Зима[лето] том 1

Колоскова Елена Леонидовна

— Ой-е, — проворчал Зимин и встал.

Еще немного, и жена проснется. Так что он вышел, прикрыл дверь и сказал псу:

— Тише! Все, шабаш.

Чарли удивленно присел и уставился на мужчину. Раньше этот двуногий так не командовал.

— Чего тебе?

— Вуф!

— Жрать, что ли, хочешь? — предположил мужчина.

— Вуф-вуф! — добавил пес, удивляясь недогадливости человека.

Пекинес развернулся и резво побежал на кухню. Мирослав пошел вслед за ним, размышляя, что стал нянькой для мелкой псины.

— Вот

ты для чего, спрашивается? — сказал он, насыпая в миску корм из большого пакета. — Для красоты? Непохоже. Не для охраны точно. Для вредительства? Матрасы грызть? Зачем бы вообще на свете?

— Уфф…

Похоже, для того, чтобы люди его гладили и кормили. Зимин потрепал пекинеса по загривку и пошел досыпать.

* * *

Ольге снился сон. Сначала она была в аэропорту, ожидая сигнала на посадку. Однако ее рейс все время переносили. Все люди собирались куда-то, улетали, а она сидела на месте и чего-то ждала.

Потом она вдруг оказалась во дворе отеля, где однажды отдыхала. Там был небольшой мраморный бассейн с фонтаном. В нем водились огромные золотые рыбки. Невероятные, огромные, блестящие, с шикарными плавниками и пышными хвостами, которые колыхались в воде при каждом движении. Подсветка заставляла сверкать чешую. Эти окультуренные караси казались отлитыми из чистого золота.

Ольга кормила их булкой. Это тоже было странно, потому что она не ела хлеба. И тем не менее… Рыбы подплывали к самой поверхности, разевая рты, и ловили подачку.

С другой стороны бассейна сидела кудрявая загорелая девочка, которой было не больше года. Она была в шортиках и задорной панамке. Ольга улыбнулась ей, и ребенок подарил улыбку в ответ.

— Оля! Идем! — позвала ее мама Таня.

Ольга не видела ее лица. Только женский силуэт в дверях и ощущение бесконечной доброты и ласки. Девочка подхватилась и побежала к женщине.

Тогда она поняла, что все будет хорошо.

И проснулась.

Рядом спал Зимин. Он был горячим, и от него шло тепло, как от печки. Сграбастал ее во сне, не желая отпускать, и стало совсем невмоготу. Ольга откинула одеяло, и сразу стало легче.

Она думала о нем, и о своих чувствах к нему. Еще — о Багратуни, которые, наверное, ее бабушка и дедушка. Ольга знала, что все ему расскажет, потому что он поймет. В этом она не сомневалась.

Она прижалась к мужу и тихо, чтобы не разбудить, поцеловала его в щеку.

Засыпать и просыпаться вместе с ним — лучшее, что есть на свете.

* * *

Пекинес все-таки заставил их встать. Он требовал, чтобы с ним погуляли. Ну, а что? Восемь вечера, подыхан подыханыч, не дотерпит, бедный. А жестокие, бессердечные люди — ноль внимания.

Ольга оделась и повела песика на улицу, размышляя, что скоро придется искать площадку для выгула.

Зимин тем временем заказал готовой еды. К возвращению жены как раз доставили.

Себе мясо, ей рыбу. Потому ему позвонил Поп, который доложил, что «их дело» на контроле. Это значило, что их опять пасет подполковник Бессонов. А в целом не телефонный разговор.

— Я с клуб. Скоро буду, — сказал Зимин и пошел собираться.

Он поехал в офис, а Ольга осталась. Она думала, что будет завтра.

Сначала на квартиру — собрать вещи на первое время после переезда к мужу. После этого к Мире Загитовне в больницу. Так, Чарли, придется тебе попозировать. Молодец! Отлично смотрится на фоне камина.

Потом… Потом в банк. Надо достать содержимое банковской ячейки, которую она арендовала, и показать мужу. Возможно, армянам тоже. Они наверняка смогут пролить свет на тайну ее рождения, когда увидят первоначальное свидетельство. Может, она наконец узнает, что сталось с ее матерью.

Сначала Ольга думала, что ее мать могла умереть, как и отец. Но по срокам в свидетельстве не сходилось. Ольга родилась спустя пять месяцев после гибели отца. По закону можно было вписать имя мужа, чем Кристина Артуровна и воспользовалась. На тот момент она была жива и здорова. Что же произошло после этого?

Ануш Багратуни не выглядела огорченной, когда говорила о дочери. Это значит — жива.

— Эх… — погладила она Чарли, который запрыгнул к ней на диванчик. — Непонятно.

Разве она не вспоминала о дочери? Как можно бросить собственного ребенка и не вспоминать о нем столько лет? Может, Летковы ее обманули, и она не знала, что дочь жива? Но как тогда они провернули удочерение? Для этого как минимум нужен был отказ матери в пользу Летковых или свидетельство о смерти.

Может, когда она все узнает, сильно пожалеет. Но не знать и терзаться гораздо хуже. Ольга решила, что пора все разъяснить.

Человек должен знать свои корни.

Кто она? Откуда? Что случилось в прошлом?

Кто такая «мама Таня», которая снится ей с самого детства?

Она должна найти ответы.

* * *

Борис Летков был раздавлен, как морально, так и физически. У него, всегда отличающегося богатырским здоровьем, вдруг сдавило в груди. Даже Изабеллу проняло, хотя последние двадцать лет они жили как соседи, появляясь вместе только на публике.

Она допытывалась, что случилось на ипподроме, но муж молчал.

Он думал.

Ольга. Багратуни.

Багратуни. Ольга.

Ильхан! Это все он, он… Пригласил на свою голову в гости. Деловой партнер и несостоявшийся зять ни сном, ни духом не ведал о том, что случилось много лет назад.

Борис продешевил. Судьба подсунула ему прекрасную невестку, но Изабелла тогда закатила истерику, что девка из провинции поймала ее драгоценного мальчика на живот. Она предлагала Кристине Багратуни денег на аборт, преследовала молодых, и тогда они переехали.