Антоновку с ветвей снимал сосед,Стремянкой небо подперев умело.И осень на его ладонях зрела,А он был этой зрелостью согрет.И становился будто бы здоров,Вдыхая запах кислый и бодрящий.И тяжесть яблок наполняла ящик,И душу наполняла до краев.Но жизнь сама снимает урожай.Кому легко нести такую ношу?И дом был снегом густо запорошен,И было деда по-соседски жаль.И прелый запах яблоневых строк,Лежащих без движенья на соломе,Напоминал, что был хозяин в доме,Но пережить антоновку не смог.
Мой город
Тверской весны угрюмый видНапомнит
старого бродягу:В грязи, потрепан и небрит,Окурком ТЭЦ вовсю дымит,В кармане сжав с лазурью флягу.На коже – сыпь дорожных ямИ вены вздуты половодьем…А по нахмуренным бровямТрамвай ползет ко всем чертям,И на Советской в ноль уходит…На Комсомольской каждый годНарыв вскрывается подкожный.И вновь бродяга просто ждет,Пока беда «сама пройдет»;Прижав асфальта подорожник…Оставив почести другимИ старых крыш понурив плечи,Мой город слишком человечен…И оттого до слез любим.
Мечта о сыне
Город продрогший стынетВ пасмурной оболочке.Папа мечтал о сыне,А получилась дочка:Девочка – белый бантик,Розовые сапожки…Дождик опять некстатиВ зонтик стучит горошком.Капли спешат остатьсяВ омуте луж бездонных…Папа ведет на танцыЮную примадонну.Чешки надеть поможет,Ловко закрутит кичку…Дочь стала всех дороже,Дочка – его частичка.Пусть хмурый дождь пунктиромСнова с небес закапал…Девочка правит миром —Миром в душе у папы.
Наследство
Где-то там, где дома приникают к земле,Где застывшее время ко всем безучастно,Мне в наследство достался заросший участокДа изба, прислоненная боком к ветле.На облупленный шифер налипла листва,Словно силясь прикрыть неухоженность дома.И ветвей рукава, будто свыше ведомы,Обнимают его по законам родства…Опустевший давно – не приют, не очаг, —Доживает свой век по-крестьянски покорно…Здесь, из этой земли, силу черпали корни,Но о них облетевшие листья молчат…Лебеда и полынь – старожилы глуши.Сотню верст прошагай – тишина бездорожья…Здесь наследство мое: не от бабушки – божье.А вокруг – ни души.
Алена Синица
Поэт, автор-исполнитель, пишет стихи и прозу. Лауреат Филатовсной премии (2016) в номинации «Поэзия», дипломант областной литературной премии имени Роберта Рождественского (2017).
«В две тысячи первом…»
В две тысячи первомПетя был дворникс двумя выходными —суббота и вторник.По вторникам Петясмотрел на крыши,с которых падаликапли снега,хорошо, что сегоднядожил до обеда,хорошо, когда сверхутарелка неба.В огромном городеу Пети не былоникого, толькосерые мышив подвалах Манежа,и где-то повыше,он носил имв карманахкусочки хлеба.А по субботамходил на концерты,по маленьким заламмотал километры.Арбат не любили Тверскую тоже,бродил по дворам,избегая прохожих.Петя стоялна обочине мира,мир состоялиз отсутствия мира.В две тысячи первомПетя был первымчеловеком в Москве,что смотрел на небо,и увидел там снег,и поймал его ртом,вдруг рассмеялсякто-то, но кто?Оглянулся в глаза,видит —шапка-ушанкапо лицу прочитал —хулиганка.Сумасшедшая,с поезда cшедшая,городская, больнаянаконец-то
живая!В голове с тараканами,но без мышей,а Петя впервыестоял в центре мира,и мир состоялиз простых вещей.
«Вот так живешь в пустом поселке…»
Вот так живешь в пустом поселке,в сосновой прячешься иголке,а сверху примечаешь меткиверхом на старой табуретке.Два раза в день проходит поезд,и едут все вагоны порознь,им вслед пускаешь кольца дыма,жизнь тоже проезжает мимо.А впрочем – это так прекрасно,к ней оставаться безучастным,поскольку для всеобщей безднымы все равны и бесполезны.Пока поселок заметает,фонарь на станции мигает,бродячий пес из леса лает,а снег летит, и он не тает.
