Зимняя вьюга

Аматова Ольга

Намек он понял, схватил мою руку и теперь шел с довольной улыбкой. Не то чтобы я возражала, но все-таки, почему у меня такое чувство, будто для него это все в первый раз? У него же жена была, в конце концов. Уж не платоническая ли любовь царила в их браке?

– Скажи, Рагуил, а какой была Соня?

Ожидаемого всплеска бешенства не последовало, напротив, он остался спокоен.

– Соня... Соня была прекрасна. Я встретил ее случайно, когда выслеживал одного бога... ну да неважно. Она была дочерью графа, красивой девушкой с великолепной родословной и большим приданым. Свет был без ума от нее, предложения поступали

каждый день. Милая, веселая, послушная, образованная, спокойная, с колдовскими глазами. Когда она смотрела на меня, мне казалось, что для нее существую только я. А ее улыбка... нежная, и будто тайная, интимная, предназначенная только для тебя. Хотя всем словам она внимала с одинаково заинтересованным взглядом, и улыбалась всем одинаково. Но рядом с ней каждый чувствовал себя единственным. То же было и со мной. Она околдовала меня, прочно поселилась в сердце. Когда охота была закончена, я вернулся на Небеса, но не смог расстаться с ее образом. Несколько лет продержался вдали от нее, но затем не сумел справиться с собой и решил навестить. Думал, увижу, что она счастлива, и успокоюсь, - он усмехнулся, будто не понимал, как такие мысли вообще могли прийти в его голову.
– Она так и не вышла замуж. А когда я явился перед ней, соткавшись прямо из света, она вскочила, кинулась ко мне, обняла, потом подняла свои чудесные лучистые глаза и спросила с укором: "Почему вы так долго не приходили?" Эти слова решили мою судьбу.

– Дай угадаю. Ты сообщил брату, что собираешься жить со смертной, он тебя не отпустил, тогда ты пал и перестал быть архангелом. Сделал ей предложение, получил согласие, и жили вы долго и счастливо.

Он разомкнул наши руки и свернул к мосту, мимо которого мы проходили. Там оперся руками о парапет.

– Рагуил?
– не отозвался.
– Рагуил, я обидела тебя? Прости, я не хотела.

Протянула руку, но не дотронулась до его спины. Он молчал, значит, не хотел видеть меня сейчас. Чужие желания надо уважать.

Дура, думала я, отходя. Какого мне понадобилось ворошить эту тему? Зачем лезла со своими насмешками? Что это, зависть, ревность? И то и другое, скорее всего.

– Михаил понял меня, - донеслось сзади.
– А Гавриил настоял на изгнании. Но я не жалел. Ни минуты. Мгновение с ней стоило падения. И ждала бы нас счастливая, как ты и сказала, жизнь, но эпидемия чумы не обошла стороной. Соня заболела. А я ничем не мог помочь. Рафаил мог, но он был не в том состоянии, чтобы лечить кого-то, самому бы выжить. И она умерла. Беременная моим ребенком. Всего через пять лет...

– Боже, Рагуил, мне так жаль!

Зачем, ну зачем я спрашивала?! Дура, дура! Сколько раз говорила себе: не лезь в чужие души, не лезь!

Он резко повернулся, схватил меня в охапку и прижал к себе, склонив голову к моему плечу.

– Не отпускай меня, хорошо?
– прошептал он.
– Только не отпускай!

Слезы безудержным потоком хлынули из глаз, всхлипнув, я обняла его сильно-сильно, прижимаясь как можно крепче. Господи, Рагуил, если бы я знала... Столько было сказано, столько неправильного и глупого... прости меня, Рагуил! Я не знала! Я была так глупа...

Слезы струились из глаз, руки немели от силы, с которой я сжимала его, но мне было все равно. Я просто обнимала его, даруя всю себя, без остатка.

Глава 11

Рафаил терпеливо дожидался, когда богиня проснется, по себе зная, что будить человека после стресса - бесполезное занятие. Но по прошествии семи часов стало совсем скучно. Первичная беспричинная радость при мысли, что он находится на Небесах, откуда был изгнан, померкла, все вещи в комнате богини были рассмотрены и уже не представляли интереса. Раф заскучал.

В момент, когда он от нечего делать листал роман с забавной обложкой - Бог мой, и эта она в угаре страсти? Скорее уж рожает скоропостижно, - в дверь тихонько постучали. Рефлексы сработали раньше, чем мозг выдал варианты: книжка мягко приземлилась на кровать рядом с богиней, а сам он оказался за тяжелой синей занавеской из нескольких слоев бархата. Тут же укорил себя за глупое поведение, но вылезать не стал, вместо этого рассматривая вошедшую.

О да, природа явно любила эту девчушку. На вид чуть больше двадцати, рыжие кудряшки падают на плечи, а глаза такие зеленые, что даже на расстоянии он разглядел их цвет. Захотелось присвистнуть по привычке при виде стройных длинных ножек в туфельках на шпильке и коротенькой черной юбке, но он сдержал себя.

– Пятница-пятница-пятница!
– пропело чудесным голосом видение, и он вдруг увидел волны расходящегося от нее дурмана. Нахмурился и даже потряс головой, проясняя ее, пока богиня пыталась разбудить сестру.

Да, теперь он вспомнил их. Виолетта и Кореатида, дочери Тиноса и Раши. А старшая-то в мать пошла, Раша тоже в свое время немало мужских взглядом притягивала. Хотя волосы у нее посветлее были, да глаза у Виолетты отцовские, но черты лица и телосложение те же. Впрочем, Кореатида по-своему симпатична, просто не так чувственна, как ее сестра. На да не будешь тут чувственной, когда в тебе засела Похоть.

После изгнания Рафаил старался не интересоваться делами Небес, но с Михаилом иногда встречался, а тот следил за Небесами с маниакальным пристрастием, рассказывая свежие новости, так что о событиях, произошедших с новыми богами после окончании войны, был наслышан.

– Тида, пятница же!
– Виолетта обиженно надула губки. В паху у Рафа требовательно засвербело, он подавил ругательство.
– Ну Тида! Ти-и-и-да! Ти-да-ти-да-ти-да! Вставай!

Младшая богиня сонно пошевелилась, мазнула рукой и перевернулась. Почти сразу же резко села и открыла глаза.

– Вио? А где...

Невысказанный вопрос повис в воздухе.

– Все, я ушла! Не забудь меня забрать! Бывай, сестренка!

Беглый поцелуй в щеку, Вио исчезла. Рафаил вышел из укрытия.

– А, вот ты где, - Тида улыбнулась ему.
– Ну что, готов отправиться домой?

– Вполне.

– А ты можешь перемещаться или мне..?

– Могу. Вынеси меня за пределы Небес, дальше я сам.

– Конечно. Ну пока.

Несколько секунд спустя он уже стоял перед входом в дом старшего брата.

Высокий красивый молодой мужчина с необыкновенными серыми глазами расслаблено стоял напротив другого, более упитанного, темноволосого, кажущемся старше. К его боку откровенно прижималась статная женщина с удивительными золотистыми волосами ниже спины.

– Ты проиграл, - удовлетворенно констатировал старший, небрежно поглаживая спутницу одной рукой.
– Ты лишен своих сил и беспомощен передо мной.