Зильбер. Второй дневник сновидений
Шрифт:
– Ты с ума сошёл? Ей тринадцать лет. – Я забрала у него черпак. – Хочешь, чтоб она на столе начала танцевать? Хватит и того, что одна из нас напилась. У меня перед глазами уже всё плывёт, я за себя не отвечаю.
– Правда? – Грейсон ухмыльнулся. – Это очень интересно!
– Вообще-то я не пью алкоголь, – сказала я в свою защиту. – Но твоя бабушка очень… И если мне ещё придётся петь гимн… Ой, кажется, я уже заговариваюсь.
– Лив, здесь вообще нет алкоголя – это
– Что?! Я вообще не пьяная? Даже не навеселе? Зачем тогда весь этот театр вокруг него? «Известный пунш»! Ну ладно, хотя бы понятно, почему алкоголь совсем не чувствовался.
– А про национальный гимн – это просто шутка, – с удовольствием продолжал Грейсон. – Никому бы даже в голову не пришло петь, поверь мне. Ни трезвым, ни пьяным. Ты видишь здесь где-нибудь портрет королевы?
Я уставилась на Грейсона.
– Ты это придумал? Чтобы поиздеваться над нами? Просто так? – Против своей воли я должна была признать, что ему это удалось. – Да, не ожидала от тебя такой фантазии и коварства! – произнесла я с ухмылкой.
– Ну ты меня недооцениваешь. – Грейсон отобрал у меня черпак. – Ну, хочешь ещё глоточек, зная, что не опьянеешь и что петь гимн не придётся?
– Нет, сейчас это уже невесело. – Я задумчиво рассматривала Грейсона. Сейчас легко было представить, как он выглядел в детстве – беспечный, радостный и абсолютно довольный собой. – Ты серьёзно подарил Эмили знак бесконечности?
Улыбка Грейсона улетучилась.
– Я имею в виду, знаешь ли ты, сколько это – бесконечность? – спросила я. – Дольше, чем жизнь.
Он промолчал.
– Плохие новости! – Мия вернула айфон Грейсону. – Если человек хочет совершить убийство в состоянии аффекта, нужно действовать быстро.
– Кому ты это говоришь? – пробурчал Чарльз.
– В этот раз Рыся не останется без наказания, – сказала Мия. – Сегодня мы должны защитить честь мамы и Лотти. И нашу тоже. Мы больше не можем это терпеть!
Грейсон удивлённо поднял брови:
– Кто такой Рыся?
Глава девятая
Впоследствии мы никак не могли установить, чья же это была идея. Мия утверждала, что её.
Ясно одно: уже возвращаясь с чайной вечеринки, мы всячески размышляли над тем, как бы преподать урок Рысе. Мы обязаны были проучить её.
С нас было достаточно. Терпение наше лопнуло уже после обеда, и нам хотелось поразить её в самое уязвимое место. И тут нам (или только Мие, если верить ей) вспомнилось самшитовое дерево в саду перед домом, постриженное в виде птицы, –
Да, Господин Исполин был её гордостью. И вот с его-то помощью мы и собирались её ударить из педагогических соображений. Мы решили обрезать его. Часы Господина Исполина в образе павлина были сочтены.
Остаток вечера мы провели, разрабатывая план, добывая необходимый реквизит и ожидая, когда же остальные обитатели дома наконец-то заснут. Незадолго до полуночи мы выскользнули из дома. Мне очень хотелось поехать туда на велосипеде, но ворота гаража так громко скрипели, что мы наверняка бы всех перебудили. Пешком мы добрались до Рысиного дома за десять минут. Это время мы провели в споре: в какого именно зверя лучше превратить Господина Исполина? Даже когда мы уже были на месте, единогласное решение всё ещё не родилось. Мия была за пингвина, а я – за скунса, ведь тогда нам не пришлось бы полностью купировать павлиний хвост, он мог бы нам пригодиться для частей нового тела.
Печально, но факт – мы сильно переоценили наши возможности по обрезанию самшитовых деревьев.
Нас ожидали нелёгкие условия – темнота и холод, и хотя бы поэтому нам нужно было торопиться. Также мы не смогли раздобыть приличные режущие инструменты, поэтому придать Господину Исполину новую форму было довольно сложно.
К тому же мы по-разному представляли себе результат наших стараний.
– Пингвин!
– Нет! Скунс!
Мия работала впереди, используя пилу Эрнеста, а я сзади подравнивала ветки большими кухонными ножницами.
Одно хорошо – нам хотя бы никто не мешал. По пути сюда нам не встретилось ни одной живой души (тоже мне мегаполис!), и на Элмс-уолк, казалось, все тоже мирно спали, хотя сегодня было полнолуние. «Чик-чик» моих ножниц и «вжик-вжик» Мииной пилы были единственными звуками, нарушавшими ночную тишину. А также наши тихие проклятия.
– Эти ножницы годятся только для тонких веток. Если я буду продолжать в таком темпе, хвост скунса будет готов к следующему Рождеству! – ругалась я.
– А пила, наоборот, пилит совсем не то, что нужно! Сейчас нам действительно не повредило бы хорошее освещение. Ой! – Мия затаила дыхание. – Клюв отпал.
– Не страшно, у скунса клюва всё равно нет… Давай, может, поменяемся местами? Здесь нужен глобальный подход.
Вообще-то в этот момент я была уже уверена в том, что у нас не получится превратить Господина Исполина в какое-нибудь новое существо – ни в пингвина, ни в скунса.
Конец ознакомительного фрагмента.