«Есть время, пока не придет электричка…»
Есть время, пока не придет электричка,Москва – Шаховская – 6:23,затертая станция, сверху табличка —Манихино, Троицкая, Снегири.Из тамбура лезет подвыпивший дядяи тычет в лицо мне журнал «Крокодил»,напротив огромная тетя в помаде,сынок ее рядом, конечно, дебил.Я сяду в вагон № 6 у окошка,рассадой зажатая в самом углу,пусть едет со мной молодая картошкав две тысячи двадцать каком-то году,картошку посадит в саду-огородекакой-нибудь старенький дед-брадобрей,и будет она в чистоте, на природерасти без серьезных и взрослых людей.Есть время, пока не придет электричка,Москва – Шаховская уже на путях,но всех безбилетных и бедных птичеккондукторы высадят в Снегирях.
Проза
Шамиль Идиатуллин
Я скептически отношусь и к своим педагогическим талантам, и к тезису о том, что один человек может научить другого писать литературные тексты. Писать учат жизнь, чтение и бесконечное переписывание. Поэтому приглашение провести мастер-класс для молодых писателей на «Тавриде» я встретил с зыбкой смесью неуверенности и ужаса. Но потом вдруг вспомнил, что последнюю четверть века в качестве готового редактора занимаюсь преимущественно тем, что изо дня в день помогаю умным взрослым людям писать пусть не литературные, но умные взрослые журналистские тексты. Так почему бы благородному дону и т. д. Про жизнь расскажу, про чтение подскажу, переписывать заставлю – поди, справлюсь. И я поехал. Не уверен, что справился. Скорее, просто повезло. Собралась очень сильная группа, умеющая сочинять под мой дурацкий заказ интересные сюжеты, расписывать их и переделывать. Резвились мы отчаянно. В частности, я задал каждому придумать историю, которая развивается как совершенно фантастическая, раскрываясь все объясняющим реалистическим финалом, – а потом попросил пройти эту или похожую историю с другой стороны, обеспечив сугубо обыденное течение к сугубо сказочному финалу. Хороший рассказ редко пишется за одну ночь. Но молодые писатели из моего семинара за ночь создали классные, интересные и захватывающие тексты. Несколько получились просто отличными. В их числе – этот рассказ Сергея Кубрина. Хороший человек, как известно, не профессия. Поэтому очень хороший человек Сергей Кубрин работает в полиции – я подозреваю, из высокого принципа и гордого упрямства, – а ночами, нарабатывая конкурентные преимущества для таких вот мастер-классов и ткань для национального литературного процесса, пишет крутые повести про жизнь настоящих людей. Я давно знаю Кубрина как одного из лучших молодых прозаиков страны, давно его читаю и с восторгом наблюдаю за его ростом. Я продолжаю наблюдение. А вы присоединяйтесь.
Сергей Кубрин
Родился в 1991 году в Пензенской области.
По образованию юрист, работает следователем. Публикации в толстых литературных журналах («Урал», «Волга», «Октябрь», «Сибирские огни»), автор книги «Между синим и зеленым» (2019), лауреат международной литературной премии «Радуга», литературной премии «Лицей».
Молодая жена
Жена сказала: «Напьешься еще раз – можешь не возвращаться». Пить он никогда не умел, но старательно учился. Ежедневные тренировки особого результата не приносили, зато уверенно вели к разводу.
Стоял на лестничной площадке. Синий от алкоголя, красный от спелых ударов. Весь помятый и кривой, с порванным воротником, ободранным подбородком. Кажется, в драке вытащили кошелек и… ключи.
Приблизился к двери. Прислушался. Тишина убедила подождать.
С верхнего этажа, словно с небес на грешную землю, спустился сосед, вытащил из кармана фан-фурик.
– Бушь?
Кивнул и выпил. Быстро и горячо. Зачем-то смял стаканчик, на что сосед выдал невнятное возмущение. Виновато дунул, вернув пластику форму, и не заметил, как опрокинул еще, а потом еще и еще, много раз по пятьдесят.