Зима волка

Синклер Шериз

Шей улыбнулся. Она никогда не отказывалась от возможности потискать детеныша… и каждый раз благоговейное выражение на лице Зеба было душераздирающим. Судя по тем крохам, упомянутым Зебом, его никогда не обнимали.

Разве Брианна не выглядела бы прелестно с его и Зеба детьми на руках?

Пока она просматривала письмо, он прислонился бедром к столу, изучая свои письма. Рекламные буклеты, счета, запрос на бронирование. Что-то в молчании Брианны заставило его поднять глаза.

Ее лицо побелело, как и костяшки пальцев, сжимавшие бумагу.

— Волчонок?

Что случилось?

— П-просто, — она прочистила горло, — плохие новости. Друг умер.

— Мне очень жаль, моя линнан. — Он обнял ее, желая сделать больше. Чтобы ни одна печаль или разочарование никогда не коснулись ее.

Она прижалась к нему на минуту, прежде чем отстраниться. — Я в порядке. Тебе нужно идти, иначе ты опоздаешь.

— Я могу все отменить.

— Иди. Увидимся позже.

***

Бри упала на кровать и снова развернула письмо.

В верхней части страницы Эрик написал: «Я люблю тебя, Бри». Буква «Б» стиралась и переписывалась так много раз, что на этом месте бумага почти протерлась до дыр.

— Я тоже тебя люблю, Эрик, — прошептала она.

Ее взгляд скользнул вниз и увидел записку от его матери.

«Я скучаю по тебе, Бри, и Эрик каждый день спрашивает, вернулась ли ты. Но я рада, что тебя здесь нет. По правде, не стоит тебе возвращаться в комплекс. Происходит что-то ужасное. Девон, в квартире по соседству, пропал в первую неделю марта. Его машина все еще стоит на стоянке. Ничего из его вещей не пропало, и вся его квартира была в крови». Бри увидела, где были зачеркнуты слова «как твоя». Записка продолжалась.

«Затем в первую неделю апреля Мэрилу из квартиры напротив твоей тоже исчезла. То же самое — кровь, ничего не пропало, тела нет. Копы не знают, что делать. Джим хочет переехать, но мы пока не можем себе этого позволить.

Надеюсь, у тебя все хорошо. Пожалуйста, напиши и дай нам знать, как у тебя дела.

Люблю тебя,

Диана»

Бри почувствовала себя так, словно кто-то ударил ее в живот.

Девон только устроился на свою первую работу после окончания колледжа и никогда раньше не уезжал из Небраски. Он иногда заходил, спрашивая рецепт мясного рулета. После этого они с Эш часто приглашали его на ужин.

Мэрилу была — была — разведена. Она плакала, когда ее новый друг прислал ей розы на день рождения.

Как они могли исчезнуть?

Это из-за меня. Знание нахлынуло, ужасное и острое. Адский пес сказал, что вернется. Поскольку Бри там не было, он убивал других. Чувство вины сдавило ей горло, даже при осознании, что она никак не смогла бы предотвратить эти смерти.

Если бы она не ушла, то умерла, а монстр продолжал бы убивать.

Понимание не уменьшило чувство вины.

Она была здесь, влюблялась, обустраивала уют, в то время как ее друзья умирали. Ее рука казалась тяжелой, когда она положила письмо на тумбочку. И что ей теперь делать?

Перед домиком грузовик Шея завелся с характерным ревом, затем шум стих, когда он поехал по переулку в сторону шоссе. В сторожке было пусто.

Я должна вернуться. Бри сглотнула, борясь с тошнотой. Она единственная, кто знает, как его убить.

Может, позвонить в полицию? Рассказать им об адской гончей? Конечно, Бри. Как, в первый раз получилось? Даже если бы копы поверили ей насчет монстра — а они не поверили бы — тогда, как только их заметят, они попытаются застрелить его и будут убиты.

Шей и Зеб могли бы убить адскую гончую. Они помогут спасти ее друзей. Они будут настаивать. Бри встала и снова опустилась на кровать.

Козантир сказал «нет». «Кахиры не покидают территорию, чтобы сражаться. Даров Херне не будет с тобой, не в металлическом городе, так далеко от Его лесов. Вам запрещено, кахиры».

Козантир казнил Клауса за нарушение «Закона». Она никогда, никогда не могла так рисковать Зебом и Шеем.

Только — если она выживет — когда она вернется, они будут в ярости, что она им не сказала. Они бы…

Мне тоже запрещено туда идти. Козантир смотрел на нее чернотой Бога в глазах. «Не заставляй своих любовников убивать тебя, Брианна».

Мужчины никогда не причинили бы ей вреда, но, если они не подчинятся Козантиру, их отправят в ссылку или казнят. Ее внутренности сжались, а кости превратились в лед. После того, как она уйдет, она не сможет вернуться в Колд-Крик. Никогда.

Она судорожно вздохнула. Всего несколько дней назад она планировала оставить мужчин и уехать. Так почему же сейчас ей было так больно, как будто кто-то вскрыл ей грудную клетку и влил внутрь кислоту?

Сглотнув, она старалась не заплакать. Она никогда больше не услышит грубого голоса Зеба, называющего ее «маленькой женщиной». Никогда не проснется от поцелуев Шея. Никогда не увидит удивления в глазах Зеба, когда она испекла что-то специально для него. Больно.

Им тоже будет больно. Но они будут живы.

И у нее не было выбора. Сегодня вечером новолуние, и адская гончая будет в жилом комплексе. Значит кто-то умрет.

Она вздернула подбородок и выпрямила спину. Ни один человек не умрет. Только существо. Монстр не доберется до тебя, Эрик. Или Диана. Больше никого не поймает.

Растирая боль в груди, Бри вытащила свой чемодан из шкафа. Она не вернется. Если она выживет, ей потребуется одежда.

Беспорядочно собирая вещи, Бри размышляла. До Сиэтла было несколько часов езды. Лучше уйти сейчас и успеть уговорить Диану и Джима остаться в другом месте. Может, в отеле.