Жуткие приключения Робинзона Крузо, человека-оборотня
Шрифт:
2 июля
Снова стал лечиться табаком всеми возможными способами. Сначала принял его в таком же количестве, как в первый раз, затем удвоил порцию, замочив его в роме.
3 июля
Слава Богу, больше не лихорадило, хотя на то, чтобы окончательно поправиться, мне потребовалось несколько недель. Пока я набирался сил, мои мысли были поглощены библейским «… и я освобожу тебя».Как я ни старался отгонять от себя подобные мысли, но до меня дошло, что, посвящая столько времени мыслям об избавлении от своего главного несчастья, я не обратил внимания на ту свободу, которую уже получил. Именно
4 июля
Утром взял Библию и, раскрыв ее на Новом Завете, принялся читать. Решил, что впредь буду читать ее каждое утро и каждый вечер, сколько смогу. Через некоторое время после того, как я всерьез взялся за это дело, почувствовал, что душа моя раскаивается в грехах моей прежней жизни более глубоко и искренне, чем раньше.
И тогда приведенные выше слова: «Призови меня в день печали, и я избавлю тебя»— начали восприниматься совершенно иначе. Прежде я думал об избавлении только как об освобождении из того плена, в котором я находился. Однако теперь мне открылся иной смысл этих слов. Я оглядывался на свое прошлое, и мои грехи казались мне такими омерзительными, что душа моя жаждала лишь того, чтобы Бог избавил ее от бремени вины, лишавшей ее покоя.
Впрочем, оставив эти рассуждения, возвращаюсь к своему дневнику.
Теперь положение мое начало казаться мне гораздо более сносным. Так как мысли мои были обращены к вещам более возвышенным, то я познал много душевных радостей, до того времени бывших мне совершенно неизвестными. Увы! Стоило мне поправиться и набраться сил, как я с усердием принялся обеспечивать себя всем тем, чего у меня не было, стараясь как можно лучше наладить свой быт.
С 4 по 14 июля я в основном ходил на прогулки с ружьем, постепенно увеличивая их дальность, как человек, который еще не окреп после болезни. Трудно вообразить, до какой степени я был истощенным и ослабевшим. Лекарственное средство, которым я воспользовался, вероятно, никогда прежде не применялось для лечения лихорадки. Исходя из личного опыта, никому не пожелаю прибегать к нему. Оно помогло одолеть лихорадку, но при этом совершенно лишило меня сил, ибо у меня еще долгое время дрожали руки и ноги.
Кроме того, болезнь преподнесла мне еще один урок. Очень вредно для здоровья оставаться под открытым небом во время дождей, особенно если они сопровождались ветром и ураганами, потому что они гораздо опаснее, чем сентябрьские и октябрьские дожди.
Я провел на этом злосчастном острове уже более десяти месяцев и, казалось, утратил всякую надежду на то, что меня с него вызволят. Я был твердо убежден, что человеческая нога никогда прежде не ступала на эту землю, но при этом на душе у меня стало легче, и чувствовал я себя гораздо увереннее, чем когда бы то ни было. Обезопасив свое жилище так, как мне хотелось, я ощутил непреодолимое желание получше познакомиться с островом и посмотреть, нет ли на нем еще чего-нибудь полезного, о чем я пока не подозревал.
Плодородная долина, странные повадки, годовщина пребывания на острове
С 15 июля приступил к более подробному знакомству с островом. Сначала я направился к тому устью речки, куда, как упоминалось ранее, приводил плоты. Пройдя пару миль вверх по течению, убедился, что дальше прилив не поднимается и поэтому вода в речушке пресная, чистая и прозрачная. Время года было засушливое,
По берегам речки раскинулись красивые луга, ровные, плоские, сплошь поросшие травой. Там, где земля начинала подниматься и куда, очевидно, никогда не доходила вода, в изобилии рос табак с высокими и толстыми стеблями. Было здесь и множество других неизвестных мне растений, которые, вероятно, тоже могли бы пригодиться мне, если бы только я знал их свойства.
Я искал кассаву, из корней которой индейцы в странах с подобным климатом пекут хлеб, но не нашел. Видел большие растения алоэ, но не знал, для чего они нужны. Нашел несколько стеблей сахарного тростника, но он был диким и не годился для разведения. На этот раз я удовлетворился этими открытиями и вернулся домой, размышляя о том, как было бы хорошо научиться распознавать полезные плоды и растения, но ни до чего не додумался. Одним словом, живя в Бразилии, я совсем не обращал внимания на то, что там растет. По крайней мере, мне почти ничего не известно о тех растениях, которые сейчас могли бы сослужить мне добрую службу.
На другой день, 16-го числа, я отправился в путешествие по тому же маршруту. Пройдя немного дальше, чем накануне, я дошел до места, где кончались река и луга и начиналась лесистая местность. Там я нашел разные плоды, в том числе растущие на земле в большом изобилии дыни и оплетавший древесные стволы виноград. С лоз свисали крупные гроздья спелых, вкусных ягод. Это открытие стало для меня неожиданностью и очень обрадовало, однако опыт научил меня осторожности, и я попробовал виноград совсем чуть-чуть. Когда я был в Берберии, несколько пленных англичан объелись виноградом, из-за чего у них начались расстройство желудка и лихорадка, и умерли. Однако я нашел великолепное применение для этого винограда, а именно, решил высушить его на солнце и сделать из него изюм.
Я провел в этом месте весь вечер и не стал возвращаться, и это, между прочим, был первый случай, когда я ночевал на острове не дома, если, так сказать, скинуть со счетов те ночи, когда на свободу вырывался зверь. На ночлег я устроился на дереве и отлично выспался, а на утро продолжил свой обход, пройдя, судя по протяженности долины, еще мили четыре строго в северном направлении и двигаясь от южной гряды холмов к северной.
Преодолев это расстояние, я вышел на открытую местность, заметно понижавшуюся в западном направлении. Ручеек же, пробивавшийся откуда-то сверху, тек в противоположном направлении, на восток. Всё здесь казалось таким свежим, зеленым, цветущим, все растения были вечнозелеными или же стояли, в облаке ярких лепестков, словно весной, и казалось, что я попал в сад.
Я немного спустился по этой прелестной долине, испытывая в душе удовольствие оттого, что все это мое. Я был полновластным правителем и хозяином этой земли, обладавшим правом владеть ею. Если бы я мог перенести ее и передать по наследству, она стала бы таким же безусловным достоянием моего рода, как поместья английских лордов. Здесь я обнаружил много кокосовых пальм, апельсиновых и лимонных деревьев, но все они были дикими, и лишь на некоторых из них висели плоды, по крайней мере, в то время года. Тем не менее, я набрал себе зеленых лимонов, которые были не только приятны на вкус, но и очень полезны. Потом я разбавлял лимонный сок водой, получая освежающий и полезный напиток.
Теперь у меня было полно работы по сбору плодов и доставке их домой. Я решил запастись виноградом и лимонами на приближавшийся сезон дождей. Для этого я сначала собрал виноград и сложил его в большую кучу в одном месте и в кучу поменьше в другом. В третьем месте я сложил лимоны и дыни. Захватив с собой немного разных плодов, я пошел домой, намереваясь вернуться сюда с мешком или какой-то иной емкостью, чтобы унести домой все остальное.
Потратив три дня на это путешествие, я вернулся домой, как я теперь называю мою палатку и пещеру. Но за время пути виноград испортился, сочные, спелые ягоды подавили друг друга и полопались. Теперь они ни на что не годились. Лимоны же доехали хорошо, но их я принес очень мало.