Жюв против Фантомаса
Шрифт:
— А я зашел сюда ради любопытства…
— Всего лишь? Во всяком случае, позвольте мне поблагодарить вас за услугу, оказанную в прошлый раз… Полицейский, который вас сопровождал, по всей видимости, принял меня за преступника!
— Еще бы! — признался Жюв. — Обстоятельства преступления…
— Ох! — ответил доктор. — Это меня и пугает… Разумеется, я не боюсь ареста и обвинения, но мир настолько глуп! Люди настолько злы, что, получи это дело огласку, они сразу начнут подозревать меня или, по меньшей мере, относиться ко мне с недоверием.
— О, доктор!
— Но ведь это так! Не возражайте!
— Да, действительно…
— Тем более, что я далеко не богач! Нашли что-нибудь новое по этому делу?
— Пока нет.
— Вы напали на след?
— Нет, до сих пор многое не ясно.
— Тем не менее мы узнаем когда-нибудь об этом преступлении?
— Даю вам слово, я найду преступника! Но есть в этом деле детали, покрытые тайной…
— Следовало бы сначала установить личность убитой женщины.
— Или, по крайней мере, — продолжал Жюв, — выяснить, как эта женщина была убита. Ну, доктор, между нами, может у вас есть какая-либо идея на этот счет?
Доктор Шалек вновь сделал жест, выражающий сомнение:
— Не знаю, не знаю. Трудно сказать что-нибудь по этому поводу. Тело было просто раздавлено, можно сказать, расплющено, ведь так? Какое ужасное орудие использовал убийца? Поверьте, я сам с мучительным беспокойством задаю себе эти вопросы…
Доктор Шалек замолчал, один из врачей-практикантов жестом подзывал его к себе.
— Прошу прощения, — сказал доктор Жюву, — я не могу заставлять ждать своего коллегу, меня зовут к больному, которому я делал перевязку. Но скажите мне, вы действительно пришли не к больному. Я был бы рад хоть чем-нибудь вам помочь…
— Нет, нет, спасибо, — ответил Жюв, — до свидания, доктор!
— До скорого, не так ли?
— Да, да, до скорого…
— Это становится все более странным, — прошептал Жюв. — Ничего не понимаю: Жозефина пишет, что Лупар хочет ограбить Шалека. Я организую слежку за Лупаром, но тот ускользает… Я провожу ночь в комнате, где не замечаю ничего подозрительного, но где тем не менее происходит душераздирающее, наводящее ужас преступление… Более того, я не только ничего не вижу, но ничего и не слышу, хотя убийство происходит в двух шагах от меня. Хозяин дома, доктор Шалек, также ничего не видит и не слышит, и даже не знает личности жертвы, обнаруженной на следующее утро в его собственном доме!.. Затем наша осведомительница Жозефина попадает в больницу: боли в животе, как говорят врачи, гм, возможно отравление. И здесь она получает письмо с угрозами от Лупара… Когда же я прибываю в больницу, чтобы защитить девушку от возможного нападения разъяренного любовника, кого же я тут встречаю? Доктора Шалека!..
Повернувшись к санитару, с которым он пришел наверх, Жюв спросил:
— Будьте добры, скажите мне, знаете ли вы человека, с которым я только что беседовал?
— Да, месье, это доктор Шалек.
— В качестве кого он здесь находится?
— По-моему, этот доктор иностранец, месье, бельгиец, кажется. Во всяком случае, я знаю, что начальство ему разрешило слушать в клинике лекции ведущих врачей, а также заниматься исследовательской работой в лаборатории больницы. Но он не работает ни врачом-практикантом, ни кем-либо из администрации…
Глава VII
Выстрел
На следующий день, после полудня, в отделении доктора Пателя царило не совсем обычное оживление.
Кроме родственников и друзей, которые пришли сегодня навестить больных, по палатам целый день в белых халатах расхаживали какие-то незнакомые врачи. Они переходили от койки к койке, записывали что-то в блокнот, осматривали больных, изучали показания температуры, надписи на склянках и пузырьках, стоящих на ночных тумбочках… Врачи? Во всяком случае, медсестры и санитары, заходившие в большую палату, с трудом могли обратиться к ним со словом «доктор»… С первого взгляда было видно, что эти люди были далеки от профессии медика. Более того, казалось, даже больные, по крайней мере те, кто более или менее оправился от болезни, догадывались об их истинном занятии. То здесь, то там раздавался громкий шепот. При малейшем шуме все в палате вздрагивали и все взгляды в едином порыве невольно устремлялись к кровати, стоящей в дальнем углу.
На этой койке, ничем не отличающейся от других, за исключением, может быть, того, что она была отодвинута на большее, чем обычно, расстояние от соседних, лежала Жозефина, любовница Лупара. Бедная девушка, вся горевшая от подскочившей температуры, дышала с трудом и вряд ли осознавала, что вокруг нее происходит.
Надо отметить, что этот угол палаты был отведен для самых тяжелых больных. Напротив Жозефины лежали еще трое несчастных, которых все считали безнадежными, а рядом сегодня утром уложили бедняжку старуху, лицо которой почти полностью было обмотано широкими бинтами…
Удар большого колокола покачнул стены всей больницы, на пороге палаты появился санитар и громко обратился к присутствующим:
— Без четверти три! Через десять минут просьба ко всем посетителям покинуть палату.
Двое врачей-практикантов, стоявших посредине помещения, обменялись улыбкой.
— Уже без четверти три, — сказал один из них, — Лупар не придет!
— Гм, — ответил другой, — он же сказал «в три часа!»
— Простая угроза!
— Совсем нет, мой дорогой, этот человек любит точность.
Молодой человек вытащил из кармана часы:
— Уже осталось даже меньше пятнадцати минут, если быть точным, тринадцать…
— Но постойте, все ли меры предосторожности приняты?
— Подумаешь, меры предосторожности, с Лупаром это бесполезно!
— Вы шутите?
— Осталось одиннадцать минут…
— Просто с ума сойти!
— Не больше восьми минут.
— Понятно!
— Меньше шести минут…
— Ох, какой серьезный вид! Вы видите, посетители уже уходят, и дверь закрывают…
— Еще три минуты…
— Какого черта! Вы думаете меня этим потрясти?
— Еще две минуты.
— По-моему, шутка затянулась, вам не кажется?
— Еще одна минута…
Тишину палаты неожиданно один за другим разорвали два выстрела, эхом разлетевшиеся по всей больнице.
В ответ раздался крик, полный ужаса. Мгновение царила всеобщая паника, наступил настоящий переполох, захлопали двери, со всех сторон начали сбегаться люди.
Вопли ужаса смешивались с тревожными выкриками: