Зимняя жертва
Шрифт:
— Вы убили родного брата! — кричит она. — Вы убили родного брата! Вы думали, что это он изнасиловал вашу сестру, но он никогда этого не делал, вы, черти! — кричит она. — Вы убили своего родного брата!
Якоб Мюрвалль идет ей навстречу, а она кричит:
— Вам не нужно было никого убивать. Вы должны были забрать его домой, ведь вы знали, что мы, полиция, его ищем… Но
Якоб Мюрвалль улыбается.
— Это не он изнасиловал вашу сестру! — кричит Малин.
Улыбка исчезает с лица Якоба Мюрвалля, ее сменяет выражение недоумения и растерянности. А Малин машет пистолетом, рассекая воздух, а потом рукоятью бьет его по носу.
Кровь хлещет из ноздрей Якоба Мюрвалля, а он, спотыкаясь, бредет вперед, окрашивая снег в темно-красный цвет. Малин опускается на колени и кричит, кричит куда-то в воздух, но никто не слышит ее голоса, постепенно переходящего в сплошной вой и заглушаемого шумом вертолета, опускающегося на поляну.
Этот крик отчаяния и боли и перекрывающий его шум вечно будут отдаваться эхом в лесах у озера Хюльтшён.
Что вы слышите? Бормотание?
Беспокойный лепет?
Это шелестит мох.
Это шепчутся мертвые, так говорят легенды. Мертвые и те, кто жив после смерти.
Эпилог
Манторп, второе марта, четверг
— Я больше ничего не боюсь.
— Я тоже.
И больше нет злобы. Нет ни отчаяния, ни обиды, которую нужно прощать.
Мы парим бок о бок, я и Карл, как и полагается братьям. Мы больше не замечаем земли, мы видим гораздо больше и прекрасно себя чувствуем.
Ракель Мюрвалль сидит во главе стола на своей кухне спиной к плите. Капустный пудинг в духовке и вот-вот будет готов, сладковатый аромат наполняет комнату.
Первым встает Элиас.
За ним Якоб. Последним Адам.
— Ты лгала, мать. Статьи в газете.
— Ты знала.
— И он был нашим братом.
— Ты лгала… ты заставила нас убить своего…
Один за другим братья покидают кухню.
Входная дверь закрывается.
Ракель Мюрвалль откидывает с лица длинные белые волосы.
— Вернитесь, — шепчет она. — Вернитесь.
Как все случилось?
Они бросили гранату в землянку, и к этому их склонила мать.
В этом Малин совершенно уверена сейчас, когда ходит между рядами платьев в магазине «Н&М» торгового центра «Мобилиа», что сразу за Манторпом.
Но братья дружно твердят совсем иное. И невозможно доказать, что это не Карл Мюрвалль собственноручно выдернул предохранители из гранат, которые каким-то образом раздобыл. Летом братьев ожидает месяц в Шеннинге за браконьерство и незаконное хранение оружия. Только и всего.
Туве протягивает ей весеннее платье с красными цветами. Вопросительно улыбается.
Малин качает головой.
Дело об убийстве Бенгта Андерссона, похоже, закрыто, равно как и о похищении Ребекки Стенлунд и нанесении ей телесных повреждений. В обоих случаях преступник приходился жертве сводным братом. В обоих случаях он собственноручно разорвал себя на тысячи и тысячи мелких кусочков в норе, которая на этой земле была для него единственным домом.
«Он не смог жить, имея на совести подобные преступления» — такова официальная версия.
Якоб Мюрвалль обвинил Малин в превышении полномочий, но Зак поддержал ее:
— Ничего подобного не было. Он, должно быть, пострадал при взрыве.
Дело замяли.
Но остается последний вопрос: кто же изнасиловал Марию Мюрвалль?
Малин разглядывает голубые ползунки.
Разве можно ответить на все вопросы?
На улице потеплело, хотя по-прежнему лежит снег. Белый покров день ото дня все тоньше, а глубоко под землей первые подснежники уже тянутся к свету, раздвигая почву. Скоро они увидят солнце.