Злая мачеха против!
Шрифт:
Хотя теперь мне даже жаль расставаться с Арнольдом. Его помощь-незаменима. И он весьма милый мальчик, когда не пьян и не огрызается. Правда, Арнольд все еще продолжает с какой-то целью посещать бары в городке. Но возвращается сам и трезвый. Большего мне и не надо.
Кроме детей мне на помощь непременно приходит господин учитель.
Им, конечно, не поверишь как большинством моих знакомых мужчин, но есть и что-то приятное в его присутствии. Надежность? Точно не могу сказать…
Но кроме всего этого я очень ценю вид
Да, я не святая! И а-та-та тем, кто думал иначе!
Но, конечно же, для бала, задуманного мною, нужно много больше, чем просто убранный дом, или же красивые цветы в вазах. К тому моменту, как Амелия появится на балу в свою честь — мне нужно сделать из нее настоящую мечту. Не принцессу. Не леди. А именно мечту. Ту, увидев которую, мужчины не только поймут, что влюбились, но и захотят поймать ее в свои сети. И тут я полностью верю в успех операции. Амелия — не Золушка. Она много лучше. И с моей помощью девушка точно станет самой завидной невестой.
Для начала я устраиваю ревизию в шкафу Амелии. По возможности избавляюсь от всего розового, кружевного, наивно-детского.
Нет, нежность и юность пригодятся мне в моем плане. Юность, не инфантилизм. Поэтому большинство платьев уходит от нас, хотя некоторые я и берусь перекроить.
Затем — волосы.
Тяжелые кудри Амелии прекрасны, но, думаю, падчерице пойдет и что-то более скромное.
По вечерам мы часами экспериментируем с прической. Я выпрямляю волосы Амелии. Чуть завиваю. Укладываю в хвостик. Заплетаю в косу. Делаю самые различные прически, пока мы не находим несколько подходящих. И одну ту самую: изящную, строгую, но в то же время, кокетливую.
Я учу Амелию подводить глаза так, чтобы подчеркивать их изумрудный оттенок. Учу поворачивать голову в наиболее выигрышный ракурс. Улыбаться. Смотреть из-под ресниц. Подавать все те тайные знаки тела, которые так жаждут уловить мужчины. Одним словом, я учу Амелию всему тому, что умею сама.
И моя падчерица — прекрасная ученица. Она легка, грациозна, нежна. И по тому, как быстро она учится скрывать эмоции и показывать на лиц лишь то, что собеседник хочет увидеть-я могу воистину гордиться Амелией!
Однако, ко всем женским уловкам, самая главная на балу — это то, как ты танцуешь.
Будешь ли ты плавным лебедем, на которого станет любоваться весь зал, или же неуклюжей девицей, вызывающей усмешки.
И именно в уроках танцев мы проводим большинство свободного времени.
Я учу Амелию кадрили, полонезу и, конечно же, вальсу.
Получается у девочки превосходно, и уже через пару занятий мы переходим к тренировкам с партнерами. В этом плане я строгая сторонница того, что ничто не поможет лучше понять и осознать танец, чем тренировка с противоположным полом.
Но Арнольд, признаться честно, слишком неуклюж и чаще сбивает сестру, чем помогает. Поэтому приходится прибегнуть
Учитель танцует прекрасно. Особенно вальс. В его руках Амелия, словно хрупкая ваза. Он оберегает и одновременно восхищается ею. Когда они кружат по залу, я даже чувствую легкий укол в сердце. И это даже не ревность, а скорее сожаление о том, что я в жизни так и не нашла столь достойного партнера.
В какой-то момент Юджин замечает мой взгляд и, поклонившись Амелии, подходит ко мне.
— Потанцуем? — протягивает он мне руку.
— Это урок для Амелии, — фыркаю я, никак не желая показать, насколько я хочу потанцевать с ним.
— Тогда тем более — девочке нужен хороший пример.
Юджин практически силой притягивает меня к себе, и мы начинаем вальсировать.
Это странно: ведь в комнате нет даже музыки, но почему-то вальс звучит во мне, и мне даже чудится, будто ноги мои чуть отрываются от земли…
— Маменька, а навоз из выгребной ямы куда закапывать? — врывается в мои мечты, да и в залу в целом, Арнольд.
Вот так: с небес в выгребную яму…
— Раскидай под яблонями, — рявкаю я.
Юджин смеется.
— Эстэлла, — говорит он, — Давно хотел тебя спросить…
— Надеюсь не то же, то и Арнольд?
— Нет. Немного лучше. Эстэлла, — учитель ерошит свои светлые волосы, чуть нервничая, — Ты любишь театр?
Люблю ли я театр? Это место-отлично для демонстрации новой сумочки, платья, мужа… Но ничего из этого у меня на данный момент нет. Потому я затрудняюсь с ответом.
— Просто я давно хочу посмотреть одну пьесу, — продолжает Юджин, — Ты составишь мне компанию?
Я растеряна. Меня никогда раньше не приглашали для " компании". Только для красоты и чтобы показать друзьям.
Тут в разговор " врывается" Амелия.
— Она пойдет-говорит девчонка Юджину, — А потом обращается ко мне, — Маменька, Хилсноу не рухнет без вас. Сходите.
И так-судьба моего вечера решена.
Сапфир
Вечером на Юджине его лучший костюм. Наверное лучший. Так как на локтях пиджака — заплатки. Но в остальном — очень красивый темно-синий костюм. На мне — зеленое облегающее платье. Но этого не видно, потому что кроме всего я надела свой самый надежный плащ. Лица и фигуры практически не видно из-под капюшона.
— Ты собралась шпионить за кем-то? — приподнимает бровь Юджин.
— Нет.
— Может у тебя на уме какая-то гадость?
— О чем ты?
Юджин рукой указывает на мое облачение.
— Эстэлла, не хочу казаться занудой, но на тебе темный плащ с капюшоном, словно для маскировки. Вот я и пытаюсь выявить зачем тебе это?
Я сжимаю зубы. Не хочется, чтобы Юджин подумал, будто я стыжусь быть увиденной с ним…
— Видишь ли, я — графиня Соцкая, — отвечаю я.
— Я ЭТО знаю, — пожимает плечами Юджин.