поста. Он значительная фигура в частном деле.

— Убрать такого человека не так уж сложно и рискованно. Он бы обошелся дешевле.

— Нет, не то, — настаивал Холл. — Я могу себе позволить быть щедрым в этом деле. Поручение трудное и рискованное. Это человек могучего ума, необыкновенно увертливый и ловкий.

— Миллионер?

— Не знаю.

— Я бы запросил сорок тысяч долларов, — заключил глава Бюро. — Конечно, узнав точно, кто он, я, возможно, буду вынужден повысить цену. Но не исключено, что могу и снизить.

Холл извлек из своего бумажника банкноты, пересчитал и вручил Драгомилову.

—

Я понял, что в вашем деле требуются наличные, — сказал он, — поэтому я захватил их с собой. А теперь, насколько мне известно, вы гарантируете, что будет убит любой человек, которого я назову...

— Разумеется, но с неизменной оговоркой, что расследование подтвердит справедливость приговора.

— Ну что ж. Я прекрасно понял. Любой названный мною человек, даже если это будет мой или ваш отец?

— Да, хотя так получилось, что у меня нет ни отца, ни сына.

— А предположим, я назову себя?

— Все было бы сделано. Приказ вступил бы в силу. Нас не касаются капризы клиентов.

— Прекрасно. Однако речь идет не обо мне.

— Так о ком же?

— Имя, под которым он известен, — Иван Драгомилов.

Холл выговорил это довольно спокойно и получил столь же спокойный ответ:

— Я хочу получить более точные данные.

— Родился он, я полагаю, в России и, как мне известно, проживает в городе Нью-Йорке. Он блондин, яркий блондин, и как раз примерно вашего роста, комплекции и возраста.

Бледно-голубые глаза Драгомилова пристально и долго изучали посетителя. Наконец он произнес:

— Я родился недалеко от Валенко. А где родился ваш человек?

— Тоже неподалеку от Валенко.

Драгомилов испытующе, в упор посмотрел на собеседника:

— Я готов поверить, что вы имеете в виду меня.

Холл недвусмысленно кивнул.

— Вот так история! — начал Драгомилов. — Вы меня озадачили. Откровенно, я даже не могу понять, зачем вам моя жизнь. Мы с вами никогда не встречались и совершенно не знаем друг друга. Ума не приложу, каковы могут быть мотивы. Во всяком случае, для приведения в действие приказа о казни мне необходимы обоснования ее справедливости.

— Я готов их вам дать, — был ответ.

— Но вы должны меня убедить.

— Я к вашим услугам. Мысль обратиться к вам с таким предложением пришла мне в голову именно потому, что я угадал в вас, выражаясь вашими словами, фанатика этики. И совершенно убежден: докажи я справедливость вашей смерти, вы приведете решение в исполнение. Разве не так?

— Так... — Драгомилов смолк, но вскоре лицо его озарилось улыбкой. — Только тогда это было бы самоубийством, а у нас, как вы знаете, Бюро убийств.