Зимняя сказка в Венеции

Гордон Люси

Вдруг он насторожился, словно поняв, что не один.

– Кто здесь? – спросил мужчина. – Я знаю, что вы где-то здесь. Вам нет нужды прятаться от меня.

Потом он быстро отдернул одну из длинных занавесей, висевших рядом с окном, и обнаружил ее.

Она стояла, прижавшись к стене; в ее широко раскрытых глазах были страх и враждебность.

Он протянул руку, но женщина отшатнулась.

– Не прикасайтесь ко мне, – хрипло сказала она по-английски.

Мужчина сразу опустил руку.

– Извините, –

ответил он тоже по-английски. Не бойтесь меня. Почему вы прячетесь?

– Я.., не.., прячусь. Просто я.., не знала, кто вы такой.

– Меня зовут Винченцо, я друг Пьеро. Я приходил вчера, но вы спали.

– Он говорил мне о вас, – нетвердым голосом сказала Джулия, – но я не была уверена…

– Простите, если я напугал вас.

Он говорил ласково, стараясь успокоить ее, и постепенно Джулия почувствовала, как ее страх улегся.

– Я услышала ваши шаги, – сказала она, – и… Приступ кашля заглушил остальные слова.

– Идите туда, где тепло. – Винченцо кивнул в сторону печки.

Джулия все еще не решалась, и тогда он взял ее ладони в свои. Его руки, теплые и сильные, потянули ее вперед, и она не смогла им сопротивляться.

Он усадил ее на диван, но не отпустил, а взял ее за плечи и сжал их – сильно, но не грубо.

– Пьеро говорит, вас зовут Джулия.

Она ответила после секундного колебания:

– Да, верно. Джулия.

– Почему вы дрожите? – спросил он. – Неужели вам так плохо?

– Да, плохо, – хрипло проговорила она. – И всегда будет плохо. Это как лабиринт. Я все еще думаю, что должен быть какой-то выход, но его нет.

Прошло столько времени. Слишком поздно, я знаю, что слишком поздно, и если бы я послушалась здравого смысла, то уехала бы и забыла. Но я не могу забыть.

Ее бессвязная речь привела Винченцо в замешательство. Он крепко прижал женщину к себе.

– Я могу вам помочь?

– Я не нуждаюсь ни в чьей помощи!

ГЛАВА ВТОРАЯ

Пьеро толкнул дверь и вошел; при виде гостя его лицо просияло.

– Чао. – Винченцо хлопнул старика по плечу.

– Чао, – ответил Пьеро, оглядываясь. – Ага, вы уже познакомились.

– Да, и боюсь, я напугал синьорину.

– Почему так официально? Это никакая не синьорина, ее зовут Джулия.

– Или, может быть, вы синьора? – спросил Винченцо. – Вы понимаете, синьора – это…

– Да, спасибо, я говорю по-итальянски, – резко прервала его Джулия. – Синьора – это замужняя женщина. Я – синьорина.

– Значит, вы говорите на моем языке… Поздравляю вас. Англичане не часто стремятся изучать другие языки. Вы хорошо им владеете?

– Маловато опыта. Зато здесь я смогу попрактиковаться.

– Это не так легко, как вы думаете. У нас в Венеции говорят по-венециански.

Винченцо стал копаться в

пакетах, которые принес, а она воспользовалась возможностью отойти к окну. Встав к мужчинам спиной, Джулия стала смотреть на канал, не видя его.

Вместо канала перед ее умственным взором стоял Винченцо, и она пыталась понять ту затемненность, которую уловила в его облике и в нем самом. У него были черные волосы и темно-карие глаза. Даже его крупный рот, имевший склонность насмешливо кривиться, заставлял предположить, что на самом деле ему не смешно.

Человек, чей внутренний мир так же суров и так же населен призраками, как и ее собственный.

Он опасен, так как видит слишком многое…

Джулия оглянулась и увидела, к своему облегчению, что Винченцо ушел. Она не слышала, как он уходил.

Пьеро улыбался ей, приглашающе размахивая булочкой.

– Пируем по-королевски, – высокопарно объявил он. – Садитесь и позвольте предложить вам Лучшее Блюдо Дня. Не сомневайтесь, я когда-то работал шеф-поваром в парижском «Ритце».

Она не знала, чему верить. Звучало это невероятно, но вполне могло быть правдой.

В последующие несколько дней ей стало хуже.

Пьеро всегда был рядом и заботился о ней, наотрез отказываясь выслушивать слова благодарности.

– Мне это ничего не стоит. Я был когда-то главным врачом самой большой больницы в Милане.

– Одновременно работая шеф-поваром? – поддразнила его Джулия.

Старик укоризненно посмотрел на нее.

– То было вчера.

Она знала, что Винченцо иногда навещал их, но всегда затаивалась, притворяясь спящей. Не хотела с ним разговаривать. Он представлял угрозу секретам, которые она должна хранить.

Но и у него самого, догадывалась Джулия, были болезненные секреты…

Через день Пьеро в одно и то же время куда-то уходил, возвращаясь через три часа. Он никогда не говорил, куда уходит, но Джулия догадывалась, что эти уходы связаны с событиями, которые привели его в это заброшенное место.

Однажды Пьеро вернулся со своим обычным жизнерадостным выражением на лице, которое еще больше просветлело, когда он увидел Джулию.

– Вы нашли то, что искали? – отважилась спросить она.

– Сегодня нет. Ее там не было, но в один прекрасный день она там будет.

– Кто?

– Элена, моя дочь. А, кофе! Великолепно!

Джулия с уважением отнеслась к его желанию сменить тему, но потом, когда стемнело, мягко спросила – А где Элена сейчас?

Старик очень долго молчал, прежде чем ответить:

– Это трудно объяснить. Мы потеряли друг друга и не можем отыскать. Элена много работала за границей, а я всегда приходил ее встречать, когда она возвращалась. Всегда на одном и том же месте, у пристани Сан-Заккариа. Мне просто надо запастись терпением, понимаете?