Злая Кровь (CИ)
Шрифт:
– Ярослава, - терпеливо произнес Идрис, которому я уже все уши пожужжала тем, что не корова, чтобы идти на заклание к назначенному супругу, - замужество, это не приговор. Там даже есть свои приятные стороны.
– Правда? – искренне удивилась я, вспоминая, как жила со своим последним возлюбленным больше полугода, - какие?
Это еще хорошо, что до свадьбы не дошло, и меня вовремя переместили сюда. Страшно представить, во что бы превратилась моя святая вера в то, что на свете есть прекрасный мужчина, отвечающий всем моим мечтам.
Ярдлеи дружно молчали, не в силах подобрать
– Наверное, я и правда не вправе просить что-то у тебя, Ярослава, - наконец, когда установилась тишина, тихо проговорила Василена, - но хотя бы просто посмотри эту девочку. Она-то ведь ни в чем не виновата.
Я находилась на тяжком распутье. Мне искренне хотелось помочь этой неведомой девочке и еще сотням таких же, обреченных в этом идиотском мире на смерть только потому, что существует бестолковые запреты на все операции, где нужно пускать кровь. Но и спорить сейчас с кардиналом я не могу, он ясно дал мне понять, что теперь будет присматривать за мной. А лишение дара, это не просто посидеть в каменном подвале на хлебе и воде.
– Василена, мне очень жаль, но у меня нет таких сил, чтобы заставить Инквизицию поменять свое мнение на счет многих методов лечения в вашем мире.
Женщина поняла сразу, что это категоричный отказ и никакие уговоры не помогут. Но помолчав, я продолжила:
– А у вас такие силы есть. Поднимите их, попытайтесь взломать эту систему, которая ломает жизни и вам, врачевателям не меньше, чем больным.
– Что ты имеешь в виду?
– Почему Ассоциация врачевателей не становиться на сторону своих пациентов? – задала я прямой вопрос, который мучил меня еще с момента, когда я только приступала к операции несколько дней назад.
– Они уже забыли, что такое настоящая медицина, - с горечью отозвалась преподавательница, - поэтому у них есть только данные от кардиналов, что при пускании крови, наноситься непоправимый вред.
– И на основании этого, Инквизиторы уже выпустили свои указы, - подхватил Идрис, - в который запрещается использовать подобные методы лечения.
– Замкнутый круг какой-то, - ругнулся Лерой, которому все это было уже поперек горла.
– Тогда надо собрать свидетельства, которые опровергали бы ложные утверждения кардиналов и предоставить их в Ассоциацию, - предложила я, на мой взгляд, самый разумный выход из ситуации, - что вообще собой представляет эта организация?
– Она международная, среди постоянных членов монархи многих государств и их ближайшие родственники, высокие чины, признанные врачеватели.
– И что, - удивилась я, - никто раньше не пытался до них достучаться?
– За многовековое управление Инквизицией в этих вопросах, мы на самом деле разучились лечить оперативным путем и просто убьем больного, - пожал плечами Лерой, - мы просто не сможем собрать нужное количество свидетельств. Да из-за запрета нам никто не даст этого сделать.
– Хотите сказать, что из семей аристократов никто смертельно не болен, никто не мучается чем-то неизвестным? – сладким голосом проговорила я.
Недолго думая Василена уверенно произнесла, светлея на глазах:
– Конечно, такие есть и их достаточно
– Значит, будем писать огромное обращение, в первую очередь, адресуя именно этим несчастным и их родственникам, - решительно проговорила я, - но госпожа Василена, делать это вы будете от своего имени. Подберем больных, проведем тщательные исследования, опишем методы лечения, при чем, таких, каких у вас сейчас уже не практикуют, и отправим им, с просьбой официально разрешить продолжить двигаться в этом направлении.
– Это мысль, - радостно закивала женщина, - но почему нельзя упоминать тебя?
– Пока у меня Гаспар де Кирога висит на хвосте, я думаю, будет излишне дразнить его моей фамилией.
– Но ведь именно твоя фамилия, я имею в виду твоего родственника, и может стать тем самым ключом, который сломит волю Ассоциации, - не понял моей просьбы Лерой, - ты ведь потомок великого врачевателя, химера, в которую он вложил свой дар.
– Именно поэтому пока стоит воздержаться об упоминании о моей персоне, - упорно не хотела я соглашаться с ненужной пока славой.
Сначала мне надо разобраться с Орденом и Инквизицией, а уже потом думать об Ассоциации и о том, что надо выходить из тени. Тем более не надо забывать, что где-то рядом ходит до сих пор неизвестный мне Художник и ждет удобного случая, чтобы познакомиться. Вдруг он решит, что моя возобновившаяся врачебная практика и есть тот самый случай, когда надо меня навестить? Что-то не горю желанием встречаться с ним вновь.
– Хорошо, я согласна, теперь это будет моей ответственностью, - решившись, кивнула Василена, - тогда, может, начнем с девушки?
– Что, прямо сейчас?
Лерой хохотнув, хлопнул меня по плечу:
– А что откладывать? А мы с братом теперь будем твоими ассистентами. Отец умрет от гордости, когда в обращении к Ассоциации всплывут наши фамилии.
– Ни в коем случае, - резко отозвалась я, - вас сразу свяжут со мной. Поэтому либо вы сейчас разворачиваетесь и идете на занятия, которые скоро начнутся, либо сидите подобно мне, тише воды, ниже травы.
– Да ладно, не переживай, - ничуть не расстроился приятель, - не сейчас, так когда-нибудь потом. Не будем же мы вечно прятаться.
– Подумайте лучше о последствиях, - предупредила я их, хотя прекрасно знала, что они уже все и обдумали, и решили.
Как в прочем и я. Не хочу прятаться и думать, куда приложить свои таланты и не настучат ли потом за них по голове. Лучше попробовать решить все возникающие вопросы раз и навсегда или хотя бы просто попытаться это сделать. Иначе я просто не смогу жить в мире, где есть все возможности для нормальной жизни, но из-за горстки дураков, эти функции отключены.
В приемное отделение, испуганно озираясь по сторонам, не вошла, а буквально просочилась очаровательная белокурая девушка с милым, кукольным лицом. Отметив про себя ее болезненную худобу и серый оттенок кожи, я попросила Василену и ребят еще раз показать мне, как правильно делать диагностику на энергетическом поле человека, и засучив рукава, принялась за работу…